Никому не верь - Линда Сью Парк

— Номера стихов из Библии? — предположил Дэн.

— Вот и я так сначала подумал, — кивнул Аттикус. — Но где тогда названия книг?

— Похоже на дроби какие-то, — заметил Джейк.

— Может, широта и долгота? — подключилась Эми.

Дэн покачал головой:

— Там обычно точки стоят, а не двоеточия. Наверняка и ваша мама, и доктор Сиффрайт это знали.

Эми нахмурилась.

— Прочти все вслух, — попросила она.

— Весь список? — удивился Аттикус.

— Не числа. Сами письма.

— Давай я, — вызвался Джейк.

Он медленно и отчетливо прочел первое письмо.

От сосредоточенности Эми закрыла глаза. Джейк закончил читать. Открыв глаза, она поймала на себе его взгляд. По телу пробежала дрожь радостного волнения, но Эми торопливо сморгнула, прогоняя неуместные чувства.

— Кажется, уловил, — сказал Джейк. — Звучит как-то чудно, да? Ты это как раз и имела в виду?

«Не совсем». Эми кивнула и наморщила лоб, снова сосредотачиваясь на главной задаче.

— Это вот «Пришла пора отпусков» — неестественная какая-то фраза. И другие обороты. Прелестный уголок, например.

— И какой смысл писать про отпуск, умалчивая, куда именно собираешься? — указал Джейк.

— А письма, в котором ваша мама просила у нее эти числа, вы не нашли? — поинтересовалась Эми.

— Нет, ничего такого, — ответил Аттикус. — Она уже была очень больна, почти не вставала, а работать вообще не могла. Ни на одно из этих писем не ответила. Кроме того, посмотри на время отправления писем. Доктор Сиффрайт послала второе через несколько секунд после первого.

— А их предыдущая переписка? — спросил Дэн.

— Сохранились письма с того времени, когда они вместе ездили изучать рукопись Войнича, — сообщил Аттикус. — Ничего особенного — где и когда встречаются, все такое. И еще одно письмо… После Йеля доктор Сиффрайт отправилась в Италию, ездила по старым монастырям. Вот и все. Если от нее и были еще какие-то письма, мама их не оставила.

— Ну ладно. — Дэн перевел дыхание. — Я думаю, эти два письма связаны между собой. Что-то типа кода.

— Это понятно, — согласился Аттикус. — Так что у нас есть? Первое число в каждой паре почти всегда больше. Но вот второе…

— Все вторые — однозначные числа, — добавил Дэн. — И выбраны случайным образом. Во всяком случае, на первый взгляд.

Аттикус открыл оба письма и разместил их рядом друг с другом на экране, а потом пустил лэптоп по кругу, чтобы все хорошенько рассмотрели экран.

— По-моему, надо сосредоточиться на первом письме, — сказала Эми. — Там хоть есть с чем работать. Надо разобраться, почему оно такое странное… Почему доктор Сиффрайт написала так неуклюже?

Джейк посмотрел на Эми невидящим взглядом, снова взял лэптоп и вперил взгляд в экран, переводя глаза с одного письма на другое.

— Что такое? — спросила Эми.

— Да я подумал… вот как Дэн сказал. Если эти числа имеют какое-то отношение к словам…

— Точно! — воскликнул Аттикус. — Числа как раз к первому письму и относятся!

— Как? — хором спросили все трое.

Аттикус сплел пальцы и вытянул вперед руки, потрескивая суставами.

— Ну, народ, готовьтесь охать и ахать, — предупредил он. — Бумагу и карандаш, пожалуйста. Или, Дэн, твой лэптоп.

Поочередно заглядывая то в одно письмо, то в другое, он принялся называть буквы. Дэн торопливо впечатывал их в новый файл.

— Понял! — вдруг воскликнул он. — Первое число — это слово, а второе — буква!

— Элементарно, дорогой Кэхилл, — ехидно откликнулся Аттикус.

1:3. Первое слово, третья буква. И.

7:5. Седьмое слово, пятая буква. Г.

Когда дети наконец закончили расшифровку, на экране перед Дэном тянулась цепочка букв:

ИГУАЗУВОЙВОДОПАДЫБАССЕЙНЫ

А еще через несколько секунд — и несколько щелчков мышкой — Аттикус оторвал взгляд от экрана своего компьютера.

— Кто-нибудь говорит по-португальски? Следующая остановка — Бразилия!

Глава 12

Сообщение было предельно кратко:

«КАК УСЛОВЛЕНО»

Что означало — план в действии.

Для Веспера-Два гостиница была приемлема, чего никак нельзя сказать о самом городе. Конечно, мало нашлось бы мест, способных удовлетворить требования Веспера-Два по части роскоши, удобства и культуры. Само собой — Лондон. Париж — если бы не все эти французы. С Нью-Йорком та же история — был бы хорош, кабы не америкашки.

