Смутные годы - Валерий Игнатьевич Туринов

свои грехи Спасителю!

Князя Василия увели.

Глава 26

Шуйские в Гостынском замке

Всё та же деревушка Мокотово. В последний день декабря 1611 года Шуйским приказали готовиться в дорогу. Подняли их рано утром, когда ещё даже не забрезжил рассвет. Слуги помогли князю Василию одеться. Зачем-то на голову ему накинули капюшон. Видимо, чтобы никто из охраны, тех же жолнеров или пахоликов, лишний раз не видел его. И так, поддерживая под руки, его вывели во двор двое особо доверенных короля, назначенных провести эту тайную операцию. Там, во дворе шамбеляна, уже стояли жолнеры королевской охраны, готовые в дальнюю дорогу. Было ещё темно. Во дворе метались с огнями слуги, загружая в сани и возки незамысловатые личные вещи Шуйских.

Василия усадили в крытый возок. Там же поместили князя Ивана. Князю Дмитрию и Екатерине отвели другой возок. Туда же запихнули служанку Екатерины. Спросонья, невыспавшиеся, не привычные так рано вставать, да и засиделись они вчера допоздна, Шуйские апатично наблюдали за всем, что делают с ними и творится вокруг.

Наконец, после того как все заняли свои места, вереница возков, саней и конных верховых охраны покинула двор Бурбаха. Провожая их, пан Бурбах облегчённо вздохнул, перекрестился: «Слава богу! Благодарю тебя, Matka Bozka!»

Куда их повезли, никто из Шуйских не знал. Не знал об этом и никто из охраны. Это знал только пан Збигнев Бобровниковский. Тот, королевский чиновник, старый знакомый Шуйских, был у них бессменным приставом: сопровождал их ещё из-под Смоленска… И сейчас он находился неотлучно при князе Василии, сидел рядом с ним в том же возке.

Эти предосторожности были не излишними. До канцелярии короля, до Сигизмунда, до его верных людей приходили от тайных осведомителей донесения, что тот же Миколай Христофор Радзивилл, Сиротка, встречался тайно с пленным Василием Шуйским в Могилёве. Ещё на пути Шуйских из-под Смоленска в Варшаву. Возможно, свяжется с ним снова… И теперь неизвестно было, что ожидать от него… Может быть, и другие, противники Сигизмунда, попытаются воспользоваться моментом: отбить Шуйских, поднять их, как знамя, против него, Сигизмунда… Врагов у него в Посполитой было предостаточно… Рокош следовал за рокошем…

Только на другой день поздно вечером, после гонки по зимним дорогам, с одной остановкой в какой-то корчме, где им, Шуйским, дали отдохнуть и накормили, добрались они туда, куда их везли.

По тому, как облегчённо вздохнул пан Збигнев, князь Василий догадался, что они приехали на новое место заточения.

Здесь наконец-то пан Збигнев откинул занавески на окошечках их возка.

И князь Василий увидел снег, снег… Кругом за окошечками было белым-бело.

Но вот его старческие подслеповатые глаза, привыкнув к белизне, стали различать ещё что-то… Они подъезжали к какому-то замку, стоявшему на невысоком пригорке. Стоял он на берегу какой-то речки, небольшой, сейчас закованной в лёд и занесённой снегом… Унылый вид, тоскливо было вот в этом богом забытом месте. Сразу же бросалась в глаза каменная стена, огораживающая постройки замка… А вон и ров… Через него к воротам замка протянулся мост, крытый плахами. И их возки, прошуршав по обледенелым доскам этого моста, вкатились в ворота замка, уже открытые. Они прокатили мимо каких-то пушек на колесах, стоявших тут же, в воротах… Вот мелькнули маленькие окошечки с железными решётками. И возки оказались во дворе замка, остановились.

Вслед за возками во двор вошла вереница саней и конные. Шум большой массы людей и лошадей заполнил тесное пространство двора.

Князю Василию помог выйти из возка его дворовый холоп Силантий. Князь Иван вышел сам. Из своего возка вышли князь Дмитрий и Екатерина. И они, Шуйские, настороженно осмотрелись… Они стояли у двухэтажного каменного здания, возвышающегося над всеми другими постройками. Оно, когда-то, похоже, великолепное внешне, сейчас выглядело удручающе, с обшарпанными стенами. На них кое-где, напоминая о былом, ещё видны были остатки роскошной отделки.

Их, узников, здесь уже ждали: прислуга замка, а там, похоже, и сам хозяин этого замка, седой и тучный господин.

Пан Збигнев подошёл к тому, седому и тучному, поздоровался с ним. Затем тот, седой и тучный, представился им, Шуйским: «Пан Юрий Гарваский, староста замка!»

Подождав, рассчитывая, видимо, на ответную любезность с их стороны, но не дождавшись, он пригласил их и пана Збигнева в замок, вот в это двухэтажное здание.

Они поднялись по каменному крыльцу, вошли в здание и оказались в помещении, похожем на сени. И здесь их, Шуйских, стали распределять по комнатам, видимо, заранее намеченным, где и кому жить. Князя Дмитрия поселили тут же, на первом этаже, в комнатке, обращённой окнами к винограднику, который, сейчас занесённый снегом, был виден через окна. Рядом, в такой же комнатке, поместили Екатерину. Её комнатка, в два окна, была угловой и тоже бедно обставленной.

На второй этаж из сеней вела большая деревянная лестница, крытая плахами, как и мост.

И пан Гарваский пригласил князя Василия и пана Збигнева следовать за собой, поднялся по этой лестнице наверх.

Князь Василий, поддерживаемый слугами, с трудом поднялся вслед за ним туда же, остановился, тяжело дыша… Сердце учащённо билось. Тяжёлая шуба казалась пудовой, тянула вниз, не давала дышать…

Следом поднялся князь Иван, слуги.

Когда князь Василий немного отдышался, пан Гарваский проводил его до его комнаты.

– Прошу, ваше величество! – слегка наклонив голову, учтиво раскрыл он перед ним дверь.

Князь Василий вошёл в комнату. Большая и светлая, она была не только самая лучшая в замке, о чём сообщил ему пан Гарваский, но и недавно подновлялась к приезду их, Шуйских… Гладкий кирпичный пол, камин, полированная печь, в стене шкаф, четыре окна, остеклённые: два смотрели на ту речку перед замком, на которую он обратил сразу внимание; два других выходили во двор замка. В комнате, у глухой стены, неподалёку от окна, выходящего на речку, громоздилась широкая деревянная кровать под балдахином и казалась здесь неуместной… Ещё был стол, простенький, ничем не покрытый, но полированный, два кресла и у стенки длинная лавка… «Совсем как в русских избах!» – с тоской мелькнуло у князя Василия, взглянувшего на эту лавку.

Комната эта, как вскоре сообразил он, находилась над каменными воротами, в которые они въехали.

Все прелести своего нового жилья он оценил сразу же. Комната оказалась перегорожена пополам. В другой её половине, за тонкой перегородкой, уже устраивались сопровождавшие их стражники: шумные бравые жолнеры, из числа охранников королевского дворца в Варшаве… «Кошмар!» – пронеслось у него… Но настоящий кошмар у него был ещё впереди…

Князя Ивана поселили тут же, на втором этаже, в комнате напротив комнаты Василия. Комната