Монета встанет на ребро - Светлана Нергина

– Да хватит уже, мил-человек, в родственники ко мне набиваться! Я, может, вашей бабке ровесница, а вы заладили – «дочь моя, дочь моя»!

– Хорошо, доч… ринда, – покорно согласился жрец. – Если тебе неприятно сие обращение, я не стану терзать им твой слух.

– Покорнейше благодарю! – язвительно отозвалась девушка. – Даже не представляете, как я рада!

– Ринда, – устало завел в сотый раз ту же песню жрец, – ты должна понять, как нужна нам твоя помощь…

– Для начала будет эффективней понять, что я получу за эту помощь, – непреклонно возразила ринда. – Ибо работа на общественных началах как-то не вдохновляет…

– Ты получишь… всеобщий почет и уважение, – несколько подрастерялся от такого наглого натиска жрец.

– Ыых, – презрительно зевнула в кулак ринда. – И это все?

– Ну… Э-э-э… – Больше громких пустых слов в закромах памяти, увы, не завалялось. – Да, все.

– Тогда с какой, интересно, стати, я буду вам помогать? – скучающим тоном протянула она.

– Да у тебя попросту нет другого выхода! – в раздражении откликнулся жрец, отчаявшись добром склонить к сотрудничеству вздорную девчонку. Вот еще упрямица свалилась на его и без того больную голову!

Едва заслышав безапелляционные нотки в его голосе, ринда тут же хищно подалась вперед, черные глаза мгновенно полыхнули злым багровым пламенем, поглотившим зрачки и радужку.

– А кто это посмеет не дать мне выйти? – медленно, с тщательно отмеренной угрозой в голосе прошипела она.

– С нашей Ветки никто не может уйти просто так, без разрешения хотя бы одного вельда, – тоном довольного кота, уверенного в своей власти над пойманной мышью, промурчал жрец. – А ни один из нас, вельдов, не разрешит тебе уйти, пока не исполнишь того, что предначертано.

Ринда плотоядно усмехнулась, ехидно клацнув зубами.

– А ни одна из нас, ведьм, не станет спрашивать разрешения, если захочет уйти.

Входная дверь резко распахнулась, и в зал быстрым уверенным шагом вошел виттар. Скользнул быстрым небрежным взглядом по давно знакомой обстановке, подошел почти вплотную к жрецу и почтительно, но с оттенком какого-то тщательно завуалированного издевательства склонил голову в поклоне:

– Разрешите сказать вам два слова, ваше святейшество?

– Говори, сын мой, – устало отмахнулся жрец, втайне радуясь неожиданному вторжению, разрядившему острый момент.

– Наедине, если вы, риль, – поклон уже ринде, – не возражаете. Всего две минуты.

– Да хоть час, – фыркнула ринда.

Виттар тут же воспользовался любезным разрешением и оттащил вяло упирающегося жреца к окну.

– Что вы делаете, ваше святейшество?

– Объясняю ринде, чего мы от нее хотим, – искренне удивился жрец, не привыкший к беспардонному обращению, тем более – со стороны подчиняющихся ему виттаров.

– Ваше святейшество, если разговор и дальше пойдет в том же духе, то добром это не кончится, – настойчиво сжимал его локоть виттар. – Она же ведьма!

– Она – ринда, – недовольно возразил жрец, отнимая свою руку. Оно, конечно, ясно, что стоящий за дверью на страже виттар безо всяких усилий слышит абсолютно все, что говорится в зале, но столь откровенная осведомленность жреца не порадовала.

Виттар негромко рассмеялся:

– Ваше святейшество, не будьте столь наивны!

– Да как ты смеешь…

– Прошу прощения, – торопливо склонил голову виттар и тут же продолжил: – Ваше святейшество, я просто не хочу потерять ринду теперь, когда мы уже даже привезли ее к нам.

– Уверяю, наши желания совпадают, – буркнул жрец.

– Не сомневаюсь, – с готовностью подхватил виттар. – Но эта девушка – ведьма, причем живущая вот уже восемьдесят лет. За такое время все понятия о чести, долге и альтруизме давно успели вытесниться циничной мантрой «ты – мне, я – тебе». Она из принципа не согласится работать для нас за просто «почет и уважение» – видала она их в… Хм, в общем, не согласится… Так неужели нам сложно пойти ей навстречу?

– И что ты предлагаешь? – нахмурился жрец. Речи виттара были слишком умны и логичны. До неприличия.

– Узнать, за какую плату она пойдет на сотрудничество, и, если та не окажется чрезмерной, – заплатить.

Жрец опасливо покосился на ринду, даже ни разу не глянувшую в их сторону за все время разговора. Интересно, а как у нее со слухом? Если только слышала хоть два слова из того, что здесь говорилось…

Та лишь устало прикрыла глаза и, сгенерировав два энергетических сгустка, ровно катала их по ладони. Должно быть, сие действо успокаивало ее, но зато чрезвычайно сильно раздражало и пугало прочих случайных свидетелей. От двух плавно перекатывающихся в тонких гибких пальцах смертоносных шаров невозможно было отвести взгляда, загипнотизированного непрерывным, как горение огня, движением. Изящная женская рука, небрежно поигрывающая двумя жуткими смертями, рождала в груди животный страх и терпковатое чувство щекочущей нервы опасности.

– Ваше святейшество, – осторожно тронул жреца за рукав виттар, – с вами все в порядке?

– А? Ах да, да. Иди, сын мой.

Виттар молча кивнул ему, поклонился ринде и отошел к стене так же молча и целеустремленно, как и вошел. Жрец со вздохом вновь приблизился к невозмутимо поигрывающей огненными шарами девушке.

– Кхм…

Ринда с мученическим вздохом подняла на него глаза. Шары, сталкиваясь сияющими боками, порождали белесую сеточку молний, окутывавшую ее запястье и поднимающуюся выше, к локтю.

– Вы что-то хотели сказать?

Жрец задумчиво почесал затылок, но, так и не придумав ничего стоящего, рубанул с плеча:

– Ладно, начистоту так начистоту. Чего ты хочешь?

– Мира во всем мире, – язвительно откликнулась ринда.

– Я хотел спросить, за какую плату ты согласна работать на нас, – торопливо поправился жрец. Ринда, напряженно прищурив глаза, прожгла его испытующим взглядом, но откровенных признаков лжи не нашла.

– Хм… А какая, собственно, работа?

Жрец отрицательно покачал головой:

– Не могу объяснить, пока не получу согласия на ее выполнение. Эта работа – тайна, которая не должна покинуть пределы нашей Ветки.

– Тогда каким, интересно, образом я должна оценить свои услуги, даже не зная, в чем они будут заключаться?

– А вы попросите чего-нибудь универсального, – негромко посоветовал мягкий баритон из темноты комнаты. – Имеющего ценность независимо ни от чего.

Ринда не обернулась на голос, но по губам скользнула тонкая оценивающая улыбка. Виттар в ее глазах явно поднялся на пару ступенек по иерархической лестнице.

– Ценность независимо ни от чего имеет только жизнь, – медленно ответила она.

– Вот именно, – раздалось из темноты. – Вот именно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});