А этот город не был ни Лондоном, ни Парижем, ни даже Нью-Йорком. Весперу-Два не терпелось поскорее уехать отсюда.

План превосходный. Превосходнейший.

«Вэ-Один следовало бы воздать должное моему гению, а не величать меня своим ручным скорпиончиком. Тоже мне, нашел комплимент!»

Постепенно к Весперу-Два возвращалось спокойствие.

«Да… да… спокойствие! Холодная голова. Еще пара дней — и я сделаю последний шаг. Когда эта задача будет выполнена, остальные Весперы падут предо мной. Разберись с Кэхиллами — и Вэ-Один падет вместе с ними. А новый Вэ-Один? Само собой, moi».

Пора было складывать вещи и отправляться в путь.

* * *

Игуазу. Игуасу. Игуассу.

Различные интернет-источники писали это название по-разному, но все соглашались в одном: Игуасу славится не чем-нибудь, а водопадами. Foz do Iguazu, водопады Игуасу.

ИГУАЗУ. ВОЙ. ВОДОПАДЫ. БАССЕЙНЫ.

Ничего не скажешь — не ближний свет. Добирались долго. Сперва на машине в Нью-Йорк, потом перелет в Сан-Паулу, и наконец — местным крошечным самолетиком из Сан-Паулу в Фосс-ду-Игуасу.

Во время последнего перелета Эми заняла место по соседству с Джейком. Дэн с Аттикусом устроились на несколько рядов впереди. Девочка твердо напомнила себе: надо думать о предстоящей миссии, а не о том, что Джейк сидит совсем рядом.

Он тем временем завел разговор о послании доктора Сиффрайт:

— Постскриптум второго письма — мы так до сих пор его и не расшифровали. Удачливые всадники. Наверняка это что-то да значит. Жокеи-чемпионы?

— Везучие ранчевладельцы, — отозвалась Эми, радуясь, что ей есть на чем сосредоточиться.

— Ковбои, выигравшие лотерею?

Они обменялись мимолетными улыбками.

— Давай попробуем подойти с другой стороны, — предложила Эми. — Разделим на две составляющие. Начнем с удачливости. Какие у тебя ассоциации? Четырехлистный клевер.

— Кроличья лапка.

— Подкова.

— Число семь… — Глаза Джейка расширились.

— Семь, — повторила Эми. — Не хватает только четверки…

Джейк мгновенно понял, к чему она клонит.

— И получится семь и четыре — семьдесят четыре!

— Всадники… и четверка…

До обоих дошло одновременно.

— Четыре всадника Апокалипсиса! — хором произнесли они.

Эми победным жестом вскинула руку. Джейк хлопнул ее по ладони и неловко задержал руку девочки в своей. Странное рукопожатие затягивалось.

«Это он со мной за руки держится, что ли?»

Сердце Эми ускорило бег, но она высвободила руку и притворилась, будто поправляет ремень безопасности.

* * *

После приземления Джейк с Эми рассказали младшим братьям о своем открытии.

— Ух ты! — оценил Аттикус. — Вот и еще одно подтверждение. А она хитро все продумала, эта доктор Сиффрайт. Даже если и расшифровать послание, там говорится только «вой», а не Войнич. А подсказку про семьдесят четвертый лист дала отдельно. Если не знать всех подробностей, то непонятно, что имеется в виду.

Впервые после известия о смерти Алистера Эми воспрянула духом.

«Храбрецы… Дэн был прав. Дядя Алистер гордился нашей храбростью, призывал нас оставаться храбрыми и впредь. Я постараюсь, дядя Алистер, правда, очень-очень постараюсь…»

Аэропорт Игуасу оказался крошечным. Вдоль стен зала прилетов тянулся сплошной ряд прилавков, за которыми предлагались всевозможные туристические услуги — отели, такси, экскурсии. В будочке обмена валюты Эми поменяла доллары на бразильские реалы — обменщик сказал, что правильно произносятся они как-то вроде «эй-айс».

«Не сразу и выговоришь».

Эми несколько раз повторила новое слово: название местной валюты может пригодиться.

Юные путешественники вышли к стоянке такси. Там уже выстроилась небольшая очередь — человек десять.

Справа от очереди оставался свободный кусок тротуара. Внезапно из зала прилетов туда выскочили два юноши и девушка, все в свободных белых штанах и футболках. Такой наряд — типичная одежда для занятий боевыми искусствами. Примерно такие же штаны носил на занятиях сенсей Такамото. Оба парня щеголяли налысо выбритыми макушками, темные волосы девушки были заплетены в косу.

Кто-то из них поставил на край тротуара маленький магнитофон. Из громкоговорителей полилась латиноамериканская музыка с синкопированной барабанной дробью. Троица начала потрясающее представление.