Время прибытия - Юрий Поляков

Сумасшедшая

Она кричала о войне,О переломном сорок третьем…Я замер – показалось мне,Что до сих пор война на свете!Она кричала о врагах,О наших танках,О голоде и о станках,О спекулянтах,О том, что вот она верна,И про «овчарок».В ее глазах была война —Свечной оплавленный огарок.Закон ей в этом не мешал,Она еще кричала что-то.Вокруг был мир, кругом лежалСнег цвета довоенных фото.

Стихи о невоевавшем отце

Моим родителям

А мой отец не побывал на фронте.Сказал майор,                 взглянув на пацана:– Вот через год,                    когда вы… подрастете… —А через год              закончилась война.А через год              уже цеха гудели.И мой отец не пожалел трудов,Чтоб на российском,                         выдюжевшем телеБелели шрамы новых городов.Но мирные заботы уравнялиХлебнувших              и не видевших огня,И в нашем общежитии                           в медалиСвоих отцов               играла ребятня.На слезные расспросы                            про наградыОтец читал мне что-то из газет.– Не приведи!                Но если будет надо,Заслужим,             а пока медалей нет! —Я горевал.             А в переулке сонномАзартно гомонил ребячий бой,Но веяло          покоем, миром,                              словноНевыдохшейся майскою листвой.И мне,        над кашей бдевшему уныло(Пока не съем —                   к ребятам не пойду!),Все реже,             реже мама говорила:– Эх, нам в войну                     такую бы еду! —…Тянулись дни,                   и годы пролетали,И каждый очень много умещал.И я забыл,             взрослея,                        про медали,Да и отец уже не обещал.Но каждый раз,                  услышав медный голос(Наверно, доля наша такова!),Отец встает.              Но речь опять про космосЗа холодящим —                 «ГОВОРИТ МОСКВА…».

Январские каникулы

Что за погода, черт возьми!Апрелем пахнет воздух.Весны смешенье и зимыВ непостижимых дозах.Капель о тротуар стучит,А завтра стужа будет.И бабушка моя ворчит:«Вот ноне так и люди…»

* * *

…Я маленький и бесконечно рад,Гоняя льдышку по проезжей части.Я счастлив тем, что пахнет снегопадТаким душистым, неизбывным счастьем.…Я взрослый, загрустивший человек.Шагаю, отягчен служебным долгом,И чувствую, как детством пахнет снег,Пусть этот запах будет долгим-долгим.

* * *

И каждый взрослый шагМеняет что-то в детстве:Все так же и не такВ неизменимом действе,Содеяв невпопадНе подлость – глупость просто,Гляжу туда, назад,Где я пониже ростом,Где возникает вдругОдин мальчишка скверный,Плохой, неверный друг…Такой ли уж неверный?

Стихи о первой любви

Дразнилки, ссоры, синяки, крапива.Весна. Соседний двор. Идет война.А в том дворе, убийственно красива,Была в ту пору девочка одна.Я жил, учебник не приоткрывая.Ремень отцовский потерял покой.Была граница – это мостовая,Я вдоль бродил, но дальше ни ногой.Пришла метель на смену летней пыли.Велись слезопролитные бои,А во дворе у нас девчонки были,Конечно, не такие, но свои.В руках синица, и мало-помалуЛюбовь пропала, где-то… к февралю.И девочка-красавица пропала —Квартиру, видно, дали журавлю!Смешно сказать, через дорогу жили.Я был труслив, она была горда.Что нынче для меня дворы чужие?Но есть пока чужие города…

1974

Года летят и тянутся минуты.Ворочаясь бессонно до утра,Я часто вспоминаю почему-тоТу девочку с соседнего двора…

2014

Железнодорожное сравнение

Полюбить, словно высунуть головуИз окошка летящего поезда:Ветер город сдувает за городомИ косою проходится по лесу.Но вдыхать этот воздух стремительныйДля души необычно и боязно…Одинаково ль время прибытияУ любви и ревущего поезда?

