Литературная Газета 6335 ( № 31 2011) - Литературка Литературная Газета

Сергей Михайлович принял нас дружелюбно. Мне импонировало то, что он не посматривал на часы. Не произносил: «я очень занят», «тороплюсь», лишь сказал: «Присядьте. Подождите. Принесли гранки очередного номера. Немного поправлю – и поговорим».

Закончив читать материал, он поднялся, здороваясь с Н. Фёдоровым, сразу спросил: «Кого привёл?»

Я смотрел на него – высокого, здорового, крепко слаженного, красивого. Назвал себя, протянул руку. Его мощное рукопожатие ощутил сразу.

– Принёс что-нибудь? – спросил он меня. – Знай! Сюда с пустыми руками не ходят.

Я вытащил из «балетки» его повести:

– Прошу ваш автограф…

– Это моё написанное! Изданное. Покажи свои «сочинения». Хочу посмотреть…

Полистав странички, исписанные мною, перебрав фотографии, он выбрал одно «сочинение», остальное забраковал:

– Негусто! Надо печатать на машинке. Читать легче! Править. Проявляй уважение к любой редакции. К её сотрудникам. Вырабатывай культуру подачи материала…

Неожиданно сделал предложение:

– А это доработай. Убери длинноты. Усиль концовку. И… приноси.

Так осуществилось моё знакомство с талантливым забайкальским писателем С.М. Зарубиным, которое длилось более чем 13 лет. Газета пользовалась авторитетом в районе. Несмотря на партийность, на её литературных полосах можно было прочитать стихи, рассказы, очерки, отрывки из повестей не только членов Читинского союза писателей, но и столичных – Виля Липатова, Марка Сергеева.

Сергей Михайлович выпускал созданную им сатирическую страницу «Арахлейский окунь», где господствовал фельетонный жанр и «наводилась» серьёзная критика, невзирая на лица. «Героями» фельетонов были даже отдельные чиновники района. Тогда неслись звонки из райкома партии, но Зарубин «отбивался», умело обходил «рифы».

В «Арахлейском окуне» прошло несколько и моих фельетонов, отмеченных на летучке. Сергей Михайлович любил и понимал юмор, сатиру. Часто писал сам сатирическую прозу. Поучал меня в ту пору: «Рот открывай реже, слушай в два уха, смотри в два глаза, работай пером в четыре руки. Вырабатывай свой стиль и, что очень важно, правильно, в тему, выбирай жанр. Смотри, чтобы не осквернил «факт». Исследуй его прилежно со всех сторон, прежде чем написать. Подходи осторожно! Иначе можно сломать судьбу человека! Ещё более обидно, болезненно и стыдно, когда после публикации проявится, что ты недостаточно правдив, а «газетный вердикт» вылетел в народные массы и быстро сформировал негативное общественное мнение, которое, бывает, не опровергнуть за всю жизнь…» Этого я не забывал никогда.

Обстановка в коллективе была доброжелательной. Иногда Сергей Михайлович брал меня с собой в командировку. На 33-м километре от Читы – у Яблонового хребта – было открытие памятника погибшим от рук бандитов руководителям Забайкалья, о котором я сделал фоторепортаж. После я узнал, что его «открытие» несколько лет пробивал Сергей Михайлович по кабинетам чиновников района и области. Писатель придавал очень большое значение военно-патриотическому воспитанию молодёжи. Выступал перед школьниками, студентами, молодым военным пополнением Забайкалья, в производственных коллективах. В период Великой Отечественной войны сам служил на Дальнем Востоке – на боевых кораблях радистом. Участвовал в штурме Порт-Артура.

– Это было в начале моей службы, – рассказывал он. – Однажды у рации не смыкал глаз около трёх суток. Устал от напряжения. Шум в голове от наушников стоял невыносимый. Не было смены. Одолевал сон. Смыкались веки. Затекли ноги, спина. И я… уснул. Дежурный офицер всех контролировал… Растормошил меня. Это был страшный проступок! Подобное без всяких объяснений каралось по законам военного времени. Я получил десять суток штрафроты. После трёх суток дьявольской непосильной работы уже каждый час был кошмарным…

Помолчал, потом добавил:

– Нисколько не в обиде на офицера. Тогда нужна была железная дисциплина. Потому мы и победили!..

Как-то Сергей Михайлович после телефонного разговора засуетился:

– К нам через полтора часа большой гость прибудет. Сергей Иванович Матыжонок!

Объяснения не требовалось. Героя его повести «Тропою разведчика» заочно все знали хорошо.

