Q.роборос - Эрнест Орнелл

жизни, что светилась в её взгляде?

Фаррелл открыл сухие глаза и вновь посмотрел на скелет. Стоя в холодной могиле и наблюдая за тем, как в гроб набирается вода, Фаррелл впервые принял своё холодное, пустое одиночество. Ему было некуда от этого бежать, и он мог только принять его всем сердцем. Её больше не было в этом мире.

***

Едва удерживаясь на ногах, он вылез из могилы. Звуки дождя заменяли ему мысли, уберегая от невыносимой боли, а его взгляд въедался в кладбищенскую землю. Затерявшись в необъемлемой пустоте, которую он только сейчас осознал, Фаррелл не заметил подошедшую к нему фигуру, укрывавшуюся под зонтом.

Она что-то ему говорила. Её аквамариновые глаза, наполненные слезами, умоляли его вернуться домой. Наконец, окончательно потеряв самообладание и отбросив зонт, она начала бить его руками по груди, крича о том, что он не может продолжать мучить себя и отказывать себе в счастье.

– Ты не она, – сказал внезапно Фаррелл, подняв на неё взгляд, – Ты не она и никогда ею не будешь.

– Почему? Почему ты опять не готов меня принять? – прокричала Линда, закрыв глаза от отчаяния. Её шляпа слетела с головы, и дождь начал выедать её волосы.

– Потому что ты неживая, – ответил Фаррелл и резким движением схватил её голову.

Она даже не успела крикнуть, прежде чем он со страшной силой ударил её лицом о стоящий рядом памятник. Она что-то промычала, и кровь хлынула из её рта. Её нос был разбит, а аквамариновые глаза, налитые кровью и болью, умоляли его остановиться.

Он небрежно сбросил её в могилу к её «сестре». Линда почувствовала, как рёбра её оригинала острыми кольями въедаются в спину. Фаррелл бесчувственно спрыгнул следом, лишь сильнее вдавив костяные шипы в её тело. Его лицо было лишено любых эмоций, а глаза – пусты. С трудом не теряя сознание от боли, она в очередной раз попыталась попросить его образумиться, но слова выходили из её горла лишь неразличимым рёвом. Он медленно сел, сдавив коленями её грудь, и положил руки на её шею, сжав её нечеловечески сильной хваткой.

Сначала она пыталась сопротивляться, ударяя его по рукам. Наконец, она рискнула притвориться мёртвой. Фаррелл немного ослабил хватку и приподнялся, и она успела ударить его коленом в пах. Он разжал пальцы, и она, испуганно ревя, вырвалась из его хватки и попыталась вылезти из могилы, отчаянно скользя пальцами по сырой земле.

Оправившись от боли, Фаррелл схватил её за волосы и снова бросил на труп её оригинала, после чего опять принялся её душить. В этот раз он не реагировал на её попытки его обмануть, и, в последний раз широко открыв глаза, Линда посмотрела на своего возлюбленного и вспомнила его молодое, счастливое лицо. Налитые кровью глаза в последний раз попытались передать всю её любовь, и она перестала бороться.

Он ещё пару минут сидел на её трупе, держа её шею в стальных тисках. Наконец, буря эмоций успокоилась в его груди, оставив позади лишь пустоту, ещё сильнее освободившую его сердце.

Когда дождь закончился и приглушённый серый свет осветил два трупа, лежавших в гробу, Фаррелл встал на ноги и осмотрел содержимое могилы. Он никак не пытался объяснить себе произошедшее или оправдать свой поступок; в его глазах всё было на своих местах. Мёртвые лежали там, где им полагалось лежать.

Собравшись вылезать, Фаррелл поднял глаза и оторопел, увидев слабое свечение пурпурных глаз. Алан сосредоточенно наблюдал за ним, не улыбаясь и не шутя.

– Давно ты тут? – наконец спросил Фаррелл, разрывая тяжёлую тишину.

– Нет, я пришёл уже после всего этого, – ответил Алан серьёзным тоном.

Они оба молчали, не зная, что сказать в такой ситуации.

– Твой план был? – коротко спросил Фаррелл, – С возрождением твоего друга и установкой глушилки? И с… ней?

– Да, мой. Сработал? – поинтересовался Алан, слегка наклонив голову. Фаррелл не ответил: он пытался понять, что заставило Алана так с ним поступить.

– Это всё ради будущего? – звонко отчеканил он наконец и поднял голову, вперив стальной взгляд в глаза своего коллеги. Тот немного дрогнул, и, наконец, ответил:

– Да, всё ради него, – произнёс Алан и невесело взмахнул рукой, – Мы отдали ему всё, Фаррелл, и отдадим ещё больше, – продолжил он и холодно посмотрел на своего друга.

Фаррелл несколько раз обречённо и понимающе кивнул и снова опустил голову.

– Я не стыжусь того, что сделал. Если понадобится, я готов повторять это снова и снова, – вдруг безжалостным, холодным тоном продолжил Алан. Фаррелл поднял глаза и снова вгляделся в неживые пурпурные глаза.

– Не понадобится. Я больше не буду прятаться в своей жалкой норе, – ответил Фаррелл. Алан, услышав самое главное, заметно расслабился, – Меня уже нечему держать в прошлом, – продолжил Фаррелл и снова опустил голову.

На кладбище снова воцарилось молчание. Нарушил его, опять же, Фаррелл.

– Что со мной теперь будет?

– Ну, ты неделю назад убил нашего сотрудника, напал на меня, а теперь уничтожил наш передовой опытный образец, – перечислил Алан, – Мне кажется, тебя лишат квартальной премии, тут уж не отделаешься.

– Я понял тебя. Значит, скоро снова за работу, – подытожил Фаррелл и замолчал.

– Фаррелл, мы с тобой создали этот мир. Пришла пора его принять, – внезапно сказал Алан и протянул свою левую – уцелевшую – руку, – Храбрые не бегут, – закончил Алан и грустно улыбнулся.

Фаррелл посмотрел на пурпурную цепь, вьющуюся по рукаву его друга. Он медленно перевёл взгляд на свою часть цепи, не выцветшей после всех кислотных дождей. На ней даже не оказалось крови. Фаррелл усмехнулся и взял руку, чтобы покинуть сырую могилу.