Подлинная история III Мировой войны - Яков Иванов

P.S. Фашист — это человек реально смотрящий на жизнь.

* * *

У всех историков, которые исследовали III-ю Мировую войну, всегда возникал скользкий вопрос: Почему супер-разведчику, всех времен и народов, Штирлиц-Сингху всегда патологически везло?

Версий было высказано немало, но на наш взгляд, наибольшего внимания заслуживает реферат пакистанского историка Абдуллы Брухтто. Предлагаем выдержки из его диссертации Аналитический аспект работы подкоркового вещества левого полушария головного мозга М. М. Исаева (он же г-н Бользен, он же Штирлиц-Сингх):

… Штирлиц ненавидел костлявость, которая у него ассоциировалась с недоделанностью. В его представлении, женщина должна быть увесистой и обладать ёмкими ягодицами. Штирлиц-Сингх, по своему умственному складу и подходу к систематизации сути вещей, был не просто гурманом, а уже эстетом. Он мог долгими часами ощупывать это чудо природы (задницу!) и ползать по-пластунски по ее трепещущей неизведанности. Любая особь женского пола, которая имела неосторожность повернуться к разведчику спиной и слегка прогнуться, сразу же получала от Штирлица заряд бодрости.

Фортуна Зевсовна Олимпийская — это на работе была богиней счастья и успеха, а так, по жизни, — баба бабой. И этого, для Штирлица было достаточно. Наш шпион был еще тот шалун! Едва увидев попу Фортуны, он каждый раз без лишних слов засаживал свой фаллос в самую её гущу. А уж если кто-то зависал на крючке у Максимыча, то соскочить с него, у абонента не было никаких шансов. Своим сладострастием Штирлиц мог заполнить озеро Байкал до краев.

Дошло до того, что Фортуна просто уже боялась поворачиваться к Штирлицу своим лицом. Но вот спереди, так сказать с лица, она индийскому разведчику абсолютно не нравилась и зачастую он сам просил ее развернуться к нему спиной и глубоко прогнуться. Но фигушки! Фортуна, как всякая женщина, начинала пускать в ход всякие уловки — то у ней голова болит, то на работе неприятности, а то и просто устала. Короче говоря: старалась упрямо смотреть Штирлицу в лицо!

А когда богиня успеха нагло пялиться тебе прямо в глаза, и крутит в твою сторону свое колесо Счастья, — то о каких неудачах можно говорить? — вопрошает в конце своей диссертации г-н Брухтто. И затем тот же ученый делает заключительный вывод: История развивается по спирали. А спиралька та, находится в вульве Клио. Фортуна и Клио — родные сестры. И когда в их хате гас свет, то Штирлиц-Сингх начинал своим ферритовым стержнем брать всё, что ему нравиться и куда ему нравится. Девчонки, в ответ, лишь пружинили хвостами, неистово охали, и хриплыми голосами предсказывали советскому разведчику будущее нашей планеты. То есть Максымыч знал, чем вся эта кутерьма закончиться, и поэтому всегда сражался на стороне грядущего победителя. Вот Вам и секрет формулы счастья и успеха.

* * *

Сталинс из всех титулов наиболее ценил, когда народ ласково называл его генсек. Великий Кормчий безумно любил лишь две вещи: личную абсолютную власть в Империи, и свои мягкие чувяки. Но для управления страной ему требовался сонм послушных и боязливых бюрократов. Из этих послушных он выбирал самых послушных и давал им возможность попасть в свою свиту. Генсек никогда не ошибался в людях. Однако, однажды случился небывалый случай — в его питомнике завёлся ренегат. Ренегатом этим оказался, никто иной, как Майкл Горбачов (он же Gorby). Редкостной мимикрии человек. С детства вращаясь в партийных кругах он поднаторел в болтливой риторике, научился мило улыбаться в лицо своим жертвам и мог умело скрывать (до поры, до времени) своё болезненное честолюбие.

Йосип Виссарионыч его заподозрил и решил проверить мишуткину благонадёжность…

Мир — это результат больших кровопролитных войн! — любил говаривать Генеральный, и поэтому дав Горбачову 20 000 воинов и трех слонов, Сталинс велел ему завоевать дикую страну руссов. А следом за Майклом он послал своего верного комиссара с провокационным письмом, где сообщалось, что якобы начальник страны зело болен и, что кресло диктатора скоро станет свободным.

Пока коварный почтальон догоняет войско Горбачова, давайте узнаем — кто такие руссы.

Руссы — народ неприхотливый. Основу из рациона составляли четыре продукта: хлеб (углеводы), мясо (белки), кислая капуста (витамины) и водка (калории). Страна их богата и плодородна, только вот порядка в ней нет. Все вожди — ворюги. Присваивали они любую вещь, достойную продажи. Крали, сволочи, так — аж гудело! И на всех ложили свой прибор.

