Черные бушлаты. Септология - Александр Конторович

— Товарищ майор, разрешите вопрос?

— Давай, спрашивай. Что знаю — скажу. Что не знаю, — развел он руками, — не обессудь.

— Дотов два?

— Да. Левее есть еще один, он с нашей позиции не просматривается. Прикрывает левый фланг.

— Откуда они здесь? Немцы построили? Как быстро?

— Да как тебе сказать… частично. Здесь еще до войны укрепрайон был. Перед войной его законсервировали, достроить не успели. А потом всем стало не до этого. Короче, немцы его достроили очень быстро, там, в принципе, и работы было не очень много. Стены были, осталось только амбразуры дополнительные пробить да крышу забетонировать.

— А планы этого укрепрайона есть?

— Откуда? Где-то, наверное, есть. Да поди их сыщи…

— А другие укрепления тут есть?

— Должны быть. Надо полагать, они в глубине обороны.

— А что этот укрепрайон прикрывал? Не просто же так его тут построили?

— Молоток! — одобрительно кивнул головой майор. — Смекаешь! У немцев там, за холмами, — железнодорожная станция. К ней дорога подходит.

— Транспортная развязка? Значит, еще должны быть укрепления.

Майор удивленно на меня посмотрел. Романов тоже вопросительно приподнял бровь.

— Ты кем раньше-то был, боец?

— Ротным старшиной, товарищ майор.

— Рота твоя, не иначе, штаб охраняла?

— Я у финнов на них насмотрелся (вру безбожно! Но поди — проверь!). Дот просто так не стоит. Он для чего-то нужен. Либо противника держит, либо своих прикрывает. Наш дот — пулеметный?

— Да. Два станкача.

— Тогда тот, что слева, — пушечный. Там на карте дорога обозначена. Пулеметами ее не запереть.

— Соображаешь! Напротив нашего дота обрыв, танки не пройдут. А вот у левого дота местность ровная. Там в доте — пушка и пулемет.

— Разведка на левый дот шла?

— На него. Местность там хоть и ровная, однако кустиков на ней хватает. Есть где спрятаться.

— Тогда перед нашим дотом должны быть мины. Противопехотные.

— С чего это ты взял?

— Левый дот с танками бороться должен, и противопехотные мины там ставить бессмысленно. Танк они не остановят. А вот наш — там танку не пройти, как вы, товарищ майор, говорите. Значит, немцы там все заминируют. Не совсем же они дураки?

— И что из того?

— В лоб мы его не возьмем. Ляжем все без толку, и все тут.

Майор встал, скрипнули ремни портупеи. Мы все тоже поднялись. Махнув рукой (садитесь), майор начал ходить по блиндажу. Все молчали. Вернувшись к столу, майор сел. Достал папиросу, закурил.

— Ну и что ты предлагаешь?

— Когда атака?

— Утром. В шесть часов.

— Саперы могут нам путь расчистить?

— Нет. Нету у меня их столько. Два человека всего — поле не уберут.

— И не надо. Нам проход нужен, чтобы группа прошла.

— Так, с этого момента — поподробнее.

— Мне бы своими глазами глянуть…

— Пошли. — Майор встал. Надел пилотку и показал нам на дверь.

Осмотр позиций противника с НП лишь подтвердил мои опасения. Доты тут проектировали явно не лопухи. Позиция была серьезная и грамотная. Однако кое-что я все-таки рассмотрел.

По возвращении в блиндаж майор приказал принести чаю и снова усадил нас за стол.

— Ну, Леонов, что разглядел? Я же видел, как ты к стереотрубе прикипел.

— Разглядел, товарищ майор. Там, под дотом, мертвая зона, из амбразур она не видна.

— С чего это ты взял?

— Правее дота, на склоне холма, есть недостроенное укрепление. Видимо, оттуда и должны были прикрывать это место.

— И что же из этого следует?

— А то, что немцы наверняка посадили там пулеметчика. Уж секрет-то обязательно!

— Возможно. Нам с этого какая польза?

— Значит, от секрета к доту есть тропа. И на ней мин не должно быть.

— Допустим. Что дальше?

— Саперы ночью сделают проход в минном поле. Наша группа проходит в него и прячется. Перед атакой снимаем секрет и выдвигаемся к доту.

— Подходы к доту с этой стороны простреливаются.

— Знаю. Это видно из расположения амбразур. Поэтому по скату оврага располагаются еще двадцать человек. В нужный момент они открывают огонь по амбразурам дота, чтобы временно их ослепить. Стреляют залпом, по десять человек. Поочередно, с разных позиций, вынуждая противника постоянно переносить огонь по фронту. Под прикрытием этого огня мы и прорвемся к доту.

— Ну… может, пройти. Романов, как думаешь?

