i f36931a51be2993b - Admin

  Особенно - у южанки.

  - Я не сдам оружие здесь... - качнула головой герцогиня.

  Как хорошо, что она - илладийка. Пистолет - надежнее клинка. Но воительница в горячке боя не оставила пуль для себя.

  Мидантийка приберегла бы две - на случай осечки. Нет, у уроженки страны отравителей нашелся бы при себе надежный яд. Мгновенного действия.

  И медлительный кардинал опоздал бы.

  - Оставь клинки при себе, - кивнул Его Высокопреосвященство. - Лицу духовному и не подобает принимать оружие.

  Она чуть усмехнулась. Тоже хорошо.

  - Отдашь в монастыре - капитану михаилитов. Ну, Элгэ, едем.

  Бедная девочка! На примере невезучего Витольда успела убедиться, что верить нельзя и родному отцу, если тот - не из южных провинций.

  А тут - совершенно незнакомый кардинал. Из уже вражеской страны.

  Элгэ похожа сейчас на своего отца - его тезку. Как же похожа! На мать - меньше...

  - Едем, Элгэ, - повторил Александр.

  Илладийская герцогиня и эвитанская государственная преступница молча шагнула вперед, к нему. И михаилиты так же молча взяли ее в кольцо почетной стражи. Ирония судьбы - как рыцари и мужчины в этом вертепе ведут себя лишь монахи.

  Кардинал услышал грохот громадной каменной горы. Только что свалившейся с его усталых плеч. А всё остальное кажется теперь вдвое, а то и втрое легче уже преодоленного.

  Всё. Начиная от вновь застуженных ног и уже сейчас задергавшей правую щеку зубной боли. И заканчивая грядущим заседанием Регентского Совета.

  - Вашщенство! - жирной крысой выщерился давешний лейтенант. На Элгэ. И откуда успел вылезти? - Вашщенство, мы женку Его Высочества в вашу карету отвели. Всё честь по чести.

  Они знают слово "честь"? Еще бы выяснили, что оно означает!

  - Творец вам этого не забудет! - буркнул кардинал.

  Ибо благодарить от своего имени - это уже слишком. Подобную-то мразь.

  А Творец точно не забудет. Все деяния каждого.

  Кое-кто из гуговцев глухо заворчал - про себя. Но расступились все. Провожая процессию взглядами, полными у кого - затаенной, а у кого и откровенной злобы.

  Да, это - пародия на верность. Но разжиревшие свиньи по-своему преданы сытно кормящему хозяину.

  И ненавидят тоже вполне искренне. Старого кардинала. Мрачную, вооруженную до зубов девушку в мужском костюме. И кольцо бесстрастных михаилитов вокруг них. Всех, из-за кого чуть не лишились жирной и сладкой кормежки. И даже отомстить не смогли.

  Еще одна гора свалилась с плеч у дверцы кареты. Теперь - отвезти девочек в монастырь. А самому - в особняк. Ноги - в тепло, отвар от зубной боли - в горло, нос - в бумаги.

  Спать придется редко и мало. Опять.

  Первый немаленький скандал будет завтра, гром грянет на Совете!

  Глава восьмая.

  Середина Месяца Заката Зимы.

  Эвитан, Тенмар.

  1

  Леону и прежде доводилось выезжать из Лиара. Еще при короле Фредерике.

  Отец часто брал наследника с собой. А сидеть дома Эдвард Таррент не любил.

  Но даже тогда поездки ограничивались Лютеной. Ну, и поместьями друзей отца - в Лиаре и Ритэйне.

  В Тенмаре юноша не был ни разу. Да и отца теперь рядом нет. И вспоминать о нем лишний раз не стоит. Если не хочешь совсем пасть духом.

  Капитан Мэннор - старый верный служака. Командует лиарским гарнизоном уже пятнадцать лет. Но и он в последний раз был в Тенмаре в юности. Еще до рождения Леона.

  В результате - они плутали и сбивались с дороги каждые два-три дня. А к концу второй недели умудрились заблудиться всерьез.

  Пришлось заночевать под открытым небом. Под промозглой серой кашей из дождя и снега, бесконечно валящейся с серых туч.

  Еще обиднее стало потом. Проселочный тракт, где всю ночь мокли лиарцы, оказался в дне пути от деревни. И в дне же - от другой. Кому - смешно, кому - не очень...

  Леон назябся вдоволь. И решил пожертвовать безопасностью. Во-первых - разрешил солдатам спрашивать в селах и тавернах дорогу. А во-вторых - вернулся на центральный тракт.

  Да, там могут быть королевские солдаты. Но еще неизвестно, что хуже: погоня или сутками мерзнуть. Тем более, за лиарцами никто пока не гонится.

  И кто это назвал местную зиму "мягкой"?! Правда, в Лиаре в Месяц Заката Зимы можно и насмерть окочуриться. На северном тракте - холоднее, чем в матушкином монастыре. Но в вечно промозглом аббатстве держат подколодных змей, а не нормальных людей!