Мы его прозевали. Он вошёл бесшумно. Быстро прошёл в открытую дверь кабинета редактора. Сибирский здоровяк. Увалень. С огромными ручищами! Такому не попадай в лапы, особенно в экстремальной обстановке. Они обнялись с Зарубиным. Сергей Иванович приехал по приглашению руководства Забайкальской железной дороги и заглянул к писателю: «Давно не видел. Соскучился!»

К герою будущей повести «Трубка снайпера», со слов Сергея Михайловича, он приехал «случайно». Я лично считаю, что это закономерность, когда писатель находит необходимую ему тему.

…В тот летний августовский день 1969 года Сергей Михайлович послал за Номоконовым машину к автовокзалу. С недавних пор Семён Данилович жил уже на новом месте – в селе Зугалай Могойтуйского района Читинской области. Надо было его встретить. Два дня назад ему исполнилось 69 лет, и на столе редактора дожидался подарок – курительная трубка…

Они стояли друг перед другом. Писатель и живой герой его повести. Обнялись, еле сдерживая слёзы. Знаю, что Сергей Михайлович неоднократно обращался в различные высокие инстанции, хлопотал о присвоении Номоконову звания Героя Советского Союза, но всё было тщетно. Натыкался на непонимание и бездушие чиновников наградных ведомств, далёких от великого чувства патриотизма и гордости за скромного солдата, вершившего ежедневно, в течение четырёх лет на фронте, воинский подвиг защитника Отечества! Это так и осталось несбыточной мечтой.

Газета отнимала много времени. Я уже служил офицером в ЗАБВо. В марте 1970 года зашёл в редакцию навестить Сергея Михайловича. По всей стране шла подготовка к 100-летию со дня рождения В.И. Ленина. Естественно, от этого мероприятия не отставало и «Знамя коммунизма». Я взял газету. Взглядом пробежал по некоторым заметкам. В одной засопочные сельские труженики сообщали, что вывезли на поля 40 тонн навоза и их скромный труд посвящён юбилею вождя мирового пролетариата. Меня это насмешило.

– Над чем хохочешь? – спросил Сергей Михайлович.

Я показал. Он прочитал, покраснел:

– Хорош же из меня редактор, что такой опус пропустил! Цензура тоже проспала?! А у тебя глаз сатирика – пиши. Не ленись!

Не обиделся. А ведь характер у Сергея Михайловича был вспыльчивый, взрывной. Особенно когда дело касалось экологии, чистоты озера Арахлей – невероятной красоты! В то время он уже тревожился за его сохранность. Звонил в райком, обком КПСС, чтобы приняли меры по спасению озера от загрязнения. Неоднократно на эту тему писал острые статьи.

С Читинским отделением союза писателей (с его секретарём) в 70–80-е годы прошлого столетия отношения у Зарубина были натянутые. На правлениях он выступал в защиту талантливого писателя Геннадия Донца. У него были денежные трудности: писал очередной роман и нуждался в поддержке, а ему в этом отказывали.

Сергей Михайлович неоднократно поднимал вопрос и о молодых литераторах, чьи рукописи подолгу залёживались в столах рецензентов, не дававших им дорогу к изданию. Он сам подобное испытал в начале своего писательского пути, ещё в 50-е годы, когда написал первую свою повесть «На морском посту». Чтобы её опубликовать, пришлось ехать в Москву и получить «добро» от самого Леонида Соболева, который поддержал молодого литератора и способствовал тому, чтобы книга вышла в московском издательстве.

В 80-е годы личная семейная жизнь Сергея Михайловича начала давать трещину. Возникли противоречия с женой. Не всё благополучно было и с сыном Владимиром, которого очень любил. Писатель чувствовал себя одиноким. Наступила творческая депрессия. Он порой стал злоупотреблять спиртным. Приближалось время перестроек. Пришлось уйти из газеты. Издательства не баловали, как раньше, предложениями. Некогда пользующиеся огромным спросом его повести невозможно было переиздать. В дополнение навалилась болезнь…

Говорят, писатель вынужден был пойти швейцаром в ресторан, чтобы как-то заработать на жизнь.

Как бы то ни было, Сергей Михайлович Зарубин очень любил Забайкалье, в котором родился 26 августа 1921 года на железнодорожном разъезде Тургунтуй. Наверное, не было в крае ни одной воинской части, где не побывал писатель, рассказывая новобранцам о великих подвигах своих героев. Сегодня это уже стало историей. Вошли в золотой фонд литературы Забайкальского края его документальные повести о героях-забайкальцах: «Тропой разведчика», «Партбилет № 4964000», «Трубка снайпера», где писатель с гордостью рассказал о героях земли, частью которой является и он сам.

Николай СУЛИМ, профессор