Реймунд Стург. Лабиринт верности (СИ) - Чуринов Владимир

Так, например, у одного из студентов, сидевших друг от друга на почтительном расстоянии, державшего крупный масляный факел, похоже, произошло переполнение. Изо рта у него, обжигая язык и внутренности, вырвалось материализованное пламя, а из носа хлынула кровь. Под дружный смех коллег слуги вывели его из зала, поддерживая под руки.

— Какие награды лучшим в этом году? — поинтересовался Мордред у декана факультета Бытовой Огненной Магии, невысокой, полноватой женщины в шелках, золоте и самоцветах.

— Три рубиновых перстня, а отличившемуся — жезл с огненным камнем, — почтительно ответила она.

— Богатеем, — улыбнулся Синее Пламя. Речь шла о так называемых «спецфокусах» — артефактах, где сущность огня (и вообще любой магической стихии или основы) была посредством сложных манипуляций, доступных опытным артифисерам (они редко при этом являются магами), и подходящих ингредиентов, заключена в неактивной форме, пригодной для долгого использования. Если факел вырабатывал свой ресурс после десятка заклятий, свечи хватало на три-четыре, а спички — на одно и слабое, то спецфокус, в виде, например, рубинового кольца с красным золотом, правильно сработанного, позволял произвести сотню-две манипуляций, после чего активный элемент, в данном случае — рубин, разрушался.

Эти артефакты были достаточно редки и ценны, ибо делали их в основном не маги, а колдуны и артифисеры, реже зельевары и алхимики. Собственным, почти неисчерпаемым, стоящим как небольшой дворец, фокусом Мордреда были его латные перчатки и легендарный Раскаленный Клинок, бесценный, ибо его ресурсы не могло исчерпать уже шестое поколение Носителей.

Для учеников старшего возраста, готовящихся стать подмастерьями, в Алой аудитории читалась лекции по сложным вопросам теоретической магии.

— Материя суть есть первична, она определяет сознание, равно как определяет мир энергии. Если бы материя действительности была бы иной, объективная реальность строилась бы на совершенно других условиях, нежели чем известная нам. Объективная действительность, данная нам в предметном мире, познаваемая эмпирически посредством ощущений, детерминирует вариативы существования и развития всего сущего. В том числе, энергетических пространств, а также явлений божественных и даже хаОса, неупорядоченной вселенной, — с огнем в глазах читал лектор — молодой и лохматый маг, неизвестный Мордреду.

— Что это еще за ересь? — пораженно поинтересовался Глава Школы Огня. — Кто этот псих?

— Это не ересь, — обиделся тоже очень молодой, незнакомый Синему Пламени декан Факультета Защитной Огненной магии, которого Носитель Раскаленного Клинка подозревал в недобром и всегда старался держаться от него за два-три горящих воина. — Это приглашенный лектор, светило науки — Карлос Мракс.

— Оно и видно, — угрюмо согласился Мордред. — Мрак-с он несет. Надо вам будет финансирование урезать, чтоб не тратили деньги на этаких гастролеров.

«Интересно, кто назначил этого парня в деканы, чья он протекция? Надо будет выяснить, этот блондинчик мне не нравится».

В завершение магистр посетил Высокие Покои. В ранге неофита маг познает силу своей стихии, в ранге ученика — учится ею управлять. Становясь подмастерьем, он учится быть магом, ему дают наставника из опытных магов, который учит своего подопечного глубинному пониманию искусства, а также знакомит с традициями и принципами Школы. На осознанном уровне наставник окончательно указывает новиату путь полезности и лояльности, который тот должен пройти.

В отдельных кабинетах и тренировочных залах наставники и их подмастерья занимались шлифовкой искусства. Изобретением собственного магического арсенала (основы создания заклинаний закладывали в Школе с малых лет, но в процессе обучения каждый маг сам выковывал арсенал наиболее подходящих для себя заклятий, которыми мог легко пользоваться). Обсуждением важных теоретических и моральных аспектов магии. Впрочем, магов тут было совсем немного — подмастерья и их наставники не были обязаны оставаться в здании Школы. Многие путешествовали или служили. Отцом Мордреда был прошлый Носитель Раскаленного Клинка, а его наставником стал друг отца — позапрошлый Носитель Короны Вечного Костра, и юноша впитывал последние крохи учения искусству вместе со знаниями о том, как нужно править и воевать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Магистр, — обратилась к нему Селеста Мангари — декан Факультета Высшей Магии, — ведь в данный момент у вас нет подмастерья.