  Когда наконец подъехали к первой деревне во владениях Ива Криделя - Леон вздохнул с облегчением. Впервые - за всё изматывающее путешествие.

  Но ненадолго. Минут на десять чистой, незамутненной радости.

  А потом со всей неотвратимостью встала новая проблема. Столько дней отгоняемая и откладываемая на "потом, когда доедем".

  Что сказать дяде?

  Переночевать лорд решил в таверне. И весьма об этом пожалел. Заснуть толком не удалось. Простыни - жесткие, одеяло - тяжелое, подушки - неудобные. Закроешь окно - душно, распахнешь - морозит.

  Да и дядя... Зачем вообще к нему понесло? Леон материного брата даже толком не знает!

  Развернуться и ехать обратно? Но появление их в Тенмаре не могло остаться незамеченным...

  Да и где у Леона это "обратно"?!

  Куда ехать, если твоя мать - змея, ненавидящая собственных детей? А отец - в могиле!

  Не к Алаклам же. Эти сдадут сразу!

  Да и жить в одном доме с омерзительным жирным хряком Стивеном... Он будет хлопать по плечу, звать "братцем Леоном". И рассказывать, чем баранина по-илладийски отличается от свинины по-мэндски. Изо дня в день...

  А ведь есть еще и родственники "можно просто Стива"! Столь же жирные, наглые и неотесанные!

  Раньше юноша всегда мог посоветоваться с отцом. Но папы больше нет среди живых!

  А еще у Лео в далеком детстве почти не было секретов от Ирии. Вечной подруги всех игр...

  У нынешнего Леона, одинокого лорда Таррента, горько защипало в носу. И только усилием воли удалось отбросить печальные мысли прочь. Сестру - не вернуть. И будь прокляты Ревинтеры, разрушившие их жизнь!

  Злость отогнала тоску об Ири. Зато всплыло новое воспоминание - совсем другое. Из далекого детства. Лет десять назад...

  Леон тогда проиграл поединок - на деревянных меча. Сыну отцовского друга.

  Эжен Лотнэр был двумя годами старше, выше, крепче. Такой бой с самого начала - неравен. Но всё равно - как же обидно!

  Леон убежал один - в глубины сада. Да, тогда было раннее лето. Вишни цвели...

  Эйда - единственная! - разыскала брата, одиноко плачущего. Отец никогда раньше, да и потом не брал ее с собой. Но для той поездки почему-то сделал исключение...

  Тогда Леон, забыв стыд, горько ревел на плече сестры. Уткнувшись лицом в рукав ее еще детского платья.

  И знал, что она никогда никому-никому ничего не расскажет. Ведь это же Эйда. Она всегда хранит чужие тайны!

  Эйда поймет. И, в отличие от Ирии, не потребует, чтобы брат "немедленно прекратил реветь как девчонка". Лучше бы пошел потренировался! И в следующий раз "как следует отделал" нынешнего победителя.

  Эйда просто гладила брата по голове. А он думал: как же хорошо, когда у тебя есть любимая сестра-близнец! И надеялся, что она "никогда-никогда" не покинет замок. Потому что Леону не в последний раз так плохо...

  Эйда не может уйти, не может выйти замуж. Ведь она так нужна ему самому!

  Четыре месяца назад Эйда, глядя брату в глаза, тихим, невыразительным голосом назвала его трусом, предателем и убийцей отца. Эйда, что всегда жалела всех! Подбирала всю больную, покалеченную живность. А Ирия и отец, уперев руки в боки, отстаивали перед матерью право самой доброй из сестер оставить "всю эту безмозглую богадельню" в замке. И всегда одерживали верх.

  Эйда всё детство возилась с подранками. И еще находила время для обиженных брата и сестры. Грубоватая Ирия плакать вовсе не умела - и вряд ли успела научиться. Но Леон и Иден...

  Тогда Эйда понимала всё. Но после смерти отца с ней стало невозможно разговаривать. Материна кровь взяла верх. Сестра-близнец тоже разучилась понимать и жалеть. Леон и ее потерял...

  Во имя справедливости, почему, почему мерзавец Бертольд Ревинтер всё еще жив?! Он погубил всю их семью! Именно из-за него Леон остался один! Без отца, без сестер...

  А в любимой женщине начал сомневаться после ядовитых слов Карлотты. За что ему такая мать? Чем он заслужил еще и это?!

  И как посмел усомниться в той, что верна ему?!

  Кто дал Леону на это право? Получается, он сам сделал всё, чего добивалась Карлотта!

  Полина по-прежнему любит его! Здесь точно тревожиться не о чем.

  Но как быть с явившимися в Лиар солдатами? И с матерью, торгующей родным сыном - за возможность выйти на свободу?! И вновь плести чудовищные козни!

  Монастыря с одним из самых строгих в Эвитане уставов оказалось мало, чтобы избавить, наконец, от Карлотты подлунный мир. И всех знакомых с ней нормальных людей!