Дебютантки - Джун Зингер

Мы посмотрели друг на друга. Ответ было нетрудно вычислить. Их никто не отправлял.

— Мейв, что же нам делать с Сарой?

— Я не знаю. Сара взрослый человек. Она замужем. Мы не можем туда поехать и забрать ее силой. Сара сама должна выпутаться из этой истории.

— Наверно. — Я не была в этом убеждена. — Но я все равно буду беспокоиться о ней.

— Мы все волнуемся. Но Сара умная. И сильная. Когда она дозреет, то сама уйдет от него.

— Надеюсь, что ты права, Мейв.

Мейв попыталась улыбнуться:

— Я тоже на это надеюсь!

Я поняла, что ей хочется поменять тему разговора. Мейв спросила:

— Как твоя мать реагирует на еврейского жениха?

Я засмеялась:

— Она постепенно привыкает к этому. Сначала я боялась, что у нее будет сердечный приступ. Она сказала, что так бывает всегда, когда учишься в таком радикальном колледже, как Редклифф. Но Питер всегда так внимателен к ней — и ей в конце концов пришлось сдаться. Тетя Беттина любит его. Бедная тетя Беттина… — начала было я снова, но вовремя остановилась. — Что будет с этим домом?

— Я дарю его Бостону. Здесь будет клиника душевного здоровья.

— Клиника душевного здоровья на Луисбург-сквер? Боже мой! Всех, кто живет здесь, просто хватит удар!

— С этим должны справиться мои адвокаты. Им хорошо платят — пусть отрабатывают свои деньги!

Я удивленно посмотрела на нее: она говорила весьма резким тоном. Мейв так изменилась, подумала я. Она становится жестокой.

— Что будет с домом твоей бабушки?

— Это не мой дом. Это дом моего… это дом Пэдрейка.

Нет, Мейв не передумала подарить клинику душевного здоровья городу, хотя больше не собиралась жить в Бостоне. Она не станет лично заниматься этой клиникой. Она не хочет никогда больше видеть дом тетушки Мэгги. Мейв понимала, что когда-нибудь, когда ее гнев несколько поостынет, она сможет простить тете Мэгги то, что та дала ей возможность родить Эли, — но Мейв никогда не сможет понять все до конца!

Она все оставляла здесь. Дом, занятия филантропией, воспоминания… Она готова была заново начать карьеру писательницы. Мейв встретится с отцом на поле боя. Если были правы критики, когда заявляли, что она обладает большим талантом, Мейв сделает все возможное, чтобы превзойти его, она станет самой лучшей! Ей нужно что-то предпринять, чтобы наказать Пэдрейка за то, что он сделал с Эли, с Сарой… Бедная Сара!

Возможно, она получит Нобелевскую премию, и тогда посмотрим, как он сможет это пережить! Мейв заперла дверь дома тети Мэгги и даже не оглянулась.

Выехав из Бостона, Мейв было направилась на юг, но повернула обратно. Ей необходимо сделать еще кое-что, прежде чем окончательно сказать прошлому «Прощай!». Нужно в последний раз съездить в Труро. Она проехала по мосту в сторону Кейпа и помчалась по шоссе. Шоссе № 6 стало совсем не таким, каким Мейв его помнила. Но она сама тоже изменилась. Мейв нашла въезд в Ремет-Роуд, и ей все показалось знакомым. Там были дюны и болота, топи и мхи, там была тропа Кренберри-Бог и узкая грязная дорожка, ведущая к дому, их старому дому. Он стоял высоко на скале из песчаника, прямо над морем, все еще в гордом одиночестве. Мейв остановила машину и пошла по дорожке к дому.

