Газета Завтра 853 (12 2010) - Газета Завтра

     Гайдар уже давно покинул этот план бытия и входит в курс обстоятельств своего дальнейшего существования в более тонких мирах, а вызванное его передислокацией концептуальное возбуждение лишь нарастает. Из многочисленных институтов непочатых проблем рыночной экономики или разнообразных фондов аномалий переходного периода возникают некие господа со свободолюбивыми фамилиями и начинают пафосно изливать насыщенные либеральными дрожжами сценарии по цивилизованному переходу с этого света на тот.

      ЕСТЬ В РОСФЕДЕРАЦИИ такое эзотерическое место, как Институт современного развития, где свято чтут "наследие Гайдара" и светлую память комиссаров 90-х. Обретающихся при этом заведении господ Юргенса и Гонтмахера кончина Егора Тимуровича вдохновила на написание ритуального текста под названием "Россия XXI века: образ желаемого завтра", насыщенного словами "свобода", "достоинство", "модернизация", "обновление", "современная демократия" и многими другими, от которых также увлажняются глаза и предательски першит в горле.

     Полагаем, что дальнейшее вам известно. Обитающие в тенистых лощинах государева патриотизма "охранители основ" мгновенно повыскакивали из своих ниш, как пауки из норок, чтобы вонзить в господ с замшевыми фамилиями свои истекающие негодованием хелицеры. В чем только ни обвинили мутных романтиков "современной демократии" — и в "низкопоклонстве перед Западом" (ну это-то как водится), и в механицизме их взглядов на народ, и в "нутряном антисоветизме", и в "идиотском прогрессизме" и даже (не упадите со стула) — в покушении на православие. Юргенс с Гонтмахером, учиняющие расправу над православием, — такое надо видеть! Есть ли в солнечной Россиянии какой-нибудь другой институт (если не считать Газпрома), который бы был лучше приспособлен к процветанию в недрах постгайдаровского капитализма, чем РПЦ? Да Юргенсу с Гонтмахером и Ясину с Чубайсом без того, что в РФ называют "православием", в этой стране вообще не выжить, как "свободным и энергичным индивидам"!

     Конечно, многое в "Образе желаемого завтра", нарисованного Юргенсом и Гонтмахером, представляется смешным и нелепым. Так что патриоты из числа вменяемых кое в чем правы. Мы не будем собирать нелепости в тексте по крохам — предоставим это "охранителям". Выскажемся по возникающим в ходе прочтения этого текста вопросам более фундаментального характера.

     Прежде всего изумляет то, что господа "как бы не понимают" взаимосвязанности "девяностых" и мягко обличаемых ими "нулевых", "эпохи Ельцина" и "эпохи Путина—Медведева". Как бы не отдают себе отчета в том, что вторая с необходимостью и неизбежностью вытекает из первой. А посему зовут назад в прекрасные 90-е и предлагают зарыться в постразвальном дерьме совсем уж по уши.

     Это удивительно (хотя удивительно всего лишь на первый взгляд). Люди делают вид, что их пониманию недоступен простейший факт: "лихие" (или "благословенные" — смотря для кого) девяностые были временем транзита. Это был короткий переходный период от солидарного и по-своему тоже деспотичного (хотя и в интересах большинства) советского общества к деспотии нового типа. Мы не будем даже тратить время на обличение ельцинизма — к настоящему моменту его не обличил только ленивый. Ограничимся тем, что скажем: "ельцинской демократии" — каким бы ни было наше эмоциональное отношение к этому понятию — как самостоятельной сущности, никогда не существовало. Именно поэтому и развить ее в сторону "современной демократии", даже при самом искреннем желании, не представляется возможным. Да и сама эта "демократия", вкупе с "реформой Гайдара", были движением не в сторону Запада, а в сторону Третьего мира, Золотой Орды и самых диких форм "немытой азиатчины".

     "Ельцинский период", по которому явно тоскуют либеральные мыслители Юргенс и Гонтмахер, был кратким периодом "большого передела" со свойственной ему текучестью форм и зыбкостью декораций. Новоиспеченные господа российской жизни рассаживались по новым местам, "валили" друг друга, заключали друг с другом временные союзы и договоренности. "Девяностые" были временем становления и кристаллизации "нового порядка". Зыбким десятилетием химер и иллюзий. А "настоящее" — тот порядок, ради которого все и затевалось — началось "при Путине", вернее, даже не сразу, а где-то со "второго срока", когда "закруглилась" вся эта дешевая и кровавая феерия со взорванными домами, "второй чеченской" и "играми в демократию".

