Диалектика капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала. Том 1. Книга 2 - Николай Васильевич Сычев

представляется неоплаченным трудом. Наоборот, при системе наемного труда даже прибавочный, или неоплаченный, труд выступает как оплаченный. Там отношение собственности скрывает труд раба на себя самого, здесь денежное отношение скрывает даровой труд наемного рабочего»[768].

Именно такое представление неизбежно возникает вследствие превращения стоимости и цены рабочей силы в форму заработной платы, т. е. в стоимость и цену труда. «На этой форме проявления, скрывающей истинное отношение и создающей видимость отношения прямо противоположного, покоятся все правовые представления как рабочего, так и капиталиста, все мистификации капиталистического способа производства, все порождаемые им иллюзии свободы, все апологетические увертки вульгарной политической экономии.

Если всемирной истории потребовалось много времени, чтобы вскрыть тайну заработной платы, то, напротив, нет ничего легче, как понять необходимость, raisons d´être (смысл, основание), этой формы проявления»[769].

Согласно К. Марксу, такая видимость обусловлена следующими обстоятельствами.

Первое: обмен между капиталом и трудом воспринимается первоначально (при заключении контракта при найме рабочей силы) совершенно так же, как купля-продажа всякого товара, совершающихся на рынке. Здесь покупатель дает определенную сумму денег, а продавец – товар, отличный от самих денег. Именно эта вещественная разница отображается в сознании покупателя и продавца, которые противостоят друг другу как юридически самостоятельные субъекты рынка.

Второе обстоятельство: так как стоимость и потребительная стоимость товара сами по себе величины несоизмеримые, то выражения «стоимость труда» и «цена труда» воспринимаются как обычные естественные выражения, а потому они кажутся не более иррациональными, чем, например, выражения «стоимость хлопка» и «цена хлопка».

Третье обстоятельство: рабочий получает заработную плату лишь после того, как он затратил свой труд. Получаемые рабочим деньги выполняют здесь функцию средства платежа, реализуя задним числом стоимость, или цену доставленного предмета, а следовательно, в данном случае стоимость, или цену, доставленного труда.

Четвертое обстоятельство: той «потребительной стоимостью», которую рабочий доставляет капиталисту, является в действительности не рабочая сила, а ее функция, т. е. конкретный (определенный, полезный) труд, например, труд портного, сапожника, прядильщика и т. д.[770]. Однако тот же самый труд одновременно выступает и как абстрактный труд, создающий стоимость. Это обстоятельство ускользает от обыденного сознания, которое не в состоянии уяснить двойственную природу труда.

Пятое обстоятельство: с точки зрения рабочего, который за свой двенадцатичасовой труд получает стоимость, созданную шестичасовым трудом, равную, допустим, 3 шиллингам, этот двенадцатичасовой труд есть лишь способ получить эти 3 шилл., на которые он приобретает необходимые жизненные средства. Причем стоимость его рабочей силы может изменяться вместе с изменением привычных для рабочего этих жизненных средств: например, повыситься с 3 шилл. до 4 или упасть с 3 шилл. до 2; или же, при неизменной стоимости рабочей силы, цена ее, вследствие колебания спроса и предложения, может подняться до 4 шилл. или упасть до 2 шилл., – но во всех этих случаях рабочий одинаково доставляет 12 часов труда. Поэтому всякое изменение в величине получаемого им эквивалента, т. е. заработной платы, представляется ему изменением стоимости, или цены, его двенадцатичасового труда, или его 12 рабочих часов[771].

Не менее искаженное представление о заработной плате складывается и у капиталиста. Он хочет получить в свое распоряжение возможно большее количество труда за возможно меньшее количество денег. Поэтому практически его интересует лишь разница между ценой рабочей силы, купленной им на соответствующем рынке, и той стоимостью, которую она создает в процессе ее функционирования, т. е. в процессе производства. Будучи практичным человеком, капиталист стремится к тому, чтобы купить возможно дешевле не только данный товар (в его представлении труд), но и все другие товары и потому видит источник своей прибыли в простом мошенничестве (надувательстве), т. е. в купле этих товаров ниже стоимости и продаже своих товаров выше стоимости. Следовательно, капиталист весьма далек от понимания того обстоятельства, что если бы действительно существовал такой товар как труд, и он действительно уплачивал бы его стоимость, то рушилась бы самая основа существования капитала, а стало быть, его деньги не могли бы превратиться в капитал.

По мнению К. Маркса, указанные обстоятельства, искажающие действительное движение заработной платы, и порождающие видимость, что будто бы оплачивается не стоимость рабочей силы, а стоимость ее функции, т. е. самого труда, сводятся в конечном счете к двум большим группам.

Во-первых, изменение заработной платы обусловлено изменением продолжительности рабочего дня. Но в таком случае можно было бы вывести заключение, согласно которому оплачивается не стоимость машины, а стоимость производимых ею операций, потому что аренда машины, скажем, на неделю стоит дороже, чем на один день.

Во-вторых, индивидуальные различия в заработных платах различных рабочих связаны с выполняемыми ими одной и той же функции. Эти индивидуальные различия присущи уже системе рабского труда. Однако здесь сама рабочая сила продается совершенно открыто без каких-либо прикрас, а потому такие различия не служат поводом для всякого рода иллюзий, касающихся данного вопроса. «Разница сводится лишь к тому, что при рабской системе выгода от рабочей силы выше среднего качества и потеря от рабочей силы ниже среднего качества выпадает на долю рабовладельца, а при системе наемного труда – на долю самого рабочего, так как в последнем случае рабочая сила продается самим рабочим, в первом случае – третьим лицом.

Впрочем, о таких формах проявления, как «стоимость и цена труда» или «заработная плата» в отличие от того существенного отношения, которое проявляется, – в отличие о стоимости и цены рабочей силы, – можно сказать то же самое, что о всяких вообще формах проявления и о их скрытой за ними основе. Первые непосредственно воспроизводятся сами собой, как ходячие формы мышления, вторая может быть раскрыта лишь научным исследованием. Классическая политическая экономия подходит очень близко к истинному положению вещей, однако не формулирует его сознательно. Это она и не может сделать, не сбросив своей буржуазной кожи»[772].

Итак, по К. Марксу, превращение стоимости, соответственно и цены, рабочей силы в заработную плату охватывает три этапа. На первом из них заключается контракт между капиталистом и рабочим по поводу найма на работу, в соответствии с которым устанавливается продолжительность рабочего дня, допустим, 12 часов и определяется размер оплаты не стоимости рабочей силы, а «потребительной стоимости» ее функции, т. е. конкретного (полезного) труда в денежном выражении, допустим, в 3 шиллинга (заметим, эти субъективные представления капиталиста и рабочего о купле-продаже не рабочей силы, а труда, сообразно которым определяется размер оплаты последнего, являются отражением капиталистических производственных отношений, существующих в форме товарно-денежных отношений). На втором этапе совершается процесс капиталистического производства, в котором создается новая стоимость (допустим, равная 6 шилл.), включающая в себя наряду со стоимостью рабочей силы (допустим, равной 3 шилл.) и прибавочную стоимость (допустим,