Голубая кровь (СИ) - Гордиенко Татьяна Васильевна

Нейман, дав Лэс-Тере уйти, поспешила угомонить Измаила, который разошёлся не на шутку и мог кого-нибудь покалечить. Бежать Нейман не собиралась, так как это было бесполезно и её, в отличие от Лэс-Теры, всегда могли найти. Она даже не взялась за оружие, чтобы попытаться отстоять свою свободу. Нейман прекрасно понимала, что если сейчас покалечит этих людей с помощью оружия и своего Измаила, то это ничего не решит, а у Аулента появится прекрасный повод спустить на неё всех собак.

— Вы оказались хитрее меня, — хмуро изрекла Нейман, признавая своё поражение, в её взгляде отразилась затаённая угроза.

— Что поделаешь, сегодня фортуна на нашей стороне, — пожал плечами Артур, он был доволен результатом ночной прогулки.

— Мы всегда подозревали, что ты что-то скрываешь. Теперь тебе придётся дать нам разъяснения, — сказал Рэм, вставая и отряхивая с одежды землю, ему повезло, что Измаил всего лишь сбил его с ног.

— Я ничего не скажу, — огрызнулась Нейман, и надулась как капризный ребёнок, что раньше ей было совсем не свойственно.

— В таком случае мы сейчас пустимся в погоню за Лэс-Терой. Она ранена и не сможет уйти от нас. Быть может, Лэс всё объяснит? — предположил Артур, хотя знал, что их кони сейчас уже не выдержат ещё одной погони. Он всего лишь хотел припугнуть Нейман, которая, очевидно, не желала зла Лэс-Тере.

— Вы шантажируете меня? — угрюмо спросила Нейман. — Но я ничего не могу сказать. Ведь Лэс-Тера мне доверяет, и я не могу предать её.

— Но ведь однажды ты её уже предала, — жёстко напомнил Артур, и заметил, что она вздрогнула, как будто её укололи. — Если я не ошибаюсь, то помимо всего речь здесь шла и о предательстве. Не так ли, Нейман?

— Вас это не касается, — отрезала Нейман, злобно посмотрев на Группу Риска.

— Нас теперь всё касается, — возразил Рэм. — Тебе не кажется, что ты и так слишком долго морочила нам голову?

— Я поступала так, как считала нужным! — защищалась терианка.

— Нейман, мы не хотим убивать Лэс-Теру или отдать её в руки аулентского закона, — заверил её Том. — Мы всего лишь стремимся разобраться во всём этом. Пойми, сейчас в Ауленте Лэс-Теру считают мёртвой, и мы можем уйти с этой планеты. Но когда-нибудь она снова вмешается в дела людей, её опять заметят, и тогда начнутся новые облавы и погони. Она, как и прежде, будет одна против всего Аулента. Снова начнётся бессмысленная война между людьми и Лэс-Терой, причины которой никто не станет выяснять.

— Это война не бессмысленная! — запротестовала Нейман.

— Пусть так, — не возражал Том, — но о сути этой войны никто не знает. Лэс-Теру, в конце концов, загонят в угол и уничтожат, и даже ты не сможешь защитить её. Ведь в последний раз Лэс спасла доброта людей, а в следующий ей уже никто, быть может, не сможет помочь. Поэтому ты должна нам рассказать всё, что знаешь и, я уверен, Лэс-Тера тебя поймёт и простит.

— Почему я вам должна доверять? Чем вы лучше других?

— Хотя бы потому, что мы не стремимся уничтожить всё лишь потому, что нам приказали это сделать.

Нейман чувствовала, что Том говорит правду. Но она колебалась, ведь ей сейчас предстояло принять одно из самых важных решений в своей жизни.

— Ты нам не доверяешь, но если бы ты сразу была до конца откровенна с нами, то мы не стали бы шпионить за тобой. Поверь, мы не такие, как аулентцы, и мы хотим помочь Лэс-Тере. Нейман, раньше ты обладала властью и неприкосновенностью, но, после гибели твоей семьи, аулентцы косо на тебя смотрят. Они не простят тебе ни малейшей ошибки, этого ты отрицать не можешь. Мы тоже не будем тебя охранять вечно, мы здесь не для этого, не это наша миссия на Тере. Скоро мы уйдем, и ты останешься одна перед лицом врагов и местного закона. Кто тогда будет тебя слушать? Если с Лэс-Терой случится беда, и ты станешь помогать ей, то достаточно будет аулентцам заподозрить тебя в этом, как они с радостью разделаются с тобой, ведь они только ждут предлога для этого. А обвинить тебя в покровительстве Лэс-Тере — какой повод может быть лучше этого для того, чтобы убить и тебя? Тогда ты не сможешь и Лэс-Тере помочь, и сама не выживешь. Твоё недоверие к нам может обернуться в будущем трагедией и для тебя, и для неё, — пытался пояснить ситуацию Артур.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Хорошо, я расскажу то, что знаю. Во всяком случае, Лэс-Теру вы всё равно не найдёте сами и ей ничего не грозит. Но вы никому не должны разглашать то, что услышите от меня, — потребовала после непродолжительного молчания Нейман. — О том, что может произойти с вами, если вы предадите мои слова огласке, я не буду говорить. Но помните — пока вы на Тере, вы не в безопасности.

