Джин Грин – Неприкасаемый. Карьера агента ЦРУ № 014 - Гривадий Горпожакс

Они прошли по широким аллеям, посыпанным толченым кирпичом, миновали пруд, забитый прогулочными лодками, и подошли к подножию гигантского «Колеса обозрения». Через несколько минут «единомышленники» в утлой кабинке уже вздымались над Москвой, возносились в бледное от зноя небо.

Лот засунул руку в карман, включил контрольное устройство, посмотрел на дядю Тео и, не выдержав, расхохотался: более нелепого пассажира «чертового колеса» трудно было придумать.

– Сколько дней вы уже в Москве, Тео? – спросил он.

– Четвертый день, – моргнул дядя Тео.

– И за все это время не смогли напасть на мой след? Бездарно, старина. За что вам платит деньги Си-Би Грант?

– О чем вы? При чем здесь след? Я очень рад неожиданной встрече. Всегда, знаете ли, приятно на чужбине встретить соотечественника, даже с такой измененной внешностью, но… Простите, мистер Лот, но почему вы все время так оскорбительно смеетесь?

– Потому что вы очень смешны. Нелепы и смешны, – Лот приблизил свое лицо к лицу дяди Тео и, глядя ему прямо в глаза, тихо сказал: – Кончайте валять дурака.

Они были уже на самом верху колеса. Дядя Тео окинул взглядом город, где когда-то на заре туманной юности его сильно побили за украденное столовое серебро – ничего не скажешь, изменилась старушка Москва, – глубоко вздохнул и сказал:

– Вы в плену недоразумения, мой друг. Дело в том, что помимо добровольной и бескорыстной общественной деятельности в патриотических организациях, у меня есть еще новые, коммерческие дела, и вот по этим делам я и приехал в Москву. Наша встреча – случайность, поверьте, – он приложил руку к груди.

– А теперь послушайте меня, – грубо сказал Лот, – и слушайте внимательно. Во-первых, я хочу вам напомнить, что все ваши попытки оседлать меня в Штатах развалились как карточный домик. Во-вторых, хочу вам сказать, что здесь, в Москве, вы против меня совершенно бессильны. Здесь вы один как перст, Тео, а у меня есть люди. Здесь мое страшное детище Джин Грин… – Лот сделал паузу. – Он не станет с вами церемониться, если я прикажу. И наконец, в-третьих… Я ведь кое-что знаю о ваших подвигах в составе батальона «Нахтигаль» в красивом городе Ломберге, он же Львов… А одно известное вам учреждение в Москве с большим вниманием отнеслось бы к вашему прошлому. Итак, перестаньте крутить и отвечайте прямо: что вас принесло сюда?

Они совершали уже третий круг. Дядя Тео прикрыл глаза и вытер лоб платком.

– У меня кружится голова. – слабо пискнул он.

– Потерпите, – сказал Лот.

– Нас интересуют списки, – сказал дядя Тео, не открывая глаз.

– Какого черта! – воскликнул Лот. – Я обещал Мерчэнту предоставить списки в его полное распоряжение. Эта операция идет без ведома «фирмы» только по линии «Паутины». Мы уже договорились о цене. Слушайте, Тео, я вам очень настоятельно советую переменить руку. Я сильнее Мерчэнта, Тео…

– У меня очень кружится голова, – проговорил Тео. – Поймите, я старый человек…

В это время колесо остановилось. Программа, оплаченная тридцатью копейками, окончилась.

– Пошли обедать, – сказал Лот и крепко взял дядю Тео под локоток.

Они заняли столик на открытой веранде ресторана, повисшей над подернутой желтой ряской водой. Здесь дядя Тео заметно повеселел, порозовел и вдохновенно занялся предательством. Делал он это так легко, оживленно и споро, что сразу было видно – это ему не впервой.

За ближайшим к ним столиком обедало безобидное семейство с двумя детьми. Родители вели себя строго, чопорно, дети же шалили и получали изредка по рукам. Семейство не обращало внимания на двух дружески беседующих иностранцев, прямое подслушивание откуда бы то ни было было исключено, но на всякий случай Лот и дядя Тео вели беседу на трех языках, то и дело переходя с английского на немецкий или французский. Миниатюрный серебристый транзистор Лота лежал на углу стола. В случае, если на них с противоположной стороны пруда или с проплывающих лодок будет нацелен направленный микрофон, в аппаратике возникнет тревожное пощелкивание.

– …Мерчэнт и некоторые другие люди из руководства «Паутины» не доверяют вам, мистер Лот, – говорил Тео. – Вы им очень нужны, но они боятся, как бы вы не подмяли их под себя.

– Правильно боятся, – усмехнулся Лот. Он сидел развалившись, прихлебывая холодное терпкое «мукузани».

