Черные бушлаты. Септология - Александр Конторович

— Т-с-с! Тихо там! Замерли все. Чалый с остальными — ко мне. Пулеметчики где?

От темного пятна отделились несколько теней и подползли ко мне.

— Леонов?

Блин, Журавель! Черт его сюда притащил?!

— Я…

— Забирай своих бойцов и давай к доту.

— Товарищ лейтенант, душевно вас прошу — не лезьте вы уж в мою работу? Вы сколько в своей жизни этих дотов видели? А я их вдоль и поперек облазил. Не в обиду вам будет сказано, но знаю я их лучше любого из здесь присутствующих! Вон у вас взвод есть — его и гоняйте. Вот вам еще и пулемет от меня в подарок. Только не мешайте работать и ради бога — не стреляйте!

Глава 27

Матеря в душе лейтенанта, я с бойцами пополз в обход дота. Где-то тут должен быть вход… Ага! Вот он! От дота под прямым углом отходила траншея. Метров через пять она круто поворачивала влево. Значит, вход в ней. А вот над входом еще одна амбразура, уже третья — в тыл смотрит. И траншея из нее простреливается даже сослепу. Подождав бойцов, я указал им места засады, справа и слева от амбразуры, над траншеей. Жестами распределил бойцов и указал, что и как они должны делать. Ясень пень, дверь у немцев закрыта, и войти просто так не выйдет. А вот когда они смену выпустят, тут ее и откроют… И будет им киндер-сюрприз! Теперь самое трудное — ждать. Сколько? А черт его знает. Будем надеяться, что посты они сменяют до рассвета. Иначе нас тут спалят, как только развиднеется. Я прижался к бетону, вплотную к амбразуре. Из нее тянуло теплом и какими-то съедобными запахами. Живут же, черти! Почему-то мне очень захотелось кофе. Да и вообще, пожрать бы не помешало. Так, еще раз по буквам, все ли продумано? Я толкнул рукой бойца слева от себя, и он протянул мне палку. Вернее, не совсем палку. Внешне она напоминала букву «Г», только ножка была метра два длиной. На самом кончике перекладины была прикреплена обыкновенная граната. В стык перекладины был забит гвоздь. И его оставшаяся не забитой часть была согнута кольцом. Через это колечко проходил шнурок, привязанный к чеке гранаты. Обыкновенная «вьетнамская кочерга», до нее тут додумаются лет через тридцать. Когда я вечером мастерил вот эти штуки, капитан только удивленно цокал языком. Пришлось наврать, будто такие приспособления мы использовали еще в финскую войну. Сделал я их штук шесть и долго объяснял бойцам удобство их использования в условиях окопов и при штурме укреплений. Пришлось рвануть таким образом гранату, чтобы они наглядно поняли преимущество воздушного подрыва перед наземным. Осторожно прокравшись ко второй амбразуре, я залег под стеной. Стремное место, если наши начнут стрелять… Но об этом лучше не думать. Прошло еще минут двадцать. Чу! В доте началось движение. Зажужжал телефон, это они в секрет звонить пробуют. Ну-ну, давайте, ребята, а я посмотрю, что у вас выйдет.

Забубнили голоса, и совсем рядом около меня скрипнул металл. Ага, заняли позиции у пулеметов. Значит, скоро будут выходить. За стеной забухали сапоги, где-то у входа взвизгнули петли, открывают дверь? Пора уже и мне туда…

— Ду-ду-ду-ду!

В полуметре от меня из амбразуры полыхнул пулемет. Все ясно, не дозвонились и на всякий случай простреливают тропу. Ну, ничего, ребята там в ямках лежат, задеть вроде бы не должно никого.

— Огонь! — команда со стороны тропы. Черт! Журавель, мать его! Не выдержал! Сейчас они меня тут по бетону размажут! Дернув шнур, я сунул «кочергу» в амбразуру и со всей возможной скоростью рванулся ко входу.

Бах! Бах!

Зачастили выстрелы со стороны тропы. И от бетона с визгом полетели отрикошетившие пули. Слава богу, я уже за углом…

Бух!

А это уже моя «кочерга» постаралась. Начавший было отвечать пулемет поперхнулся и замолк. Вот и вход! У амбразуры прижался боец, взмахнул рукой, и из дота выметнулся язык пламени. Бутылка с КС! Вовремя! За стеной на разные голоса заорали несколько человек. Что там, в траншее? Распахнутая дверь, на пороге немец — мертвый. Чуть поодаль, метрах в трех, еще один. Штык в руку, прыгаю вниз и перекатом ухожу в дверь…

В доте вполнакала горели лампочки, и я успел рассмотреть еще одного лежащего на полу немца. Голова его была неестественно свернута набок, и на бетоне растекалась лужица крови. Лопаткой звезданули, не иначе. У прохода в соседнюю комнату к стене прижалось двое бойцов.

— Кто там? Наши есть?

— Нет! Немцы там, стреляют!

— А ты чего от них ожидал?