Терианка села на коня, думая о том, что со Стеллой всё в порядке. Так сказала Лэс-Тера, а она никогда не ошибалась.

— Вернемся в мой дворец, там я всё объясню, — предложила Нейман и отправилась в обратный путь.

Измученные долгим бегом, кони шли шагом. Измаил был явно недоволен присутствием других лошадей и потому время от времени старался укусить кого-нибудь из них. Терианка ехала в глубокой задумчивости. Воспользовавшись этим, Измаил, который уродился не только злым и привязанным исключительно к одной Нейман, но и эгоистом в душе, разошёлся до того, что укусил за плечо Рэма, чувствуя, что хозяйка сегодня всё ему спустит, так как и сама она не в духе. Однако, услышав, как вскрикнул Рэм, Нейман отдёрнула Измаила и сказала:

— Извините. Измаил не любит идти шагом и не выносит посторонних. Поэтому нам лучше поскорее добраться до дворца.

Против этого никто возражать не стал. Через десять минут Нейман и Группа Риска вошли во дворец. Терианка провела всех в небольшой зал. Его стены из белоснежного терианского мрамора, украшенные золотом и драгоценными камнями солнечного цвета, тускло светились в ночи. Оставив Группу Риска в этом зале, Нейман удалилась и вскоре вернулась со своей собакой.

Пригласив гостей сесть, Нейман тоже села и уложила возле своего кресла большого дога, он выглядел не таким внушительным и огромным, как Тибет Стеллы, но всё-таки являлся хорошей защитой. Не нужно было быть проницательным человеком или психологом, чтобы понять это красноречивое поведение Нейман. Приведя собаку, она дала понять гостям, что теперь она у себя дома и сможет частично держать разговор в своей власти. Группа Риска это поняла сразу. Артур решил, что сделал ошибку, когда не заставил Нейман рассказать всё сразу же, так как во время пути она могла сочинить вполне правдоподобную историю.

Но, вопреки всем опасениям пришельцев, Нейман не пыталась отделаться басней.

— Я отвечу на ваши вопросы, но только на те, что сочту нужными, — сразу же предупредила Нейман, она, видимо, уже обрела уверенность, ведь, как никак она находилась теперь под крышей собственного дома. — Лэс-Тера мне дорога и я не хочу её гибели. Поэтому, рассказав вам кое-что, надеюсь, что вы поможете ей. Если вы действительно пришли сюда с миром.

— Прекрасно, наконец-то мы нашли общий язык, — Артур уже не выглядел таким мрачным. — Мы конечно не дипломаты, но с нашей стороны сделаем всё возможное, чтобы не утратить твоё доверие.

Нейман одобрительно кивнула — она тоже не желала вражды, пока на то не было причин.

— Начни с того, где и как судьба свела тебя с Лэс-Терой, — попросил землянин.

— Это произошло около двух лет назад, — лицо Нейман вдруг погрустнело. — Были каникулы, и я с самого утра отправилась в лес верхом на Измаиле. Рассвет только начинался, но я спешила к одному из наших полей. Там заболело несколько рабов, и я должна была их навестить. Когда я отъехала на большое расстояние от дома, то услышала выстрелы. Это были охотники, но они вторглись в наши владения, и я решила напомнить им об этом. Такое и раньше случалось, и потому я не особо придавала значение этому инциденту, да и мало ли куда в погоне за регетарками может завести охотников азарт? Направив коня на звуки выстрелов и голоса людей, я подъехала к самым горам. Стало ясно, что зверя загнали сюда, но найти его среди скал охотники не могут. Остановившись, я попыталась определить, где именно находятся охотники, но эхо в горах мешало ориентироваться. Тогда-то я впервые увидела Лэс-Теру. Она была ранена, буквально вся истекала кровью. Меня удивило то, что она вообще оставалась в сознании. Её коню тоже хорошо досталось и бедное животное уж не знаю каким чудом держалось на ногах. Мне стало ясно, за кем велась охота, и поверьте, неприязнь к Ауленту у меня зародилась именно в тот момент. Коня и всадницу загнали в угол между двумя скалами. Охотники шли за ними по пятам и вот-вот должны были показаться. Недолго думая, я спешилась и, взяв под уздцы Фауста, завела раненого коня в пещеру. Об этом тайнике знала только я, вход туда был тщательно замаскирован. Не знаю, почему я решила помочь Лэс-Тере, но это желание возникло сразу, едва я её увидела. Она меня даже не просила ни о чём, не проронила и слова тогда. Мне просто захотелось спасти Лэс-Теру от охотников, преследовавших её. Целую неделю я приходила каждый день в ту пещеру, пока Фауст, наконец, был в состоянии перебраться в более надёжное место. Лэс-Тера все эти дни пролежала в горячке. Раны, которые она получила, были не опасны, но плохо заживали, потому что пули, попавшие в неё, содержали яд. Именно тогда я увидела впервые голубую кровь. У Лэс-Теры она именно такого цвета. Когда она была в состоянии сесть на коня и собралась покинуть меня, то сказала, что всегда придёт мне на помощь, если я её позову. Кроме этого она обещала, что никогда не возьмёт ничего, что принадлежит моей семье. И она сдержала своё слово. Вот так я познакомилась с Лэс-Терой, — поведала Нейман, погружённая в свои воспоминания.