Черная дыра Сибири - Евгений Кукаркин

- Сильная вещь.

Степан Степанович опять в кресле.

- Да сильная. Раньше я такой пил на заводе, в кабинете главного энергетика. У него в сейфе всегда стола бутылка коньяка.

Я насторожился, но сделал вид, что заинтересовался.

- А он то где доставал?

- Наверно тоже по своим каналам. А вы разве не видели у него в сейфе рюмки? Там на верхней полочки, где пачки денег.

- Видел.

- Ага. Значит уже вскрывали сейф?

- Конечно.

- Где зеленая папка?

- Какая? Там по моему только отчеты.

- Ох, хитришь, Андрей Николаевич. Папка должна быть.

Он опять разлил коньяк по рюмкам.

- Не видел.

- Вот так и попадаются умные люди. Я ведь ее сам туда положил, знал что вы вскроете сейф и если будете нашим человеком, то ее оставите, а если нет..., то наверняка утащите. Те документы которые там есть... так ерунда. Можно собирать всякую рухлядь, но вот главного... Григорий Павлович был странный человек. Ему везде чудились враги, поэтому он и искал, так сказать, компрамат. К этой папочке нужен ключ. То звено, которое нам не хватает. Вот почему я вернул папку в сейф, следил за вами. То что вы ее сперли, нет у меня никакого сомнения.

Он выпил свой коньяк, но в этот раз не поморщился.

- Вон оно как. Ладно, я скажу вам тоже кое что. Папку действительно стащил я. И не потому что уж слишком заинтересовался, а потому что жаль было Григорий Павловича. Не хотелось, чтобы вы после его смерти искали тех людей, чьи фамилии упоминались в письмах или актах. Поэтому я ее сжег...

- Сожгли?

- Да, очень просто, изорвал на клочки и здесь дома на кухне сжег.

Степан Степанович задумался.

- Мне трудно в это поверить, да в общем то я по долгу службы и не должен этого делать. Но все же, я приехал к вам наводить мосты, иметь вполне дружеские отношения, мне бы хотелось полного доверия с вашей стороны. Черт с ней этой папкой, сожгли так сожгли, но все же, хорошо бы если бы вы поделились со мной, что же вам перед смертью передал Григорий Павлович?

- Мы с ним говорили только о делах завода.

- И только?

- Только.

- А на кладбище? Вам на кладбище тоже никто ничего...?

- Ничего. Скажите, Степан Степанович, если это не секрет, почему такой интерес к Григорий Павловичу. Ведь даже по тем документам из зеленой папочки, что я прочел, я не нашел в них криминала...

- Конечно нет. Но Григорий Павлович своими действиями привлек внимание всех силовых органов, он создал группу, так называемых единомышленников, которые иногда и действовали... Например, они пытались парализовать работу завода, ломали оборудование, рвали силовые провода, устраивали забастовки, везде жаловались...

Мой гость опять стал разливать коньяк. Ловко выпил рюмку и потянулся.

- А что вы хотите от меня? Ведь я здесь свежий человек.

- Вот именно, свежий... К вам пока все приглядываются, ждут когда проявите себя, чью займете сторону. Если примите сторону тех... кто мешает работе завода, то естественно и спрос с вас будет другой. Пока за вами один грешок, вы утащили с завода и сожгли папку, но это еще не тот случай, когда можно определить, кто вы. А вот когда вам те, террористы, передадут все ключи к уничтожению завода, то сразу все станет на свои места.

- Спасибо, что предупредили.

- Пожалуйста. Засиделся я у тебя. Как поживает Катерина Михайловна?

- Нормально.

- А где она, чего то я ее не вижу?

- Спит.

- Пусть спит. Мне пора.

Степан Степанович поднимается и вдруг его взгляд упирается на пол.

- А это что у вас?

Я вздрогнул, у самой ножки стола лежит список с фамилиями, который я недавно изучал. Видно я его нечаянно уронил, когда в панике собирал папку. МВДешник легко сгибается, берет бумажку и пробегает ее взглядом, потом заулыбался.

- Этот список тоже был в зеленой папке и знаете что здесь? Это фамилии тех людей, которые погибли, вот их даты, даты дня смерти.

- Зачем же они были в папке?

- У вас хорошее самообладание. Я скажу вам, сегодня у меня день, когда я все время раскалываюсь... Эти люди были в кружке Григория Павловича и к несчастью, они все умерли или погибли..., - этот тип аккуратно кладет бумажку на стол. - Ну ладно, я пошел. До свидания, Андрей Николаевич. Сегодня день отдыха, проведите его как можно лучше.

Гость уверенно вышел из кабинета. Я проводил его до входной двери и как только он исчез, чуть не сполз на пол. Из спальни вышла Катя, она в накинутом на плечи халатике.

