К-9: Право на счастье - Диденко Александр

И тут же выплюнул в руку.

– Фу! Что за дрянь?

– Джерри зовет их задохликами, – улыбнулся Дэриэн. – Водятся километрах в ста отсюда и еще на болотах. Хищники. Притворяются мертвыми, воняют падалью на всю округу, потом внезапно «воскресают» и нападают на того, кто подобрался слишком уж близко. Кстати, они прекрасно маскируются, так что жертва их часто даже не видит вплоть до атаки. Мясо этих тварей очень сытное: они без ядер и едят, видимо, не так часто, как нужно, вот и запасают в себе много полезного. Шкура экранирует пустынку – из нее делают некоторое снаряжение и защитные футляры. Но вкус и запах у блюд характерный, что тут сказать. С запахом Лиза справилась… Вкус, увы, не спасти, если хочешь получить из мяса всю пользу. Джерри это блюдо терпеть не может.

– Я думал, он всеяден.

– Ха! Не за вкус, – вдруг вмешалась в разговор Лиза. – Считается, что это мясо способствует росту.

– А… – Хаук хмуро глянул сначала в тарелку напротив, потом на закрытую дверь, которую Джей едва не снес с петель. – Я же не знал.

Сердце потихоньку размораживалось от пронесшейся недавно грозы. В душе поднималась какая-то странная детская обида. Хаук же хотел как лучше. Поддержать, что ли. Уж слишком несчастный у Джея был вид, хуже, чем когда-то у самого Хаука.

А получилось «как всегда» – незыблемая древняя истина.

Со вздохом он ткнул вилкой уже в свою тарелку, подцепил кусочек, прожевал, жмурясь от удовольствия. Наверняка, будь сейчас все в порядке, вкус показался бы стократ лучше.

– Что я сделал-то?

Хаук думал, что вопрос прозвучал риторически и вообще в пустоту. Но Дэрри вдруг отозвался. Да так довольно, будто не было устроенной Джеем фигни:

– Решил все мои проблемы, Хаук! Спасибо!

Это добило уже окончательно. Отодвинув от себя тарелку, Хаук поблагодарил и тоже ушел. В конце-то концов, ему еще отвечать про проклятую мошкару.

А есть хотелось не так уж и сильно.

Глава 5

Темнота упрямо пыталась захватить комнату, но тусклый свет настольной лампы выигрывал в неравном бою. Стол тут появился совсем недавно, как и вторая кровать – Дэрри с Лизой не долго думали, в какую из комнат поселить Хаука. А соседство уже давно стало привычным, неотделимым от обычной жизни.

Джей с видом обреченного вырисовывал на огромном листе какую-то схему. Хаук заглянул было через плечо, но понял только мудреные «официальные» словечки для тварей. Половина из них с непривычки казалась непроизносимой даже мысленно. Снова проснулось искреннее сочувствие: раньше Хаук был уверен, что его нагружают по максимуму, а теперь наоборот искал предлог поработать побольше. Ему совершенно не нравилось заканчивать раньше Джея, а потом слоняться по дому в поисках занятия, пока тот корпит над зубрежкой. Иногда это затягивалось до поздней ночи, и спасали только тренировки. Но теперь стало ясно, что за просьбу увеличить нагрузку можно получить разве что по зубам.

– Кхе-м… – Хаук кашлянул в кулаки вместо вопроса про мошкару попытался разрядить обстановку: – Слушай, а из чего бумага?

– Тебе пока лучше не знать, – отозвался Джей, будто не было ссоры на кухне. – Перестанешь работать.

– Да ладно, не из дерьма же.

– Ха! Ты смотри – сразу в точку. Растешь!

Джей все не оборачивался. Чертил очередной прямоугольник своей схемы и отвечал как будто на автомате. Так что Хаук не мог понять, шутка это или стоит прислушаться.

– Да ладно, я серьезно же.

– Я тоже.

Последний прямоугольник схемы обзавелся своими значками и номером, карандаш лег куда-то в сторону, а Джей наконец обернулся:

– Далеко не все твари хищники, это ты знаешь. Степь не такая мирная, как пустыня, но как раз тут больше всего травоядных. Например, огромные броненосцы: у них мало естественных противников из-за размеров и брони, так что эти твари процветают. Сбиваются семьями и шляются туда-сюда, сжирая траву. Их тропу легко узнать по лысой земле, зелено-коричневым кучам и соответственной вони. Кучи эти собирают, чистят, чистят, разливают по формам, сушат под прессом – и вот! – Джей демонстративно поднял тонкий буроватый лист, – бумага! Процесс простой, хоть и долгий, затрат почти не требует, так что она дешевая. Но если тебе станет легче, импы придумали что-то там подороже из лесных куколок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Ты это серьезно сейчас? – мрачно спросил Хаук, припоминая, как в детстве любил сворачивать стащенную у Хизара бумагу в кульки и грызть из них сухари. Изобретение импов перед этим как-то блекло.

