Фонтаны на горизонте - Анатолий Вахов

Он как бы снова переживал испуг, как и тогда, когда Бромсет-Грауль сбросил его за борт «Веги»...

«Норвежец здесь, на советской флотилии, — думал Ли Ти-сян. — Он хочет сделать вред русским товарищам. Нет, Ли Ти-сян этого не допустит».

Это какой-то недорасумений, — пожимая плечами, говорил Грауль, спокойно выдерживая взгляд Северова. — Ошевидно, он путайт меня с кем-нибудь другой. Я никогда не имейт бороды и усов.

Мы вам верим, — наклонил голову капитан-директор, — Ли Ти-сян, возможно, ошибся.

Но гарпунер чувствовал, что ему не верят. Северов перевел разговор на участившиеся случаи разрывов линя. Грауль снова пожал плечами:

Кит сильно дергайт: часто не выдерживайт никакой трос.

У Грауля не было оснований опасаться, что русские смогут докопаться до истинной причины. Обнаружить умышленное повреждение манильского троса, закупленного на Филиппинах, было почти невозможно.

В этот же день китаец побывал у Журбы, рассказал ему о встрече с гарпунером. Журба очень сожалел о том, что ему не довелось разглядеть Бромсета в лицо на «Веге». Но он хорошо знал, кто такой Бромсет. Вместе с Ли Ти-сяном Журба рассказал Северову и Степанову все, что им было известно о Бромсете. Было решено тщательно наблюдать за Граулем.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

1

Седьмые сутки база «Приморье» стояла в бухте Провидения. На палубе было тихо. С палубных механизмов уже давно не снимали брезентовых чехлов.

Китобойцы уходили в далекие поиски и возвращались без добычи. Китов не было.

Андерсен снова запил. Ему не давала покоя мысль: а что, если он свалял дурака? Сделают его большевики посмешищем перед гарпунерами всего мира: старый болтун обещал добыть семьдесят китов, а добыл меньше половины. Может быть, прав Грауль. Полторы тысячи фунтов — солидные деньги... Андерсен беспокойно ворочался на койке, прислушиваясь к вою ветра. Он звучал в ушах гарпунера, как заунывное, похоронное пение.

На «Фронте» тоже было невесело, но здесь неудачу переживали все вместе, а это всегда легче. Нильсен с утра сам забирался в бочку и сидел там до вечера. Шубин не раз предлагал сменить его, но гарпунер отказывался.

— Я больше видел китов и скорее их узнаю. Кок дядя Митя одобрил, как он выразился, «трудовой

почин» гарпунера и все время держал для него горячий кофе с коньяком. После многих часов на качающейся мачте, на пронизывающем ветру кружка кофе хорошо согревает и восстанавливает силы.

Плохо. Пропал кит. Мое слово — как ветер. Нехорошо. — Нильсен вздыхал.

Киты будут! — уверенно говорил кок. — А гарпунеру стыдно быть маловером. Это временное затруднение. Готовьтесь бить китов!

О, Нильсен готов, — кивал головой гарпунер. — Я хочу верить. Ваши слова всегда правда.

Норвежец возвращался в «воронье гнездо». После разговора с коком к нему пришла уверенность в том, что киты все-таки будут найдены, надо только хорошо искать. И «Фронт» уходил все дальше в море.

Грауль в первые дни после встречи с Ли Ти-сяном находился в тревоге. Он ожидал неприятностей, но его никто не беспокоил, и к нему вернулась обычная самоуверенность и даже некоторая наглость.

Однажды после очередного безрезультатного поиска китов Грауль явился к Северову:

Я хочу повторяйт мой совет: китобойный промысел в этих водах не будет.

— Мы помним ваш совет, — ответил капитан-директор. На базе проходил шахматно-шашечный турнир, чуть

ли не ежедневно занимались музыкальный, драматический и хоровой кружки. Степанов организовал группы по изучению политграмоты. В клубе без конца крутили надоевшую всем кинокартину «Два друга, модель и подруга». Все было как-то вяло, неинтересно. Тревога за исход промысла охватила всех. Где киты? Будут ли они?

Степанов переживал трудные дни. На людях он держался спокойно, подбадривал моряков, но, оставшись один, погружался в невеселые думы. Как быть, что делать дальше? Он больше, чем кто-либо, несет ответственность за судьбу промысла. Его послала сюда партия. А что получается?

Ночью часы тянулись особенно медленно. Степанов выходил на палубу, долго простаивал под ветром, вслушиваясь в шум моря. Приходили разные решения. Но какое лучше, вернее?

Помполит собрал коммунистов и комсомольцев:

—- Наши разведки пока безуспешны. Местное население дает путаные сведения. Нам советуют идти еще дальше на север, — говоря это, Степанов имел в виду записи Ивана Северова. — Китобойцы уже подходили к Берингову проливу, но и там китов не обнаружили... Мы должны определить наш дальнейший рейс. Хотелось бы знать ваше мнение. Помните, товарищи, что за флотилией следят миллионы людей — советские люди уверены в нашем успехе, враги ждут нашего провала.

В клубе, где собрались моряки, наступила тишина. У всех были озабоченные лица.

Наши надежды не оправдались, — заговорила Горева. — Китов нет. Идти ли флотилии дальше на север? Мое мнение — идти. Надо до конца выяснить — бывают ли киты на севере в это время года. Плавание предстоит трудное, но всякое новое дело требует риска.

Кто был в полярке, тот знает, что это такое, — поднялся Журба. — Товарищ Горева не была. Это и видно, если она предлагает гнать базу прямо во льды. Загубить судно — пустяки, а как оно нам досталось? — Журба вытянул вперед свои руки. — Мозоли вот до сих пор не сходят!

Но не возвращаться же во Владивосток с пустыми цистернами! — крикнула Горева.

А если возвратимся без базы? — Журба сердито покосился на Гореву. — Не дело это. Я советую послать в полярку одних китобойцев. Пусть порыскают там и сообщат по радио. Если киты окажутся, можно будет и базу подослать поближе.

Курилов не сразу решился выступить. Он несколько раз встретился взглядом с Оленькой. Она смотрела на него с надеждой. Ее смуглое лицо залил румянец, Оленька улыбнулась, точно подбадривая Леонтия. С того дня, когда девушка убежала от него со слезами на глазах, они не встречались. Курилов все время находился в море. Только теперь Леонтий убедился, что Оленька на него не сердится.

Все суда гнать незачем, тем более, что мы сомневаемся, есть ли киты на севере, — заговорил он таким тоном и с таким выражением лица, что Степанов невольно подумал: «И чему он радуется?» — Надо всегда готовиться к худшему, — продолжал Курилов. — Нет китов — значит, напрасно сгоняем суда, поизносим механизмы, сожжем лишнее топливо. Значит, послать нужно одно судно, но укомплектовать его лучшими людьми. Поход будет тяжелый.

Предложение Курилова всем понравилось. Решили рекомендовать капитан-директору послать на север один китобоец.