- Боже мой, - шепчут ее губы.

- Ты все слышала?

- Да. Я стояла за дверью.

Свалка горела весь день, черные облака, обнявшие землю, еще долго лежали на ней. Сумерки сгладили весь фон. Катя все время нервничала, иногда срывалась на меня в крике. Она моталась по комнатам и когда я включил свет, по моему стала отходить.

- Андрюша, прости.

- Ты о чем?

- Мне кажется я сорвалась...

- Со всяким бывает.

- Но я так не хочу. Мы попали в жуткое место, неужели нет выхода...

- Выходов много. Это во первых, сбежать от сюда, во вторых, все таки побороться за себя и в третьих, остаться и медленно гнить как все.

- А что же ты выбрал?

- Я выбрал второе. Кто то должен помочь этим несчастным.

- Но как? Ты знаешь как?

- Еще нет. Но мне кажется, не я один такой. Эти люди еще не доверились мне, а я им, хотя... этот ключик, который передал Григорий Павлович, не в нем ли весь корень событий, не за ним гоняется Степан Степанович...

Катя подходит ко мне в плотную и вдруг прижимается к груди.

- Я с тобой.

- Я очень рад этому.

И тут я поцеловал ее в губы, она впервые нежно ответила мне.

Неделя началась с совещания у директора завода. Генеральный разносил начальника хоз цеха.

- Неужели у вас нет сметливых бригадиров или людей, которые могли бы навести порядок на ваших объектах. Почему мы не можем обходится без ЧП?

- Так это..., - оправдывался седоватый старик, - мы только что получили эту свалку и я еще не вошел в курс дела. Сказали поджигать и дал команду это сделать.

Я еще не понял в чем дело, но догадался, что то произошло.

- Дали команду? Хороша ваша команда, люди перепились на рабочем месте и погибли. Погибли по вашей вине, полная бесконтрольность...

Вот это новость, значит вся бригада мусорщиков погибла. Генеральный уже бушевал, а я старался вспомнить этих ребят с которыми побыл немного в аду.

- Неужели мы не можем навести элементарного порядка даже в таких вещах как поджечь кучу мусора, - гремел голос

И тут я не вытерпел, сказал громко и внятно.

- Чтобы не было никаких происшествий, свалку надо ликвидировать.

Наступила тишина, генеральный как бы захлебнулся и, открыв рот, бешено смотрел на меня.

- Еще один умник нашелся.

- Нашелся. Это хорошо когда есть несколько умников, по крайней мере они всегда могут подумать, что делать с теми злачными местами, которые просто терроризируют город.

- И о чем же вы подумали? Куда деть отходы производства? Если мы их завтра не сожжем, то через пол года полностью завалим территорию тайги до Енисея.

- Неразрешимых вопросов нет. Либо отходы надо увозить от сюда в другие районы страны, либо перерабатывать здесь, расширив производство.

Генеральный вдруг обмяк.

- Все, совещание закончено. Все можете идти на рабочие места. О том, что я решил по поводу ЧП сообщу позже. А вас, Андрей Николаевич, я прошу остаться...

Начальники цехов и отделов тихо удаляются из кабинета. Мы остаемся одни.

- Какая вас муха укусила? - вдруг задает мне вопрос директор. - Какое ваше дело по поводу производства? Вас нанимали на работу, как главного специалиста по энергетике, так и делайте свое дело, не лезьте куда не надо.

- Когда вчера горела эта свалка, до моего дома дошел запах гари. Это был не запах горелого леса, а запах химии, которая отрицательно действует на человека, першит горло, болит голова, страдают желудки. Скажите, вам свой город не жалко?

- Жалко... не жалко, что за дурацкий вопрос. Жизнь города зависит от завода...

- Это не ответ.

- Хорошо, я разберу этот случай и дам нагоняй метеорологам, чтобы в следующий раз давали более точный прогноз, а вас прошу в последующем не вносить в наш дружный коллектив раскол. Можете идти.

Татьяна Юрьевна в испуге смотрит на меня.

- Ну как? - тянет она.

- Что как?

- Вас... не того..., не уволили?

- За что меня можно уволить?

- Мне тут звонки бесконечные, вы там, на совещании, чего то наговорили...

- Все в порядке, решались обычные производственные вопросы. Сейчас мне надо поработать над документами, в кабинет ко мне никого не пускай, а глупые телефонные соболезнования отсекай. Соединяй только по важным вопросам.

- Хорошо, Андрей Николаевич. Вам кофе или чайку приготовить?

- Не надо.

Включиться в дела я сразу не смог. Только уселся в кресло, как по селектору услышал голос секретарши.

- Андрей Николаевич, тут на телефоне начальник первого цеха.

- Подсоедини.

- Ну чего бунтарь, попало? - слышу голос Виктора Владимировича