Принцесса самозванец и целебная маска - Неуловимый Джо

к главе королевского суда, и перебросился с ним словами о погоде. Он получил от Джейкоба сообщение с текстом ”ничего неизвестно, скорее всего ничего особенного”. Он покосился на стол спикера осквернённый колумбийским деликатесом. Он тщетно пытался понять, кто такая леди Редсвил, он надеялся разгадать смысл послания на столе спикера, но ничего не приходило в его голову. Единственное что он понял, так это то что он сам же и заплатил за этот пакет наркоты, рассыпанный на столе спикера. Это вызвало у него гнев, он разозлился и обозначил один из вариантов смысла послания, как приглашение поиграть. Он тихо выругался и решил прямо спросить леди Рэдсвил об этом.

— Леди Нимхэдриэль Редсвил! Я лорд Уильям Блэквуд, как я рад с вами увидеться.

— О, здравствуйте лорд Блэквуд! Его высочество о вас очень хорошо отзывался, говорил что вы человек неординарного таланта…

— Ну, что вы, баронесса, вы только что спасли жизни лордов вашей сывороткой, а какая оригинальная упаковка! Где вы её взяли?

— Не сочтите за хвастовство, но сыворотка имеет очень сложный и нестабильный состав, для того чтобы она не испортилась, мне нужен был либо космический аэрогель, либо жидкий гелий, либо алкалоид подходящей молярной массы. Увы, но жидкий гелий оказалось раздобыть сложнее, чем, с позволения сказать, алкалоид.

— Похоже у вас очень серьезные связи в совершенно разных кругах!

— О, уверяю вас, лорд Блэквуд, у нас с вами гораздо больше общих связей чем вы думаете. Хотите вы того, или нет. — сурово сказал Нимхэ. — Однако я вынуждена признать, ваши связи весьма и весьма существенны, если бы мне удалось стать вашим другом, я была бы очень горда таким знакомством.

Лорд Блэквуд оторопел от такого поворота событий. Нимхэ заметил это и продолжал:

— Понимаете, мне очень не везло в личной жизни. Мой покойный супруг очень… очень неожиданно покинул меня… — дрожащим шепотом прошептал Нимхэ — Я до сих пор скорблю о нём, и моё женское сердечко замирает при мысли о том, что могут сделать с моим возлюбленным эти… Эти коммунисты.

Нимхэ достал из сумочки платочек, и скорбно отвернувшись, прикрыл им лицо. Лорд Блэквуд чуть не ухмыльнулся от гордости.

— Вы не оставляете мне выбора! Если леди просит о помощи, каждый джентльмен посчитал бы своим долгом не отказать!

— Так вы поможете мне защитить его высочество?

— Даю вам слово лорда, леди Рэдсвил. Я приложу все усилия, чтобы обезопасить будущего короля. — гордо выпрямившись отчеканил лорд.

Нимхэ шмыгнул носом, протёр лицо слегка размазывая косметику, и быстро спрятав платок учтиво поклонился.

— Спасибо вам за вашу поддержку, милорд.

Тем временем принц Марвин подошел к главе королевского суда. Он вежливо завёл разговор о погоде. Лорд главный судья был верен лично королю. Он был стар упрям и прямолинеен, в обычной ситуации от него принц Марвин вряд ли чего добился бы, но ситуация была весьма и весьма щекотливая, особенно для тех, чьи яйца лежали в одной единственной, королевской корзине.

— Ваш высочество, чем обязаны такой чести? — язвительно заметил Судья.

— Я смиренно припадаю к вашим ногам, милорд. — слегка склонив кудрявую голову сказал принц.

— Я сделал всё что мог, ваш высочество! — отчеканил лорд, дёрнув своими кустистыми седыми усами. — Но ваша очередная невеста отказалась от моей помощи!

— Господин верховный судья, — начал принц угрожающим тоном — вы всегда были верны королю, мой отец всегда мог положиться на вас, такая преданность государству и короне делает честь любому монарху. Уверен, кто бы не взошел на трон, будет ценить вашу верность. И в долгу не останется. — мягким тоном закончил Марвин.

Глава королевского суда скривился как молодой идеалист при виде пьяного священника. На его щеках появились длинные складки, он возмущенно сжал кулаки, отвернул голову и мельком взглянул на лицо лорда Блэквуда. Затем он подозвал своего помощника и что-то сказал ему на ухо. Лорд главный судья ещё долго буравил взглядом подошедшего Нимхэ, и даже окинул взглядом Назира.

Когда помощник вернулся с нужными документами. Нимхэ изобразил ангельскую улыбку на своём лице. Нимхэ улыбался настолько убедительно, что лишь Назир знал, чему именно радуется хитросделанный эльф. Лорд взял документы у своего помощника, подписал их и даже поставил печать. Он оглядел принца и сияющую от радости эльфийку, передал им сверток бумаг и сухо буркнул:

— Даю своё благословение.

— Я даже не представляю чего вам это стоило… — дрожащим голосом сказал Нимхэ — Я очень благодарна вам за моё спасение из рук того нечистоплотного адвоката, в благодарность за это, я буду сообщать вашим врачам в первую очередь, всё что мне известно про болезни!

— Не стоит, миледи. Берегите лучше вашего жениха.

Нимхэ вновь взял принца под руку, затем его милая улыбка, и нежный женский тон на мгновенье испарились, его взгляд стал настолько холодным пристальным, что даже у Назира пробежал мороз по коже.

— О, — расплылся в улыбке Нимхэ — не сомневайтесь милорд, о его высочестве я позабочусь.

Мысль о том, насколько далеко может зайти этот эльф, ещё долго будоражила Назира. А когда Нимхэ нарочито небрежно сунул своему слуге Назиру, важнейшие документы в жизни баронессы Нимхэдриэль, Назир получил возможность на них взглянуть.

— Вот тебе и преданность короне! — ухмыльнулся Назир.

На документах была дата заседания, признавшего Нимхэ баронессой Нимхэдриэль. Эта дата была всего на два дня позже