Согласно отзывам современников — руссы были светловолосы, крепки телом, красивы, но наивны. В воинском деле очень исскустны. А древние арабские пророки говорили про этот народ следующее: Их можно разбить в отдельном сражении. Их можно долго унижать и обманывать… Но, когда наступает час расплаты, руссы всегда побеждают своих врагов и выигрывают войны! Их тотем — медведь. Медведя боятся в горах все — от волка до орла. Руссы (как и их родовой зверь) могут долго терпеть обиду, но если уж они начинают драться, то бьют всего лишь два раза: первый раз по морде, второй раз по крышке гроба…

Так вот — всего этого недалёкий Горбачов не знал и оргвыводов естественно не делал. Вместо того, чтобы взять пол-литра, прийти в гости к руссам и ласково поговорить с ними о жизни — Gorby стал по-хамски обращаться с этим народом, ну совсем, как браконьер с рыбой, т. е. глушил их своим словоблудием. В речах его преобладали какие-то диковинные, не привычные для русского слуха слова: консенсус, демократь, перестройка и тому подобные процессы.

Из всех заграничных слов, в Руссии особой популярностью пользовалось лишь слово компрессия. Народ сложил САГУ ПРО КОМПРЕССИЮ. Я записал этот народный эпос во время этнографической экспедиции на земли Великого Новгорода. И теперь процитирую вам САГУ… с сохранением всех народных выражений и транскрипций.

Сага про компрессию.

Приходит кум Мыкола до кумы Праскевы. И вот тебе счастливый случай, муж Праскевы ушел на завод работать водопроводчиком во вторую смену. Хо-хо! Мыкола парень не промах! Ведь не зря же он пахал трактористом в колхозе. А Праскева, тоже ещё та сучка, — была сочной бабой, очень слабой на передок. Кум с кумой выпили первачка, закусили и, пользуясь свободным моментом, решили перепихнуться.

Сделав своё дело, любовники лежали на скрипучем английском диване и мило болтали. Мыкола решил поразить свою подругу техническими терминами, почерпнутые им на курсах юных трактористов.

— Ну, как я тебе сегодня компрессию заделал! — спросил он.

— Что?! И это ты называешь компрессией!? Не смеши меня, Колюня! — захихикала Праська, — Вот намедни ко мне кум Семён приходил! Ха-ха! Так тот, когда в меня свою компрессию пихал — у меня волосы на голове дыбом вставали, а когда вытаскивал — то простыню в жопу засасывало!!! А у тебя, Миколка, уж извини не компрессия, а так — компреська не мытая!

Русская мораль: Не зная словаря Даля — не лезь на чужую бабу!

В начале военной компании активных боевых действий не проводилось. Хитрый Мишка со своим войском попросился на постой к хлебосольным руссам. Те, по доброте своей, пустили их в свои хаты. И вот в этот момент Горбачова настиг посланник Сталинса и вручил ему провокационное послание. И сразу же в хитрожопой голове Gorby созрел гениальный план: Ежели скоро Генеральный застучит ластами по подоконнику, то надоть успеть урвать себе кусок Империи и там царювать! Вот так подумал он.

Собрав всенародное вече, Майкл вышел перед толпой и кратко сказал: Селяне! Возьмите меня к вам царём! И замолк… Привыкшие к многочасовым разглагольствованиям Горбачова, руссы засомневались в его здоровье. И поэтому решили для страховки спросить: Майкл, а который сейчас час?

И тут Gorby понесло: Вас конкретно интересует который час или сколько часов? Если сколько часов, то какие это часы? Механические или электронные? Перед тем, как вам ответить, нам надо посоветоваться с ответственными товарищами, поискать у них консенсус. А этот консенсус можно решать не один год. Это вам не калькулятором корни корчевать! Здесь вопрос момента назрел. А кстати, moment переводиться с латинского, как минута. Вот вы спрашиваете у меня который час? а что минуты вас уже не интересуют? А знаете сколько за 5 минут в Индийской ССР выпускается товаров народного потребления? И каков их ассортимент? Конечно у нас не такое разнообразие, как на Западе, но мы перестроимся! Мы обязательно перестроимся! А кто не захочет перестраиваться, я тому под глаз прожектор перестройки поставлю. Будем принимать меры! Но, опять таки, мера — это понятие, относящееся к времени. И она незримыми нитями связана с системой стандартов, что в Гринвиче лежит. А ещё — она соотносима с Уголовным кодексом. Вот сидят люди в тюряге и часы с этой самой мерой сверяют. А вера в справедливость — это великое дело! Вы можете ждать этой справедливости бесконечно долго… Но, вам в этом может помочь русский менталитет и моя инаугурация… — выдал на одном выдохе Майкл, и сделав глубокий вздох понёс пургу дальше.