На вокзале

Уже про отправление сказали,Уже зажгли вдали зеленый глаз,А мы с тобой стояли на вокзале,Не понимая, что в последний раз,И говорили… Что мы говорили,Транжиря на слова остатки сил!Друг друга мы – увы – недолюбили.По крайней мере, я недолюбил.И потому ты очень много значишьВ моей судьбе.     Когда мне тяжело,Ты говоришь: «Все быть могло иначе!»А я молчу: «И вправду ведь могло…»Пускай с другой все сложится счастливей,Но горько на душе, как ни ершись:На каждую любовь (так справедливей!)Отдельная должна даваться жизнь.

Прощание

Сначала я забуду звуки голоса,Ее привычку теребить кольцо.Потом – глаза,                  походку,                          руки,                               волосы,Улыбку…         Всю ее —                  в конце концов.Лишь силуэт,                сначала невещественный,Пребудет все желанней и ясней…Пройдут года.                И никакая женщинаНе сможет никогда сравниться с ней!

В армию

Обноски отцовы,Затертый мешок вещевой.Последнее словоС улыбкой: «Останусь живой!»А все-таки горько —Стремительно, в шесть без пяти,Бог знает насколькоИз теплого дома уйти.Уйти спозаранкуИ знать, что иначе нельзя,Кусочек «гражданки»С собою в мешке унося.Мы ведаем смалаПро долг свой и Родину-мать.Мой долг для начала —С колонною в ногу шагать.

На плацу

…Взвод ногу пружинисто взводитУдар глуховато-тяжел.И мысли внезапно приходятО совершенно чужом —Ведь каждый за собранным взглядомБезмерное что-то таит.И думы шагающих рядомП е р е к р ы в а ю т твои!

Полковые учения

Стреляют пулеметы холостыми,А грозный взрыв – ненастоящий взрыв.Мы под огнем,                Но все придут живыми,Ни капли крови так и не пролив.Мы смело лезем прямо в гущу дыма,Где выстрелы «противника» слышны.…А может быть, мы все неуязвимыЗа тех,        что не пришли домой с войны?!

21 июня 1941 года. Сон

Как я хотел вернуться в «до войны» –

Предупредить, кого убить должны.

Арсений Тарковский

Сегодня я один за всех в ответе.День до войны.                  Как этот день хорош!И знаю я один                на белом свете,Что завтра белым свет не назовешь!Что я могу           перед такой бедою?!Могу – кричать, в парадные стучась.– Спешите, люди, запастись едоюИ завтрашнее сделайте сейчас!Наверно, можно многое исправить,Страну набатом загодя подняв!Кто не умеет, научитесь плавать —Ведь до Берлина столько переправ!Внезапности не будет.                         Это – много.Но завтра ваш отец, любимый, мужУйдет в четырехлетнюю дорогу,Длиною в двадцать миллионов душ.И вот еще:             враг мощен и неистов… —Но хмыкнет паренек                       лет двадцати:– Мы закидаем шапками фашистов,Не дав границу даже перейти!.. —А я про двадцать миллионов шапок,Про все,         что завтра грянет,промолчу.           Я так скажу:– Фашист кичлив, но шаток —Одна потеха русскому плечу…

Свадебная фотография

Она не выдержала и смеется,В его плечо шутливо упершись.…Он через месяц станет добровольцем,Его подхватит фронтовая жизнь.Нахмурясь, чтобы не расхохотаться,Он купчик обвенчавшийся. Точь-в-точь!…Ей голодать, известий дожидаться,Мечтать о нем, работать день и ночь.Своей забаве безмятежно рады,Они не могут заглянуть вперед.…Он не вернется из-под Сталинграда.Она в эвакуации умрет.А если б знали, что судьба им прочит,На что войною каждый обречен?!…Она так заразительно хохочет,Через мгновенье засмеется он.

Что случилось, братцы?!

Душа, как судорогой сведена,Когда я думаю о тех солдатах наших,Двадцать второго,                    на рассвете,                                 павшихИ даже не узнавших,                        что – в о й н а!И если есть какой-то мир иной,Где тем погибшим суждено собраться,Стоят они там смутною толпойИ вопрошают:                – Что случилось, братцы?!

* * *

Порой война теряется из вида:Уже комдивы – нефронтовики.И все ж у мира, как у инвалида,Болит ладонь потерянной руки.

Возвращение