«Вот еще».

— Нет, госпожа декан, — ответил он вежливо, чуя западню, — я покамест не чувствую способности взять ответственность за воспитуемого.

«Прошлый ублюдок, которого мне подсунули, попытался меня убить! Я воспитывал его два года! Мне собственноручно пришлось изжарить засранца!»

— Разрешите вам представить? — улыбнулась красавица Селеста. — Это Родрик Аннельхейм, достойнейший из учеников прошлогоднего выпуска, готовый стать верным и надежным подмастерьем, ваша пламенность!

«Нет! Нет! Не сейчас, тупая сука! Мне не нужны еще одни лишние уши, ни в крепости, ни в жизни!»

— Приветствую вас, господин магистр, — коротко поклонился высокий юноша с широким лицом и довольно неприятной улыбкой, которого подвела декан. — Для меня было бы честью служить вам верой и правдой и усвоить хотя бы малую часть вашей мудрости.

— Благодарю вас, Родрик, — «Язык у него неплохо подвешен. Но как же здоров». — Я, безусловно, рассмотрю вашу кандидатуру, все обдумаю, и сообщу о своем решении, какое бы оно ни было, позже…

— Но… — начала было Селеста.

— Позже, — отрезал Мордред. — Скажите, Родрик, в вашем роду не было гетербагов?

— Нет, мой господин, — вопрос, похоже, не смутил парня, — но мне многие говорят, что я велик и силен, как один из них. Но, поверьте, магистр, ни на умственных, ни на магических моих способностях это не сказалось.

— Охотно верю! — ухмыльнулся Синее Пламя. — Что ж — позже. А теперь нам пора завершать. Повара, наверное, заждались.

«Пора отсюда сваливать, и помни, идиот — ничего не ешь и не пей на банкете, кто знает, может, один или несколько этих лживых тварей сговорились тебя прикончить, банкет самое место», — размышлял Мордред сам с собой, направляясь на праздничный обед в его честь.

Воздав должное истинно царскому угощению, вернее, сделав вид и проверяя исподволь каждый деликатесный ломтик своим малахитовым жезлом, глава Школы Огня сказал пару слов о долге, чести и славе удела жизни огненного мага перед собранием учеников и, высказав удовлетворение работой филиала Школы ректору и деканам, удалился.

Часть 4. Глава 3. Немного подковерной возни

— Меня интересуют голоса, — отпив вина из бокала тонкого стекла, говорил Мордред часом позже, трапезничая в «Ласковом Ветре» — одном из лучших и славящихся своей честностью (никто из посетителей за двести лет не умер от отравы или в результате ссоры в стенах заведения) ресторанов города. — Но также и вся возможная лояльность Школы Воды, которую вы сможете мне обеспечить. Непосредственно в вопросах колоний меня волнует не только необходимость получить их, но также — удержать. Тут вы бы мне пригодились.

— Несомненно, — отвечал его собеседник, мастер воды Декар Дождливая Осень, попивая кофе из небольшой фарфоровой чашки. — Но прежде разрешите поблагодарить вас.

— За что же? — недоуменно поинтересовался магистр.

— За это место — я о нем не знал, — улыбнулся собеседник, огладив серебристо-синие волосы, в этот раз заплетенные в несколько косичек. — А также за ваше внимание, признаться, не ожидал, что вы снизойдете до беседы со мной. Размышлял попытать счастья с Носителем Пламенного Жезла или Пламенной Книги, они ведь тоже в городе?

— Да, место приятное, — «Хитрый щенок, желаешь подстегнуть мой интерес? В эти игры играют парами», — я никогда не упускаю хорошие возможности, но ресурсы мои, понятное дело, ограничены. Выбирая меж несколькими кандидатами, которые добивались моего внимания — включая магов из Школ Земли и Воздуха, — я выбрал наиболее перспективный вариант, — улыбка Синего Пламени стала хищной. — И, похоже, не ошибся в Мастере Воды, осознающем, что мои ресурсы много больше, чем у прочих иерархов Огня.