Жизнь мага. Алистер Кроули - Мартин Бут

Опыты, которые Кроули проводил с разнообразными наркотиками и которые, вероятно, были самыми активными из всех, какие проводились вплоть до наступления свингующих шестидесятых, не ограничивались лишь экспериментами на самом себе. Он устраивал тесты над другими людьми или совместно с ними, что делает его по меньшей мере равным писателю Олдосу Хаксли, летописцу исследований визионерского наркотического опыта. Если бы Кроули не приобрёл столь дурную славу, к нему со временем стали бы относиться так же серьёзно, как к Хаксли после выхода в свет его книг «Двери восприятия» и «Небеса и Ад». К несчастью, записи об американских экспериментах Кроули утрачены, хотя документы, свидетельствующие о его визитах на квартиры торговцев наркотиками в Бруклине в поисках «дюжины пакетиков [с кокаином] за 15 долларов», по-прежнему существуют.

Как всегда не в состоянии усидеть на месте, 9 декабря Кроули прибыл в Новый Орлеан с намерением в очередной раз уединиться для магических занятий. Несмотря на то что он ненавидел большинство американских городов за их «стандартизированные отели и стандартизированную торговлю», подавляющие любую индивидуальность, Новый Орлеан он любил. «Старый французско-испанский квартал этого города, — писал он, — это единственный приличный заселённый район, который мне удалось обнаружить в Америке. Начиная от архитектуры и заканчивая манерой поведения людей, их одеждой, традициями, блюдами, которые здесь готовили, всё было очаровательным». Сняв жильё неподалёку от Олд-Абсент-Хауса, где всё ещё делали абсент, Кроули начал лихорадочно писать, не смущаясь даже тем фактом, что у него «не было для этого ни подходящей бумаги, ни денег, чтобы её купить. 70 центов — вот всё, что осталось в кармане». Менее чем за три недели он написал ряд стихотворений, эссе, рассказов, изобрёл нового литературного героя, детектива по имени Саймон Ифф, и начал писать роман под названием «Ловушка для бабочек» (или просто «Ловушка»). Это была первая попытка Кроули написать полноценный роман, базирующийся на событиях его собственной жизни, большинство героев которого составляли его знакомые, причём сам он присутствовал там как персонаж второго плана. Этому произведению предстояло перерасти в знаменитый роман Кроули «Лунный ребёнок».

Сюжет строится вокруг сотворения гомункулуса, который и представляет собой лунное дитя из заглавия романа. Это некое внеземное создание, зарождающееся в результате применения магических средств и предназначенное для мессианских целей. У романа множество недостатков, местами его трудно читать, и, подобно многим литературным трудам Кроули, он страдает от острого недостатка редакторского участия. Однако в своих исходных литературных предпосылках это произведение значительно опередило своё время. Кроме того, оно было пророческим с научной точки зрения. Кроули удалось предвидеть возможность оплодотворения в пробирке за несколько десятилетий до его изобретения. Действительно, в 1921 году он писал: «Не может быть, чтобы зарождение жизни невозможно было осуществить научными методами, и Мастер Терион убеждён, что всего через несколько лет это будет сделано в лабораторных условиях».

Ещё одним литературным трудом, который Кроули начал в Новом Орлеане, но так никогда и не завершил, стал рассказ «Не жизнь и не приключения сэра Роджера Блоксхэма». Включая в себя автобиографический и сексуальный материал, это произведение по крайней мере отчасти было вдохновлено частыми визитами Кроули в бордели Нового Орлеана. Неподалёку от испанского квартала находился «большой и живописный район публичных домов; одно из интереснейших мест подобного w. рода, что мне доводилось видеть. В сущности, если не считать Каира, этому месту практически нет равных».

В начале февраля 1917 года Кроули из Нового Орлеана отправился в Титусвилль, расположенный неподалёку от мыса Канаверал во Флориде, где у Лоуренса Бишопа, сына набожного дядюшки Кроули, была цитрусовая ферма. Кроули испытывал сильную неприязнь к своему кузену, чья семья являла собой свидетельство «неописуемой деградации человечества, постоянно усугубляемой христианством и коммерцией», он жаловался наеду, которой его потчевали в доме Бишопа, и считал его жену ведьмой, у которой нет никакого представления о чём-либо, кроме страха перед загробным миром. Воспитанный по образцу своего отца, Лоуренс верил, что Бог поместил айсберг на пути парохода «Титаник» в качестве наказания за веру людей в непотопляемость корабля. Тем не менее Кроули, кажется, оказал Бишопу некоторую помощь: 6 марта Кроули записал в дневнике, что при помощи усилия воли ему удалось предотвратить жестокий мороз, который мог бы уничтожить все цитрусовые рощи кузена.

К моменту возвращения в Нью-Йорк Кроули был истощён как физически, так и духовно. То, что с начала нового года, как отмечено в его дневнике, он лишь пять раз занимался сексом, свидетельствует о его состоянии. Неделями он пребывал в апатии. Тайные Учителя, казалось, покинули его, он перестал вести свой магический дневник, а его финансовое положение ухудшалось день ото дня. Он возобновил отношения с портретистом Леоном Эн-гарсом Кеннеди, с которым недолгое время общался в Европе. Кеннеди получал от своей семьи содержание, которое немедленно проматывал. Вместе им с Кроули удавалось кое-как прожить, причём Кроули побуждал художника работать. Они жили в ветхом доме без удобств, который стоял на задворках Пятой авеню, — однако, по крайней мере, у них была крыша над головой.

Шестого мая Кроули получил известие о смерти своей матери. «За две ночи до этого, — писал он, — мне приснилось, что она мертва, и во сне я ощутил острое душевное страдание. То же самоё случилось за две ночи до того, как я получил весть о смерти моего отца. Мне и раньше часто снилось, что мать умерла, но это никогда не сопровождалось ощущением такой беспомощности и такого одиночества». Со стороны Кроули это значимое высказывание: при всей той враждебности, которую он ощущал по отношению к матери, к её христианским убеждениям, к её пуританскому, скучному существованию состоятельной женщины, он, тем не менее, по-прежнему питал к ней глубокие чувства. Их связывала некая любовь-ненависть, склонявшаяся, однако, в сторону любви, хотя бунтарский характер Кроули и не позволял ему этого признать. Кроули как будто бы не имел корней, он выбрал жизнь оригинала и вечного странника, он сам выгнал себя на улицу, и всё же, несмотря на всю его напыщенность и высокомерие, антихристианский настрой и самоуверенную позицию мага, он всё же сохранил, если не в действительности, то хотя бы в своём сознании, нечто, связывающее его с безмятежным временем раннего детства. Даже если он и производил впечатление в высшей степени самоуверенного человека, в его сердце всё же был уголок, который стремился к спокойной и устойчивой жизни. Теперь, когда Эмили Кроули больше не было на земле, он действительно остался один в бушующем океане жизни.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});