Молодой Сталин - Саймон Монтефиоре

В 1936 году Сталин связался с Давришеви и предложил ему вернуться. Давришеви поступил мудро – остался в Париже. Когда Сталин умер, Давришеви заявил в интервью: “Я единокровный брат Сталина”. Сам он скончался в 1975-м; его биография была названа в некрологе “поразительной: революционер, авиатор, шпион, писатель”. Его замечательные мемуары вышли во Франции в 1979-м и не получили известности7.

Камо остался большевистским героем, несмотря на жестокое обращение с Федором Аллилуевым. Но этот опасный простак был неспособен к мирной деятельности. Он стал чекистом, но его жестокость была запредельной даже для этой организации. В 1922-м он вернулся в Тифлис и работал в Наркомфине. Когда Ленин захотел отдохнуть на Кавказе, Камо вызвался его сопровождать; Ленин не приехал. В Тифлисе ходили слухи, что Камо слишком много пил и болтал о роли Сталина в знаменитой экспроприации, а это была тема щекотливая[218]. В день, когда Камо начал писать воспоминания, он попал под грузовик, возвращаясь домой на велосипеде. Говорили, что его убил Сталин: в конце концов, как шутили тогда, странно, что единственный велосипедист в Тифлисе был сбит единственным грузовиком.

Камо похоронили в Пушкинском сквере, неподалеку от духана “Тилипучури” на Эриванской площади, где он совершил легендарное ограбление. Позже Сталин приказал убрать его памятник. Прах Камо захоронили в другом месте8.

Эгнаташвили, покровитель и, возможно, отец Сталина, отправил своих оставшихся в живых детей Сашу и Васо учиться в московскую частную школу. Его семья держала духаны и вскоре открыла заведения не только в Гори. Эгнаташвили и сыновья построили духаны в Баку; попутно Васо окончил Харьковский университет и стал учителем истории. Эгнаташвили-отец умер в 1929-м; “до последнего дня он оставался близок к Сталину”. Саша Эгнаташвили был владельцем пяти тифлисских духанов примерно до 1929 года. В начале 1930-х обоих братьев арестовали. Саша сумел связаться с Енукидзе, который выпустил его и привез в Москву. Там Сашу принял Сталин. Васо тоже немедленно освободили. Сталин устроил Сашу в НКВД и назначил его управляющим кремлевской дачей в Крыму, затем – заместителем начальника своей личной охраны. Саша, бывший ресторатор-капиталист, стал и начальником сталинской кухни, известной как База. На такой пост диктатор-параноик, который отравлял других и сам боялся яда, мог назначить только человека, пользовавшегося его доверием. Эгнаташвили стал дегустатором вождя, отсюда его прозвище в НКВД – Кролик. Сотрудники НКВД негласно считали его “родственником Сталина” или даже “братом”: так полагал даже генерал Власик, знавший диктатора лучше, чем кто бы то ни было. (Среди подчиненных Саши был повар, сделавший в кухнях НКВД головокружительную карьеру: в молодости он кормил Распутина, а потом – Ленина и Сталина. Этот повар исторического значения был дедом президента Владимира Путина.)

Социалист-федералист Васо – даже не меньшевик! – стал редактором тифлисской газеты, а впоследствии секретарем Верховного совета Грузии – “глазами и ушами” Сталина в республике.

Саша-Кролик жил недалеко от главной резиденции Сталина, дачи в Кунцеве, и часто бывал у него на обедах. Когда Васо приезжал в Москву, он всегда останавливался у Сталина. Братья поддерживали добрые отношения с Кеке. В 1934 году Саша Эгнаташвили отправил Кеке ко дню рождения письмо, из которого видно, что они были близки: “Дорогая матушка, вчера был у Сосо. Мы долго разговаривали. Он поправился. В последние четыре года я еще не видел его таким здоровым. Вы и не видали его таким красавцем. Он много шутил. Напрасно говорят, что Сосо выглядит старше своих лет. Все считают, что больше 47 лет ему не дашь!”

В 1940 году Сталин вспомнил, что у его отца был подмастерье Дато Гаситашвили, который ласково обращался с маленьким Сосо. “Дато жив еще? – вдруг спросил он у Саши. – Я не видел его много лет”. Эгнаташвили вызвал в Москву Дато – до тех пор он сапожничал в Гори.

Однажды Сталин, начальник его охраны Власик и Берия приехали к Эгнаташвили на грузинский пир, и там Сталин снова встретился с Дато. Когда Сталин стал над ним подтрунивать, старый сапожник бесстрашно ответил: “ Ты думаешь, что ты Сталин? Ты для меня еще тот мальчишка, которого я на руках носил! Вот сейчас я сниму с тебя эти штаны и так надеру твою попу, что она краснее твоего флага будет!” Сталин расхохотался. Но, к несчастью, он обратил внимание на жену Саши. У Кролика был счастливый, но опасный брак: он женился на этнической немке. До него она была замужем за дельцом, армянским евреем, их дочь жила в Америке.

– Что-то твоя жена очень грустная, – заметил Сталин. – Может быть, ей не нравится, что я к тебе в гости пришел?

Саша объяснил, что она, будучи немкой, боится за себя и за свою дочь в Америке. По словам Сашиного внука Гурама Ратишвили, Сталин успокоил ее так: “У нас подписан пакт с Германией, но это ничего не значит. Война неизбежна. Америка и Британия будут нашими союзниками”.

Когда в 1941-м немцы напали на СССР, жену Эгнаташвили арестовали и расстреляли. “Она просто исчезла и не вернулась, – рассказывает внук Саши. – Но Саша никогда не говорил об этом со Сталиным”. Эгнаташвили хорошо знал придворный этикет.

Во время войны Эгнаташвили, произведенный в генералы, сопровождал Сталина в Тегеран и Ялту. “Шашлычник какой-то жарил шашлыки… <…> Войну он закончил генерал-лейтенантом, – негодовал Хрущев в своих воспоминаниях. – Приедешь с фронта, смотришь, а у него еще прибавились один-два ордена… <…> Помню, как Сталин учинил мне разнос в присутствии того духанщика, генерал-лейтенанта, который пьянствовал со всеми нами”. Это не прошло мимо внимания российского полководца Сталина, к тому же он узнал от Берии о коррупции в своем домашнем хозяйстве[219] и в преддверии Ялтинской конференции Большой тройки перевел Эгнаташвили на должность заведующего госдачами в Крыму. Позже он потерял к нему интерес.

Кролик умер от диабета в 1948-м. Васо Эгнаташвили остался близок к Сталину и бывал на посиделках старых горийских друзей. Но, когда Сталин умер, Берия уволил Васо и посадил в тюрьму. После падения Берии Васо был освобожден и скончался в 1956 году9.

Судьба большевиков – товарищей Сталина сложилась трагически, не говоря уж о судьбе советского народа. Каменева и Зиновьева расстреляли в 1936-м, Бухарина – в 1938-м; Троцкий был убит ледорубом в 1940-м. Все это по приказу Сталина. В 1937–1938 годах было расстреляно около полутора миллионов человек. Самолично Сталин подписал расстрельные приговоры 39 000 человек, среди которых были его старые друзья. Грузия, отданная в подчинение возвысившемуся Берии, пострадала особенно сильно: 10 % коммунистов подверглись чистке, 425 из 644 делегатов X съезда Компартии Грузии были расстреляны.