Месть роботов - Роджер Желязны

взирала на него с открытым пренебрежением.

— Прошу прощения, капитан Дрейк, за то, что потревожил вас, — произнес он низким голосом. — Я лишь хотел узнать, когда мы покинем гиперпространство.

Капитан извлек массивный карманный хронометр.

— Через час. Не более.

— И тогда мы окажемся?

— За орбитой девятой планеты.

— Плутона. Оказавшись в пространстве, мы увидим Солнце?

— Если знаете точное направление, то увидите.

— Благодарю вас.

— Филип Санат сделал движение, словно намереваясь уйти, но Маронни остановил его.

— Побудьте с нами, Филип. Я уверен, что мадам Сурат умирает от желания задать вам несколько вопросов. Ока проявила величайшую заинтересованность з лоариэме.

Глаза лаконтца забегали более чем подозрительно. Филип Санат с готовностью повернулся к вдове: на мгновение захваченная врасплох, она, казалось, потеряла дар речи.

— Скажите, молодой человек, — ринулась она вперед, вновь обретя речь, — неужели до сих пор сохранились люди вроде вас? Я имею в виду лоаристов.

Филип Санат так долго смотрел на мадам Сурат, сохраняя при этом полное молчание, что это могло показаться невежливым. Наконец, произнес с мягкой настойчивостью:

— До сих пор существуют люди, которые стремятся сохранить культуру и образ жизни древней Земли.

Капитан Лрейк не смог удержаться от иронии:

— Даже под грузом культуры хозяев с Ласинука?

Илен Сурат издала приглушенный возглас:

— Вы хотите сказать, что Земля— ласинукский мир? Так? — Ее голос поднялся до пугающего визга.

— Ну да, разумеется, — недоуменно ответил капитан, сожалея, что заговорил об этом. — Разве вы не знали?

— Капитан, — женщина кричала уже истерически. — Вы не имеете права садиться! Если вы это сделаете, я вам такие неприятности устрою — такую массу неприятностей! Я не желаю выставляться напоказ перед мордами этих ужасных ласинуков — этих омерзительных рептилий с Веги.

— Вам нечего бояться, мадам Сурат, — холодно заметил Филип Сенат. — Подавляющее большинство земного населения — люди. И только один процент — правители -ласинуки.

— Ох, — помедлив, она оскорбленно заявила: — Нет уж, и думать не могу, что Земля — такое важное место, если ею управляют-то не люди. И лоаризм не лучше! Только напрасная трата времени, вот что я вам скажу!

К лицу Сената внезапно прилила кровь: казалось, какой-то момент он был не в состоянии вымолвить слово. Но справился с собой и сказал тоном проповедника:

— Ваша точка зрения весьма поверхностна. Тот факт, что Ласинук контролирует Землю, ничего не значит для фундаментальных проблем самого лоаризма... — затем он резко повернулся и ушел.

Саммел Маронни тяжело вздохнул, глядя вслед удаляющейся фигуре.

— Вы сразили его наповал, мадам Сурат. Мне никогда не приходилось видеть, чтобы он увиливал от спора подобным образом.

— Он производит впечатление неплохого парня, т заметил капитан Дрейк.

Маронни хмыкнул.

— Отнюдь. Мы с одной планеты, этот молодой человек и я. Он — типичный локтонец, ничуть не лучше меня.

Вдова сварливо откашлялась.

— Ах, давайте же сменим тему разговора, умоляю. Этот тип словно тень навел на всех нас. И зачем они рядятся в эти омерзительные пурпурные одеяния? Никакого стиля!

* * *

Лоара Броос Порин поднял глаза навстречу юному священнослужителю.

— Итак?

— Меньше, чем через сорок пять минут, Лоара Броос. Бросившись в кресло, Санат наклонился вперед и уперся в стиснутый кулак раскрасневшимся, нахмуренным лицом.

Порин поглядел на своего спутника с любящей улыбкой.

— Опять поспорил с Саммелом Маронни, Филип?

— Нет, не совсем, — резким движением юноша выпрямился. — Но какая в этом польза, Лоара Броос? Там, на верхнем этаже, сотни человеческих существ, бездумных, ярко разодетых, веселящихся, и полное равнодушие к Земле. Из всех пассажиров корабля только мы двое останавливаемся, чтобы посетить мир наших предков. — Его глаза избегали взгляда пожилого спутника, голос приобрел оттенок горечи. — А раньше тысячи людей из всех уголков Галактики ежедневно прибывали на Землю. Великие дни лоаризма прошли.

Лоара Броос рассмеялся. Никто бы не подумал, что в его длинной и тощей фигуре может таиться такой душевный смех.

— Я уже, наверное, в сотый раз все это от тебя выслушиваю. Глупости! Придет такой день, когда о Земле вспомнят все. Начнется массовое паломничество сюда.

— Нет! Все это в прошлом!

— Ха! Эти пророки гибели каркают, но им еще предстоит доказать свою правоту.

— Им это удастся, — глаза Сената неожиданно вспыхнули. — И знаете, почему? Потому что Земля осквернена захватчиками-рептилиями. Женщина — мерзкая, пустая женщина — только что мне заявила: „Не думаю, что Земля может быть такой уж значительной, если на ней правят ласинуки”. Она произнесла то, что миллиарды говорят про себя бессознательно, и я не нашел слов, чтобы опровергнуть ее.

— И какое же ты сам предлагаешь решение, Филип?

Изгнать захватчиков с Земли! Снова сделать ее Человеческой Планетой! Нам уже приходилось сражаться с ними во время Первого Галактического Нашествия, две тысячи лет тому назад, и мы смогли их остановить, когда уже казалось, что они приберут к рукам всю Галактику. Теперь нам самим надо начать Второе нашествие и отбросить их на Вегу.

Порин вздохнул и покачал головой.

— Ты еще молод и горяч! Не найдется юного лоариста, который не метал бы молний по этому поводу. Ты это перерастешь. Перерастешь. Послушай, мальчик мой! -Лоара Броос поднялся и положил руку на плечо собеседнику. — Люди и ласинуки равно наделены разумом, и в нашей Галактике существуют только эти две расы разумных существ. Они — братья по разуму и духу и