Здесь никто не жил, окна были заколочены. Кому теперь принадлежит этот дом?.. Какое это имеет значение! Было очень холодно и сильно дул ветер. Мейв теснее запахнула шубу и подошла к краю скалы, чтобы посмотреть вниз на бушующее море. Она стояла там же, где стоял он в ту ночь, ту первую ночь. Мейв вылезла из кровати и пошла его искать. Она вышла на улицу. Была безлунная ночь, шел дождь, было темно и очень ветрено. Только в Труро бывает подобная кромешная темнота! Вспышка молнии, и она увидела его силуэт. Его накидка развевалась на плечах. Мейв подумала, что никогда не видела ничего более прекрасного. Ей тогда было всего десять лет, столько же, сколько сейчас Эли. Что может понимать десятилетний ребенок?

Мейв трясло от холода, когда она возвращалась к машине. Марк Твен писал, что нет более холодного места, чем Сан-Франциско в августе, но он не был в Труро в ноябре! Мейв развернула машину. Ей хотелось поскорее приехать в Нью-Йорк.

7

— Разве мы не можем поесть в городе? Меня уже тошнит от рыбы, вареного бекона и капусты. Пожалуйста, Пэдрейк, мне нужно хоть какое-то разнообразие! За несколько месяцев мы ни разу не покинули остров. Может, нам стоит поехать в город на ленч и остаться там подольше, а переночевать в Келвее?

— Почему бы и нет. — Пэдрейк казался необычайно сговорчивым. — Я пойду и поищу Имонна. Я уверен, что смогу убедить его отвезти нас в Келвей. В последний раз, когда я его видел, у него были сложности с лодкой. Но он, наверно, уже починил ее. Хотя бы немного.

«Немного починил лодку?»

— Разве мы не можем договориться с кем-нибудь еще?

— Мне кажется, что все заняты работой в церкви. Я пойду и поищу Имонна.

— Я не поеду в лодке, если она не в порядке.

— Я не говорил, что она не в порядке.

— Но ты не уверен, что в ней плыть безопасно. Я не сяду в нее, пока не буду в этом уверена.

— Ты права. Ты ведь не умеешь плавать, не так ли? Хорошо, я пойду и все проверю.

Казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как он ушел. У Сары не было даже никаких часов: ее часики остановились тысячу лет назад! Как она может их снова завести, если у нее нет телефона, чтобы позвонить и узнать точное время?! Или радио. У нее не было ничего! Сара заплакала. Она может пересчитать вещи, в которых она нуждается, и перечисление, вероятно, займет сутки. Сара узнаёт, что наступило завтра, после того, как стемнеет, а потом опять станет светло. Она налила себе рюмку виски. Почему бы и нет? Ей больше нечего делать. Ей нечего делать целые дни, недели, месяцы… Если она не уберется с этого острова, то просто сойдет» с ума! Она была в этом уверена. Сара налила себе еще. И если ей не с кем будет поговорить, кроме Пэдрейка, который разговаривал только тогда, когда ему этого хотелось, подонок, она и сама чокнется, только вдвое быстрее! Сара выпила еще. К тому времени, когда вернулся Пэдрейк, она была вдребезги пьяна.

На следующее утро он затеял скандал:

— Я нашел Имонна и проверил его куррачу, вернулся за тобой, и что же я вижу?! Ты — пьяна, отвратительна и мерзка!

— Да? И когда же ты вернулся? Уже почти ночью. И какое право имеешь ты, именно ты, отчитывать меня за пьянство?!

— Пьющий мужчина — это одно, а женщина-алкоголичка — это мерзость и оскорбление человеческой расы!

Боже мой! Неужели она становится алкоголичкой, как ее мать? Нет, черт возьми. Она не станет больше пить! Она не станет пьяницей. И никто не сможет превратить ее в пьяницу! Ни ее проклятый муж, ни кто иной! Но с Сарой что-то случилось, она менялась. Хотя что в этом удивительного? Этот остров и одиночество!.. Почему Пэдрейк женился на ней? Чтобы похоронить ее здесь? Ее, Сару, которая открывала конгу в «Эль Морокко»?! Если она ему не нужна, тогда чего же он хочет от нее? Ей необходимо как можно скорее покинуть этот остров. Ей нужно уехать отсюда, хотя бы на день, и сейчас же!