Поморы (роман в трех книгах) - Евгений Богданов

— Каким образом? — поинтересовался Шатилов.

— Мы берем в аренду или напрокат несколько вертолетов на весь период зверобойной кампании, подвешиваем к ним металлические гондолы-контейнеры. Затем отлавливаем на льду нужного нам зверя, сажаем его в сетные мешки, грузим в контейнеры, берем их на подвеску к вертолетам и доставляем на берег. А там у нас приготовлены открытые вольеры. В них выдерживаем белька-хохлушу недели две до той поры, пока он не превратится в серку и… усыпляем препаратом.

— Раньше багром в лоб, а теперь укольчик — и все готово… — не без иронии заметил Шатилов.

— Да, усыпляем дителином, — подтвердил Поморцев. — А потом снимаем шкурки и пускаем их в обработку. Вот и все.

— А чем будете зверей кормить в вольерах? Бельки ведь от матерей отлучены…

— Питаться зверь будет за счет жировых отложений. Наш способ позволит сохранить около трети тюленей, которые гибнут при отстреле из винтовок, — ведь не каждая пуля в цель, — избежать подранков, которые ныряют в воду и гибнут в море…

— Ну что же, — Шатилов откинулся на спинку стула — Если у вас все достаточно обосновано и экономический эффект очевиден, такой промысел, вероятно, заинтересует наши колхозы. Только как-то не очень гуманно получается… Берем детеныша от матери, тащим его по воздуху в лютый мороз на берег, держим его без пищи, а потом, значит, того… усыпляем. Как это с точки зрения охраны природы?

Поморцев и Шатилов были давно и довольно близко знакомы, и то, что секретарь иной раз подтрунивал над Сергеем Осиповичем, было делом обычным. Но последнее замечание Поморцеву явно не понравилось.

— Мы, Иван Демидович, с вами не гимназисточки, — заговорил он с горячностью. — Мы — промысловики. А промысел — дело государственное. Что значит, не гуманно? Зверю все равно быть битому. Природные богатства для того и существуют, чтобы использовать их в интересах народного хозяйства. Использовать разумно, в допустимых пределах, — не мне вам объяснять. Мы ведь не будем брать взрослых тюленей, пусть они живут и размножаются. Мы будем брать приплод, причем не весь подряд, а определенную квоту.

Климцов, который все время молчал, наконец воспользовался паузой:

— Сергей Осипович, а мне ведь тоже приходила в голову подобная мысль…

— Какая? — с живостью обернулся Поморцев.

— О том, чтобы использовать вертолеты. Только я не знал, как. Задумка такая появилась, когда я в марте летал на разведку.

— Вот и я летал на разведку, и у меня тоже появилась задумка. Значит, вы со мной солидарны? Так что у нас еще один союзник появился.

— Можете и меня считать таковым, — сказал Шатилов.

— Сергей Осипович, — продолжал Климцов. — Что потребуется от нашего колхоза? Каковы будут затраты?

— Вот это по-деловому, — одобрил Поморцев. — Нужны будут прежде всего вертолеты. Они есть. Авиаторам нужна работа. У них тоже план. Правда, рейсы дорогие, но они окупятся. Затем потребуются вольеры. Проволочные сетки для ограждений стоят не так уж дорого. Мы на них дали заявку. Придется строить также гостиницу или общежитие для авиаторов и других работников. Но самое главное — производственный цех. Он должен иметь необходимое оборудование и кадры. В цехе будет первичная обработка шкурок. Окончательная — на мехзаводах. Ну и еще нужны бригады зверобоев или точнее звероловов, из колхозников.

— Дел много. Расходы большие, — призадумался Климцов. — Надо все это обсудить с колхозниками.

— Вот поедем и обсудим. Для начала придется использовать имеющиеся помещения и инвентарь. У вас есть склад, его можно временно приспособить под цех. Пилотов придется пока размещать по домам колхозников.

— Разместим, — заверил Климцов.

— Базу горючего оборудуем в месте, удобном для заправки вертолетов. И вольеры надо строить сразу как следует, не на один год.

— А в верхах ваш проект рассматривался? — спросил Шатилов.