– А то! – Джей подтянул к себе планшет, покопался в нем с минуту, и Хаук увидел детальный аккуратный рисунок четвероногой хвостатой бочки с мелкой низко посаженной головой и короткими лапками. – Один искатель из первых пытался их выдрессировать под ездовых. Но с мозгами у тварей все плохо. Они жрут, спят и – ха! – делают бумагу. Тот же искатель эту бумагу вроде как и придумал.

– С такими… шевелилками, – Хаук перебрал пальцами в воздухе для наглядности, – из них ездового один черт не выйдет.

– Ну, броненосцы выносливы. А скорость им не нужна.

– Типа если пришел хищник – пусть жрет?

– Если пришел хищник, его ждут качественно упакованные консервы, – фыркнул Джей. – Ты посмотри на рисунок-то? Я же говорил: даже если не знаешь, что за тварь, делай выводы по внешнему виду. И чем быстрее, тем лучше. Короткие лапки, маленькая голова, тело с массивным панцирем… При любой угрозе броненосец втягивает все конечности внутрь, и все. Из хищников Пустоши подходящий консервный нож есть только у людей и пары тварей посерьезней. Да и те тратят прилично времени, чтобы добраться до мяса.

– А мясо съедобно?

– Для нас нет. Поверь на слово. Зато панцири идут на ура. Тут за примером далеко ходить не надо – корпус «летучки» частично из панциря подобной твари.

– Да ну? – искренне изумился Хаук, тут же представляя себе любимый транспорт учителя. Гладкие, идеально подогнанные пластины казались скорее отлитыми из стали. Да что там – Хаук был уверен, что они стальные!

– Вырезают, полируют, и вот. Металл слишком тяжелый для антиграва, из него все не сделаешь. Это же скоростная модель. А что-то еще – слишком хрупкое.

– Офигеть. Сколько ж его полируют?

– Долго. И дорого. Там оборудование надо хорошее. Оставим это на потом. Ты готов отвечать по мухам?

– Ну… – Хаук замялся. Рука сама собой сжала в кармане листок с недавними каракулями. Вспомнился разговор с Дэрри, и мысли пришли хоть к какому порядку. – Не знаю. Надо бы, я не хочу до завтра затягивать. Но мне было сложно. И вот…

– Ну, я прикинул пару мест, где ты мог споткнуться, – Джей с каким-то злым удовольствием скатал схему в трубку, наскоро перетянул резинкой и поставил на пол. Еще и подтолкнул в угол. Подальше. – Давай разбирать. Совсем застрянешь, задачки оставим на утро. Но учти, завтра я подниму тебя раньше. Плечо практически зажило, ты давно уже в норме, пора браться за дело серьезно.

– Угу…

– Рассказывай, что и как понял, – подбодрил Джей, перед глазами появилась страница со списком вопросов. – В любом порядке, как тебе проще.

Хаук снова кивнул, собрался с мыслями, воскресил в памяти рисунок и то, что потом сделал с ним Дэрри, а затем заговорил. Неуверенно. Оговариваясь и спотыкаясь. Поправляя самого себя. Джей слушал пока что молча, только кивал время от времени, чтобы показать, что слова не уходят в пустоту.

Через какое-то время в комнату просочилась Лисичка, мгновенно сбив с неровной, скачущей мысли. Мелкая непоседа деловито прошла через всю комнату прямо к столу, скинула на пол единственный тапок и умостилась на коленях учителя.

Это тоже успело стать чем-то в порядке вещей.

Лисичка заглянула к ним впервые, когда Джей читал одну из своих лекций, точно так же без спросу забралась на колени и молча просидела все время. Не уснула, но и ни разу не перебила. Слушала, казалось, с искренним любопытством – хотя вряд ли что понимала.

В городе Хаука детей было мало. Почти все – найденыши или беглецы, как и он сам. Не по годам мрачные, серьезные, молчаливые, они с ранних лет привыкли к тяжелой работе и редко были такими вот живыми, открытыми. Хаук знал по себе, что жизнь слишком быстро отучает доверять, ломает все «детское», и оно прячется глубоко-глубоко. На самое дно души.