Капитан пожал плечами.

— Может, и выйдет. Другого варианта я предложить пока не могу. А у этого есть шансы на успех. Артподготовка будет?

— У меня на батарее тридцать четыре снаряда. И все. В минометном взводе получше, полный БК. Но для полноценной артподготовки этого мало.

— Не густо…

— Что есть, капитан. Кто из твоих командиров с ними пойдет?

— Аристов. Группа состоит в основном из бойцов его взвода. Непосредственно на дот — Леонов.

— Разрешите, товарищ майор? — Я приподнялся с места.

— Ну, что у тебя?

— Не надо артподготовки. Только немцев разбудим. Если позволите, мы тихо попробуем. Стрелять никогда не поздно начать.

— Как сказать, боец, как сказать! Тебе на дот идти. Понимаешь, на что подписываешься?

— Понимаю, товарищ майор. Даже если все эти снаряды прямо в дот положат, так толку от этого немного будет. У вас на батарее ведь трехдюймовки?

— Ну, а где же я тебе что-то более серьезное найду?

— Этот дот надо по меньшей мере шестидюймовкой долбать. Или танком, в упор.

— Танков у меня тоже нет.

— Так и говорить не о чем.

Майор задумался. Я его вполне понимал. Шансов взять дот таким образом было немного. Если атака сорвется, его могут обвинить в том, что он не принял для успеха всех возможных мер.

— Ладно… рискнем. Ты как думаешь, капитан?

— Или роту в лобовой атаке положить, или вот так, тишком, попробовать? Леонов, ты-то как, сможешь?

Сказал бы ему… так ведь не поверит же!

— Смогу.

— Смотри! В случае чего… сам должен понимать, никому мало не покажется.

Все замолчали. Майор отхлебнул чаю и снова закурил.

— Хорошо. Принимаю решение. Леонов, действуй по своему плану. Что тебе от меня, кроме саперов, надо?

— Ракетницу. Ракет с десяток, осветительных и сигнальных. И связиста с телефоном. Пока до вас посыльный добежит, пока батальон с места двинется…

— Добро. Ракетницу старшина принесет, с ним же о сигналах договоришься. Все! Все свободны. Жду вас тут в три часа.

Мы вышли в траншею и двинулись к роте. Успели аккурат к ужину. Командиры ушли, а я отправился к кухне. Она стояла поодаль, около дороги. Получив котелок каши, я присел рядышком и достал ложку. Уже заканчивая есть, увидел Чалого и помахал ему рукой. Тот подошел и уселся рядом. Поинтересовался новостями. Не могу сказать, что мой рассказ его обрадовал. Он помрачнел и поднялся. Буркнув что-то под нос, он направился к остальным, и в этот момент его окликнул подходивший сбоку незнакомый старшина.

— Эй, служивый, где тут Леонова найти?

— Вон он сидит, — показал рукой Севергин.

Старшина повернулся в мою сторону. Сделал несколько шагов и подошел ко мне.

— Ты, что ли?

— Я.

— Ну и добро. Закурим?

— Благодарствую. Только вот не курю я.

— Ну, так я закурю. — Он присел на поваленное дерево и хлопнул по нему рукой. — Садись, побалакаем.

Он не торопясь вытащил кисет и свернул основательную самокрутку. За это время я налил на кухне котелок чая и, подойдя к старшине, поставил его на землю.

— Чем богаты…

— И то — хлеб! Чай не пьешь — откуда силы?

— Чай попил — совсем ослаб, — в тон старшине ответил я.

— О? В Средней Азии бывал?

— Случалось…

— И где, если не секрет?

— Самарканд, Бухара… много, где пришлось…

— Служил?

— Уже нет. Работал.

— Где же это?

— Да так… по-разному.

— Надо же… Я уж думал — земляк!

— Не повезло. Я из Москвы.

— И как там?

— По-разному. Строят много. Красиво! Один Речной вокзал чего стоит! Эх! Сейчас бы туда…

— И не говори, — старшина затянулся самокруткой. — Я тебе ракетницу принес. Патронов два десятка, хватит?

— Должно. Ракеты какие?

— Пяток осветительных, красные, зеленые есть, белые. Всего понемногу.

— Отлично! Давай так уговоримся. Красная ракета — артогонь в ее направлении. Зеленая — минометы. Белая — огонь на меня.

— Даже так?

— Так я в доте буду. Вашими пушками и минами его не взять.

— Ишь ты, уверенный! А ну как не возьмешь дот?

— Так тогда и базарить не о чем. Все там и ляжем.

— Смотри ты! Где воевал-то?

— Халхин-Гол, финская.

— Уважаю. А сюда как попал?

Не вдаваясь в подробности, я поведал ему историю своего персонажа. Старшина покачал головой.