Гранату из-за пояса, колпачок долой — вывалился шарик, рывок — пошла!

— Бойся! — Я только и успел открыть рот, чтобы не глушануло.

Бух!

В закрытом пространстве дота взрыв показался неожиданно сильным. За спиной затопали, и в дот ввалилось еще несколько бойцов. Микляков, Чалый целы? Я кивнул головой Миклякову, и он высунул за угол свою «кочергу».

Бух!

За углом заорали. Ага!

Над головой была еще одна амбразура, и я услышал, как лязгнула задвижка.

— Ложись!

Бойцы метнулись под стену. Правильно. Выхватив вторую гранату, я сунул ее в открывшуюся бойницу.

— Пошли!

Бух!

Бойцы рванулись вперед. Я на секунду задержался, осматривая труп со свернутой головой. Оружия я у него не видел, так что можно предположить… ага, точно! Унтер или еще какой-то чин. На поясе у него был пистолет. Вытащив заодно и запасную обойму, я метнулся следом. Короткий коридор, влево еще одна дверь, и за ней кто-то кричит протяжным голосом. Справа еще дверь, и за ней слышна возня, крики и выстрелы. Так, мои бойцы, судя по всему, — там. А слева кто? Никого? Значит, туда надо идти. Что там? Лестница вверх — к пулемету? Точно. По стенам и полу еще скачут языки огня. А, так это сюда бутылочка влетела? На полу неподвижно лежит немец, второй катается и извивается, как рыба на суше. На нем горит китель. Сухо щелкнул выстрел, и немец затих. Слева проход, там какое-то движение, наши? С какого хрена бы? Схватив с пола флягу, я метнул ее в проход.

— Бойся!

— Шайзе!

Немцы? Кувырком я вкатился в комнату. И сразу же, не вставая, выстрелил. Присевший около стены немец откинулся назад, по стене расплескалось кровавое пятно. Второй — ко мне спиной. Убегаем? Ну-ну… Пуля подтолкнула его вперед, и он с маху ударился о дверь. Сполз по ней на пол. Готов. За дверью заходился пулемет, и за его грохотом услышать что-либо было проблематично. Осторожно ее приоткрыв, я закатил туда последнюю гранату.

Бух!

Толкнув дверь, я уже отработанным приемом вкатился в каземат. Стрелять тут было не в кого. Оба пулеметчика неподвижно лежали на полу. Топот сзади! Я повернулся, беря вход на мушку. Чалый! И с ним еще двое.

— Что там, внизу?

— Четверо немцев было.

— Было?

— Да. Те, что после гранат уцелели. Двоих наших наповал, один ранен. Там тупик, дальше идти некуда. Я у входа одного оставил.

— Дверь закрыли?

— Да.

— Давай одного бойца к тому пулемету, — указал я на дымящийся еще каземат. — Только пусть первым не стреляет! Хватит тут уже умников… Сам давай со мной.

Подскочив к следующему каземату, я кивнул бойцам, и за угол сунули «кочергу». После взрыва гранаты мы ворвались туда. Это был как раз тот каземат, куда я сунул кочергу в начале боя. Живых в нем не было, а пулемет был покорежен взрывом.

— Все, что ли, старшой? — Кто-то из бойцов, лица не узнать, весь закопченный, стоял около меня.

— Похоже. Вот что, давай дуй на тропу, тащи сюда остальных. Скоро немцы очухаются, и тогда…

— Ага, понял! — Бойца словно ветром сдуло.

— Так! — отловил я второго закопченного. — В темпе собрать все трофейное вооружение и боеприпасы. Тащи все это добро сюда, вон в ту комнату, что без бойниц. Особенно ленты пулеметные.

И этот боец унесся вглубь дота.

— Микляков! Севергин! Где вы там пропали?

Игорь вывернулся откуда-то сбоку.

— Живой?

— Да, вроде цел…

— Собрать все документы у убитых фрицев! Сюда их тащи! Пулей!

— Понял! — И топот его ног затих за поворотом.

— Командуешь, старшой? — Севергин вошел в дверь, таща на плече связку карабинов. — Принимай трофеи.

— Как твои ребята? Целы?

— Двоих убило. Один ранен, его там, внизу, перевязывают.

— Так какого черта? Пусть тащат его отсюда на фиг, тут скоро такая мясорубка будет!

— Так народу мало…

— Там, на тропе, — целый взвод! Да и рота уже скоро подтянется. Тогда уж точно не до него будет!

— Лады. Не ожидал от тебя…

— Да ладно тебе! Что я — изверг какой?

Севергин убежал вниз. Начали подтягиваться бойцы с тропы, пока в небольшом количестве.

— Где лейтенант? — схватил я одного из них за рукав. — Журавель где?

— Ранило его, вниз потащили.

— Вот же черт! А остальные где? Рота где?

— Не знаю я! Там, с лейтенантом вместе, еще человек восемь пулями побило. Вот и их тоже вниз понесли.