Все еще люди - Белая лиса

упражнение. Звук стука металла расходился внутри помещения, периодические выкрики сержанта, подсказки от солдат. Все сливалось в какофонию звуков. Пока прибежавший солдат не положил новый автомат перед ней.

По сравнению с предыдущим, который был чуть ли не с завода, новый и смазанный. Этот выглядел, словно его достали прямо из боевых действий. Множественные сколы на поверхности, различные перемотки, которые явно были нужны для нормального функционирования, но которых не должно быть изначально. Пока Элис рассматривала автомат, она даже не заметила, как сержант оказался рядом с ней.

— Знакомься, пацифистка. Автомат АК-314К и приставка “К” значит сразу две вещи: первое — крупнокалиберный, он под усиленный патрон, чем заводской автомат этой марки и второе — кровавый, который был прозван уже моим отрядом. Этот автомат, трофей с Сибирского конфликта и специально для тебя скажу, что с его помощью было убито сотни людей, он побывал в самых опасных точках и переживал десятки владельцев. Вот он, — сержант взял автомат в руки, — несет в себе смерть. Так что, приступаем к разборке, — он положил его вновь на стол и стал медленно показывать, как разбирать и собирать автомат. Казалось, что он вот-вот рассыпется в руках, но, к удивлению Элис, автомат даже не скрипел.

Тем временем — солдаты Krieg Korps занимались с другими добровольцами, перехватив эстафету сержанта и уже в полной мере обучали и помогали сладить с оружием всем. Сейчас это вновь стало походить на обычный школьный класс, где несколько учителей помогают учащимся с трудными задачами в их жизни. Где хоть и кричат, но показывают снова и снова, как делать важные вещи. Только не для Элис.

Автомат вызывал дикий страх, она повторяла все показанные движения сержанта быстро, максимально быстро для себя. Не потому, что, старалась выслужиться перед ним, а просто чтобы побыстрее убрать автомат от себя. Его холодная сталь словно впитывалась в кожу, пробирая до самых пяток. Элис будто видела перед собой людей, что стреляли из него, трупы которые они оставляли за собой. Никто бы не поверил в это, поэтому она молчала, пытаясь вновь и вновь сделать разборку и сборку так быстро, как она могла.

— Боишься его, да? — почти под конец занятий, к удивлению Элис, этот вопрос сержант произнес обычным тоном. — Вижу, что боишься солдат. Значит, я не ошибся, — после этих слов он ушел проходить по ангару, проверяя работу остальных.

Девушка непонимающе смотрела вслед Мясникову, а потом перевела взгляд на собранный автомат перед собой. “Почему? Почему я и правда боюсь просто куска металла? Он же просто лежит передо мной и не может ничего сделать. Почему он вызывает такие ощущения?” — в раздумьях Элис провела последние минуты занятия.

— Итак, новобранцы, оружие на плечо, столы и стулья убрать! — сержант вновь по своему обыкновению кричал приказ. Дождавшись, пока новобранцы выполнят его, он вновь построил их в строй, — Урок окончен. Вернуться к распорядку дня!

Странное ощущение беспокойство не покидало Элис ни на секунду. Обед прошел, как и обычно в общей столовой. Автомат вывалил картофельное пюре на поднос девушки, но на мгновение она увидела вместо этого кровавое месиво. Элис едва не перевернула поднос от неожиданности, но рука Эмили, стоявшей рядом, помогла удержать его. Бывшая журналистка смотрела на свою подругу с немым вопросом, но Элис не видя его, направилась к столу. Звук стучащих столовых приборов медленно искажался, на всем пути. В один момент превратившись в звук выстрелов из автомата, когда Элис уже принялась за поглощение пищи. Она замерла. Эмили в этот момент сидевшая, напротив, не на шутку испугалась от такого вида.

— Эй, Элис. Элис, — позвала свою подругу девушка, чем вернула ее в реальность, но привлекла внимание Генри и Итана, что садились рядом.

— Все нормально, — кротко ответила Элис и отрешенно вернулась к приему пищи.

Эмили обратилась, с немым вопросом на лице, к парням и уже три пары глаз рассматривали и изучали поведение Элис. Она пугала. Ее действия были чуть ли не автоматическими, при этом она смотрела будто бы в никуда. Абсолютно нереальный и отрешенный взгляд. Генри показал остальным, что лучше ее сейчас не трогать. Они так и поступили, решили оставить ее в покое. Быстро доев свой обед, Генри с Эмили вышли из столовой, оставляя Итана присматривать за девушкой.

На улице стояла прохладная летняя погода, все еще держа всех в напряжение, что ливневые дожди обрушатся на этот уголок. Генри передал сигарету Эмили, и они оба закурили, облокачиваясь на стену здания. Парень держал долгую паузу, пытаясь вспомнить подобное поведение. Докурив одну сигарету, он тут же достал другую.

— У нее ПТСР, — поджигая сигарету, тихо произнес Генри.

— ПТСР? — удивленно посмотрела Эмили на парня.

— Посттравма…

— Я знаю, что это, осёл, — Эмили жестом показала, что ей тоже нужна новая сигарета. — В смысле. Откуда? Как?

— Не знаю, но я видел пару раз такое, — Генри передал девушки новую сигарету и дал зажигалку, чтобы она прикурила. — Нам надо сообщить сержанту.

— Нам нельзя.

— Слушай, это не то, с чем мы сможем ей помочь.

— Я понимаю, понимаю. Черт, — Эмили не могла найти слов, чтобы возразить решению Генри, но она понимала, что это не вариант и надо что-то сказать. — Скажем и что дальше? Ее же не вернут домой. Да и кто ее лечить будет? Пулю в лоб и все их лечение.

— Если это выйдет из-под контро…

— Тогда я сообщу лично, — тут же перебила Эмили.

Обед, как и свободное время закончились, о чем сообщили солдаты в столовой. Элис сидевшая все это прямо и смотря куда-то вдаль, словно робот, поднялась и отнесла пустой поднос. Итан следовал за ней, пока не встретился со знакомыми. Генри и Эмили шепотом рассказали об их разговоре, вводя его в курс дела. Тем временем добровольцы отправлялись на вечернюю полосу препятствий. У каждого на плече висела винтовка, что теперь станет их спутником на всю оставшуюся жизнь.

Все время проведенное на полосе препятствий, Эмили, Генри и Итан не сводили глаз с сержанта и Элис, надеясь, что тот не заметит изменения в девушке. Они даже старались вести себя неаккуратно, заваливать простые упражнения, лишь для того, чтобы Мясников большую часть времени был отвлечен.