     Обратите внимание теперь, что факт преемственности "девяностых" и "нулевых" старательно "не замечается" ни "либералами", ни "охранителями". Первые расскажут вам байку о том, что пришла "кровавая гэбня" и прервала ельцинский бросок к демократии. А вторые напоют вам, что пришли "благородные государственники", зачистили либералов и вывели корабль "российской государственности" из опасных вод. Ни та, ни другая сторона никогда не признают, что и "девяностые", и нулевые — и Ельцина, и Путина, и Медведева — организовали нам одни и те же люди, одна и та же корпорация. Что в этой связи можно сказать о спорах "либералов" и "государственников"? Природа пикировок "либеральных" и "охранительных" пикейных жилетов нам, конечно же, хорошо понятна. Одни начинают бузу, другие ее подхватывают и раздувают, вдохновляя первых на написание новых текстов и дальнейшее "углубление дискуссии". Весь этот либерально-охранительный гвалт — часть глобальной "манипуляции сознанием", направленной на поддержание в сознании читающей и размышляющей еще пока публики фантастической картины россиянской жизни. Мол, в обществе "идет напряженная борьба": борются "либералы с патриотами". Вот в такое непростое время мы живем, товарищи!

     Товарищи кивают головами — они "понимают". Это созвучно их миропониманию. Борьба — ну куда же нам без борьбы! Да еще "западников" с "восточниками", остроконечников с тупоконечниками… Это же так привычно!

     А вот скажи им, что никакой борьбы нет и в помине, что "все уже решено и схвачено" и что их развлекают потешные полки отрабатывающих свои зарплаты идеологических клоунов и статистов, — так они, наверное, удивятся.

     Но есть и еще один момент. Тексты, подобные тому, что написали Юргенс и Гонтмахер, — это еще и попытка прощупать почву. Некогда, в своем броске к самодержавной экономической власти постсоветская номенклатура породила много разных декоративных сущностей, представляющих "российский либерализм". Руками этой нанятой номенклатурой "либеральной интеллигенции" и производилась утилизация сокровищ "убиенной советской тещи". Иначе было нельзя — необходимо было отвести от себя подозрения и показать Западу, что "либерализм в России наконец-то победил". Пришло время — и все эти факультативные сущности (за исключением некоторых весьма полезных "эффективных менеджеров" и "корпоративных кошельков") сместили на периферию политической и экономической жизни. Ну, что ж теперь-то? Хозяин — барин! Но оттесненным от большого корыта "декоративным сущностям" как-то грустно и холодно в этом, созданном в том числе и их руками, мире. И вот теперь они все пытаются привлечь к себе внимание, наладить разговор с Хозяином, выторговать себе какую-нибудь приличную работёнку в рамках курса на умеренную модернизацию. Питают надежды. Но молчит "власть" — косит лиловым глазом и усмехается…

1

Анна Серафимова __ ЖИЛИ-БЫЛИ

Инспектор по надзору за использованием всеобщего добра и богатства, честно распределённых между эффективными волками капитализма, прибыл в волчью стаю Ёксель-Моксель-Ваксельбергов, которым было доверено управление и пригляд за отарой ягнят. Обнаруженная картина удивила инспектора: стада не было, вокруг валялись рожки да ножки, клочья шерсти.

     Инспектор нахмурил брови: "Вам отдали отару ягнят на прокорм! Вы должны были прокормить ягнят, быть им радетелями, воспитателями, заботниками, чтобы они прибавляли в весе, чтобы шерсть была густа, бока жирны. Чтобы шерсть стригли, продавали, и доходы распределяли между членами общества, ведь отара — общественная! Мы вас снабдили кормами, машинками для стрижки шерсти, выделили гектары лугов для пастбищ?! А вы что? Где всё? Почему нет изменений к лучшему?!"

     "Дак мы и прокармливались", — честно признались, икнув, волки капитализма, удивляясь, чем же недоволен главный инспектор и почему столь грозен.

      "Не вам на прокорм, а вы должны кормить!" "А-а-а! Мы не так поняли. Так сразу бы и сказали! Вы нам ещё отару, а лучше парочку, дайте, мы учтем ошибки и исправимся. Тем более у нас есть опыт работы с ягнятами. И почему вы говорите, что нет изменений к лучшему? Посмотрите на нас! Мы— гладкие, шерсть лоснится… Наши волчицы и волчата за границей. Они— послы, представители наших просторов. Но забугорные егеря не дают вольной жизни, отлучают их от тамошних отар! Приходится отсюда ягнят посылать, чтобы родная кровушка не бедствовала. К тому же они патриоты. И русских баранов с большой охотой жрут — до косточек обгладывают. Такая любовь и такое предпочтение! Русские бараны — конкурентоспособны".