Выродок. Часть первая - Дмитрий Львович Рузанов

из столицы. А пока, я думаю, нам пора расстаться…хотя бы на время. Да, и учти Лохмоть, если в твоей голове созреет некий план пристукнуть меня где-нибудь в тёмном уголке, не забудь две вещи: во– первых вильет может знать, что Охотник-эльма, и подсунуть ему кого-то вместо меня вряд ли выйдет, во-вторых владелец пристани находится в Абелине, и он может пожелать разобраться в том, что сейчас здесь творится. Для этого и его дозволения хватит, не находишь?

Лохмоть изобразил на лице абсолютное недоумение и даже покрутил пальцем у виска, показывая, как он обижен таким недоверием со стороны гостьи, а вот Детинушка огорчённо вздохнул, его «блестящая» со всех сторон задумка была раскрыта в самом зародыше.

– Ладно, пойдём, – забрав своих подельников, Лохмоть направился было к выходу, но внезапно остановился, переглянулся с сотоварищами и все трое уставились на эльму.

–Ну что ещё? – гостья явно хотела отдохнуть и топтавшиеся у двери троица начала её раздражать.

–Кошак, – брякнул Детинушка и почесал зад. – Не выпустит, – добавил он, немного подумав.

–Да чтоб вам… – эльма встала из-за стола. – Все за мной, – и она уверенно направилась к выходу. За её спиной образовалась небольшая давка. Лохмоть, Детинушка и Крючок проявляли чудеса вежливости, пропуская друг друга вперёд: желания встречаться с грайсом даже в присутствии его хозяйки ни у кого не возникало. В конце концов, доверенный просто надавал пинков многострадальному Детинушке и вытолкал его на крыльцо, где уже стояла эльма, терпеливо дожидаясь остальных. Касам с Грошиком тоже вышли посмотреть поближе на страхолюдинку, с которой им, похоже, предстояло делить кров и пищу.

– Гарлин,– гостья поманила грайса к крыльцу, не обращая внимания на энергичные жесты Лохмотя, намекавшего на то, что кота надо опять запихать в повозку и дать им спокойно покинуть двор Касамовой кашеварни. Грайс потянулся, грациозно выгнув спину, и направился к ней. Подойдя он остановился, глядя на оробевшее сборище, после чего перевёл взгляд холодных зелёных глаз на хозяйку.

–Не трогать! – эльма указала на стоящих за спиной. – Вот и всё,– она повернулась к нечаянным зрителям. – Он и так бы вас не съел, – устало усмехнулась она, – а уж теперь.… Вот ты,– она указала на Детинушку,– хочешь помириться с ним?

Детинушка отчаянно замотал косматой башкой, но Лохмоть уже подталкивал его навстречу спокойно стоящему грайсу. Вытянув вперёд дрожащую руку, Детинушка потихоньку стал спускаться с крыльца, как ему казалось прямо в лапы когтистой смерти. Всё было спокойно, но тут одновременно произошли три вещи. Видимо долгое сидение в повозке без общения подвигло кота на желание поиграть. Он уселся на мохнатые задние лапы, а передними потешно замахал в воздухе перед лицом опешившего громилы. Детинушка отпрянул назад, попав ножищей в лохань с помоями, стоящую у крыльца. Поскользнувшись, он полетел на землю, по пути задев головой, тревожно звякнувший колоколец. Грайсу так понравилось всё происходящее, что он, выгнув спину, как заведенный запрыгал по двору, приглашая Детинушку погоняться за ним, но у того было совершенно противоположное желание. Громко охнув, подручный Лохмотя встал на четвереньки и буквально проломился через бранник, окружавший двор «Сивоусого Сома». Вылетев на широкую, но заросшую тропинку, он упал в траву и, посчитав, что его не видно, быстро пополз за ближайший угол. Со стороны казалось, что небольшой холмик на дороге вдруг решил поменять своё местоположение. Картину дополняли ленточки на штанах Детинушки, напоминавшие колышущуюся ветром траву. Грайс погнался было за ним, но добежав до прорехи в изгороди, остановился и вопросительно посмотрел на хозяйку. Эльма отрицательно качнула головой и взглянула на Лохмотя.

Тот только досадливо махнул рукой и решительно спустился с крыльца. Он спокойно пересёк двор, сопровождаемый шипением грайса, и, задержавшись у воротинки, вделанной в заросли бранника, поманил пальцем Крючка. Немного помявшись его второй подручный мелкими шажками, направился к нему, демонстрируя несвойственную выправку – будто кол проглотил. Расслабился он, только оказавшись за спиной Лохмотя. Доверенный ткнул его в бок, и они направились вслед за уползшим с виду Детинушкой и укатившей ещё при первом появлении Гарлина телегой.

–Да, Лохмоть, – крикнула эльма вслед, – грайсы звери ночные, так что добро пожаловать, если что!

Доверенный сделал вид, что не расслышал, и они с Крючком, ни разу не обернувшись, исчезли на спуске к реке, откуда на Заводь уже надвигалась тяжелая туча, поднимая пыльные вихри и скрывая весёлый блеск речных струй.

***

В едовой было тихо, только дождь монотонно стучал по крыше. Основная гроза уже отбушевала над кашеварней и унеслась в сторону Абелина. Грайс неожиданно для всех сразу проникся симпатией к Фильту, позволил тому проводить себя в хлев, где прекрасно устроился рядом с мулом, обгрызая огромный рыбий хребет, который откуда-то приволок немой. Там больше никого не было, свою единственную анопу, тягловое животное, размером побольше мула, Касам перевёл в сарай с инвентарём, благо места в нём хватало.

Грошик давно уже помог эльме перетащить вещи из повозки в отведённую ей комнату, где она смогла переодеться и привести себя в порядок, а Одноухий всё также молча сидел в едовой. Лишь при появлении эльмы он засопел, и уткнулся в кружку, стараясь, лишний раз не сталкиваться с постоялицей взглядом. Он уже сказал ей слова заповеди и теперь, прихлёбывая вино, терзался сомнениями. Да, присутствие в кашеварне Вольного Охотника, несомненно, придавало вес заведению и сулило определённую выгоду в будущем. Посмотреть на живого Охотника и его ручную зверюгу наверняка нашлось бы много желающих. Не стоило сбрасывать со счетов и тот факт, что ни один из заезжих или местных лиходеев теперь даже близко не подойдёт к кашеварне, не то, что надумает покопаться потихоньку в хозяйских сундуках. Но с другой стороны кто согласиться жить под одной крышей с эльмой? Последний постоялец сбежит, лишь только узнает о столь неприятном соседстве. Нет, не зря варщик сегодня ещё с утра попросил лекаря не спускаться в едовую, объяснив эту просьбу нежеланием присутствия постояльца при своём унизительном торге с людьми Рыжеблуда. Выйти на улицу знахарь прекрасно мог через скотник, а еду кухарка относила ему в комнату.

От этих раздумий Касам совсем сник. Он вдруг вспомнил, что так и не договорился с Лохмотем о размере выплаты Рыжеблуду, хотя теперь, с появлением новой постоялицы старший мог и пойти на уступки, учитывая статус гостьи. Немного прибодрившись, Касам потянулся за кувшином, чтобы плеснуть себе ещё кружечку. Неожиданно он почувствовал, что кто-то тронул его за плечо.

–Нальёшь мне варщик? – эльма стояла вопросительно глядя на хозяина кашеварни. Касам молча пододвинул кувшин ближе к