– Борьба за вас и против вас началась еще в августе 1962 года, – продолжал Тео. – Вы, конечно, помните это время, убийство старика Гринева, песчаный карьер Спрингдейла, таинственная деятельность Красной маски, ипподром Лорел, вилла Гранта… Убежден, что вы все это должны прекрасно помнить, мистер Лот.

– Бросьте, Тео, эти намеки, – снисходительно улыбнулся Лот. – Вы сейчас в другой роли.

– Нет, нет, я это так, просто для полноты картины, – заторопился дядя Тео. – Итак, в то время мы хотели прежде всего заполучить в свои руки Джина Грина. Именно он должен был добыть для нас списки и, кроме того… – дядя Тео замялся.

– Ну-ну, – ободрил его Лот.

– И кроме того, в руководстве существовало мнение, что мы сможем получить с его помощью некие компрометирующие вас документы…

– Вздор! – весело сказал Лот.

– Конечно, конечно, – закивал дядя Тео. – Лично я всегда считал, что ваша репутация безупречна, но..

– Дальше, – оборвал его Лот.

– Дальше я письмом Чарли Врангеля навел Грина на квартиру Лешакова-Краузе. Мы надеялись, что Грин, поддавшись вполне понятному чувству мести, применит по отношению к его семье… дочери и…

– Понятно, добрый дядюшка, – хохотнул Лот. – Дальше.

– Однако этого не произошло, а дальше вы спутали нам все карты, спрятав Джина под крылышком «фирмы» и дяди Сэма. Правда, и там у нас были свои люди…

– Тупая свинья Чак Битюк, – сказал Лот.

– Да, Чаку многого недоставало, но он был добрым и честным малым. Мир его праху! – Дядя Тео закручинился, потом оживился, словно что-то случайно припомнил. – Кстати, о Чаке, мистер Лот. После встречи с известным лицом из Аргентины руководство считало, что вы прекратите свою двойную игру, но спустя некоторое время во Вьетнаме Джин Грин ликвидировал Чака и сорвал одну из самых важных наших операций по стимуляции эскалации. Кроме того, руководство узнало о ваших самостоятельных действиях по торговле сильнодействующими лекарственными средствами, некоторые подробности из жизни китайца Чжоу и Чарли Чинка, но это уже мелочи.

– Все-таки вы неплохо работаете, – одобрил Лот.

– Спасибо, – потупился дядя Тео. – После нашей великой акции, думаю, трудно упрекнуть…

– Об этой акции не вам судить, – строго оборвал его Лот. – Вернемся к нашим делам.

Дядя Тео кашлянул.

– Итак, вы понимаете, мистер Лот, почему у руководства не было к вам абсолютного доверия?

– И они доверили вам… – улыбнулся Лот.

– Да, я должен был проконтролировать ваши действия в России и при возможности принять меры к сплочению нашего союза…

– Все понятно. Хватит! – оборвал Лот, осушил бокал и чуть пригнулся к дяде Тео. – Я записал нашу беседу, старая перечница.

– О! – слабо воскликнул дядя Тео и побагровел. – Поверьте, мистер Лот, это уже излишне. Если уж я…

– Если уж вы продаетесь, то продаетесь навсегда? Это вы хотели сказать? – ласково улыбнулся Лот. – Я и не сомневался в этом, майн либер гроссфатер. Это сделано только для закрепления нашей дружбы. Теперь слушайте. У нас с Джином здесь важное задание «фирмы». Но сначала Джин выполнит мое, понимаете, лично мое, задание. Через семь-десять дней мы будем в Лондоне. У вас обратный билет в каком направлении?

– Монреаль через Копенгаген, – сказал дядя Тео.

– Вам придется переменить его. Мы с Джином должны вас увидеть в Лондоне.

– Но почему с Джином? – удивился дядя Тео. – Разве он вам будет нужен после выполнения задания?

Лот потрепал дядю Тео по коленке.

– У вас есть друзья в Лондоне?

– Истинные патриоты есть везде, – пробормотал дядя Тео.

– Прекрасно, – сказал Лот. – Я считаю, что наш обед удался. Знаете, я приятно удивлен русской кухней.

Он поднял палец, подзывая официанта, получил счет и углубился в его изучение.

– Та-а-ак. Итого – двадцать один рубль семьдесят четыре копейки.

Он передал счет дяде Тео и сказал:

– Платите. Не забудьте дать официанту копеек двадцать на чай.

– Позвольте! – ошарашенно воскликнул дядя Тео. – Вам кажется, что я должен оплатить этот обед?

– Вы меня удивляете, дедушка, – вяло пробормотал Лот.

– Это совершенно неприемлемый вариант, – возмущенно заговорил дядя Тео. – Я решительно отказываюсь.

– Прекратите болтовню, вынимайте денежки и платите, – жестко сказал Лот и кивнул на официанта: – Видите, человек ждет. Еще подумает, что вы жадина.