Поморцев мог бы рассказать ему, что прежде, чем получить добро на вольерное доращивание тюленей, ему пришлось выдержать несколько сражений в разных инстанциях. Севрыба возражала против такого метода, потому что его внедрение могло, якобы, привести к простоям зверобойных шхун. Поморцев без особого труда опроверг несостоятельность этого довода. Решительно были настроены против этого метода и сотрудники Полярного института, возражения свои они изложили в письме в научно технический совет министерства. Вероятно, возражения научных работников ПИНРО[67] имели под собой реальную почву: нельзя было не считаться с естественными условиями миграции тюленьих стад в Белом море. Наука заботилась об их сохранении и приросте, однако практика одержала верх. Поморцев, опираясь на исследования одного из биологов, изучавших тюленьи стада, сумел убедить всех в целесообразности новой технологии.

Но рассказывать обо всем этом сейчас Шатилову Поморцев счел излишним. Он лишь ответил:

— Область и Москва приняли и утвердили технологию, правда, пока в порядке опыта… Она запатентована как изобретение.

— И то ладно, — кивнул Шатилов и посмотрел на Климцова. — Всякое новое дело нуждается в проверке, Вам, Климцов, и карты в руки.

2

Сергей Осипович Поморцев, человек твердого характера, большой практик, умел вести дела с размахом, Он взял себе за правило советоваться с людьми, учитывать коллективное мнение и опыт даже тогда, когда был совершенно уверен в задуманном предприятии. Ведь иной раз совсем неожиданно могут быть обнаружены какие-либо просчеты. Недаром говорится: На свой ум надейся, а с чужим советуйся.

Поморцев рассказал обо всем на собрании колхозников. Новые необычные условия и размах работ удивили зверобоев. Но, как люди дела, они были расчетливы и осторожны и задали массу вопросов: во что обойдется наем вертолетов, как будет оплачиваться труд, где взять дефицитные материалы. Невиданный прежде способ массового отлова зверя вызвал разные толки и сомнения. Непривычным было уже то, что людям, как десантникам, предстояло высаживаться с вертолетов на ледяные поля, целый день там ловить зверей, сажать их в сетные мешки, а после грузить в контейнеры на подвеску к машинам. А вдруг ударит непогода? Не потеряемся ли мы во льдах? Ведь вертолеты не могут летать при плохой видимости.

У Поморцева на каждый вопрос нашелся обстоятельный ответ. И сам он, солидный в своем морском кителе с нашивками, седоголовый, вселял своим видом уверенность в успехе задуманного.

На собрании были и старые поморы — Панькин, Киндяков, Дерябин и другие. Конечно, им подобное не могло и во сне привидеться: огромная ревущая машина зависает над льдиной где-нибудь между островом Моржовец и Зимним берегом… И с нее по стремянке прямо в снег спускаются зверобои, имея лишь самое необходимое и харч на день. Семен Дерябин только слушал да головой покачивал. Дорофей подталкивал локтем в бок Панькина и многозначительно поглядывал на него: дескать, вон теперь как! А Панькин только вздыхал взволнованно. Он видел в своем воображении, как будущей весной село наводнят пилоты, заправщики, метеорологи, радисты, сотрудники рыбакколхозсоюза, полярного института, корреспонденты, фотографы и еще бог знает кто… И станет в Унде так оживленно, как не бывало никогда. И людям будет жарко от работы. А ему, Панькину, по старости лет и нездоровью придется только смотреть на все со стороны. Досадно…

Увлеченный идеей Поморцева, Дорофей не замечал огорчений старого товарища и продолжал подталкивать его локтем и даже подмигивать: вон как новое-то шагает! Панькин не выдержал и раздраженно одернул его:

— Да перестань ты меня толкать.

Собрание меж тем продолжалось. Секретарь райкома поинтересовался:

— А что скажет по поводу новой технологии товарищ Митенев?

Шатилов спросил его неспроста. До сих пор Дмитрий Викентьевич молчал. Его, видимо, одолевали сомнения.

— В принципе… В принципе я это дело одобряю, — сказал парторг. — Однако мы идем на большой риск. Придется нести огромные затраты. Окупятся ли они? Ведь мы только что приобрели тральщики. На счету у нас кот наплакал…

— Так, — по лицу Шатилова пробежала тень озабоченности. — А как думает председатель?

— Средства мы найдем, — ответил Климцов. — Надо приступать к делу. Дмитрию Викентьевичу с его бухгалтерией следует составить подробную смету на все виды работ. Тогда и увидим, сколько потребуется денег.

Слова попросил Панькин.

— Раздумывать тут нечего, — сказал он. — В новой организации промысла я вижу прямую выгоду. Сколько стоит шкурка серки на меховом аукционе?

Поморцев назвал примерную цену.

— Ну вот. А сколько надо добыть зверя в марте?

Поморцев назвал внушительную цифру.

— Так давайте перемножим, — Панькин при этом посмотрел на Митенева.