Дорога Короля - Мартин Гринберг

Господи, я чуть не окосел от ужаса!

За стеклом непристойно извивались, кривляясь, какие-то огромные, прямо-таки циклопические твари, хотя там, насколько я знал, должна была быть мертвенно-холодная, лишенная воздуха космическая пустота. Впрочем, странное свечение, исходившее от этих тварей, было, безусловно, космическим — таинственная, неземная игра цветных огней…

Я с трудом оторвался от окна и, слегка пошатываясь, побрел к камину, налетев в итоге на стоявший перед ним стол. Тяжело плюхнувшись в кресло, я услышал, как рядом гном Марли сердито жалуется на недостаточно чистые полотенца в его номере и в номере Рафферти; при этом он так смотрел на лепрекона — прямо-таки ел его глазами! — словно тот, весь покрытый слизью и поросший мхом, только что вылез на свет божий после многолетнего пребывания в донжоне.

Помимо грязных полотенец Марли явно не давала покоя мысль о том, как в гостинице происходит смыв из туалетов и откуда здесь берется вода для умывания и питья. Гном утверждал, что для того и для другого используется один и тот же резервуар.

«Эге, — подумал я, — а ведь вопросы-то в самую точку!»

Я невольно глянул в сторону Руфуса, и лис тоже посмотрел на меня. И облизнулся, скосив глаза на Тинвир. Лис все время украдкой на нее поглядывал, проверяя, смотрит она на него или нет. Но она глаз с него не сводила.

«А ведь действительно интересно, — вернулся я к вопросу, который задал Марли, — откуда в гостиницу поступает вода и куда осуществляется смыв в туалетах? Здесь явно не может быть ни собственного колодца, ни артезианской скважины, ни септика, представляющего собой подземный отстойник для очистки бытовых сточных вод, поскольку все здание пребывает, так сказать, в полете… И кто его знает, куда оно летит…»

Ответ на все эти вопросы дал Рафферти.

— Марли, козлик мой, — ласково прогудел он, — разве ты не знаешь, что эти насосы волшебные? Они способны качать чистейшую ледяную воду из находящихся на земле горных рек Западного края. Я вот думаю, не поселиться ли мне когда-нибудь возле этих самых источников и не начать ли варить из этой воды лучшее пиво на свете, а? И здешние туалеты, Марли, тоже очищаются с помощью волшебства. И все из них тут же попадает прямо на заливные луга восточного побережья того же Западного края.

А знаешь, парень, ведь и сам по себе этот «Дом гоблинов» — чистое волшебство! Гостиница, а летает, куда хочет. Даже в другие измерения. Во всяком случае, так мне сказали. Хотя я понятия не имею, что это за «измерения» такие. Да только что бы это слово ни значило, мы и сами уже убедились, что «Дом гоблинов» летать с места на место умеет не хуже птицы. А уж как им управлять и какой механизм дает ему такую возможность… Знаешь, у меня, конечно, есть кой-какие мыслишки на сей счет, да только я лучше их при себе оставлю.

«Ну что ж, — подумал я, — значит, магия! Волшебные насосы, волшебные туалеты и волшебная гостиница, путешествующая, куда ей захочется… Мне следовало бы догадаться раньше».

Глаза мои наконец перестали косить и все видеть как бы не в фокусе, и я оглянулся на Фиц, которая лишь гневно сверкнула глазами в ответ и поплотнее закутала ноги в одеяло.

Внезапно последовал глухой удар, искристое сияние, лившееся из окон, померкло, и сквозь мутноватые стекла вновь заструился неяркий дневной свет.

— Где мы? — спросила одна из даммен, самая старшая. Видимо, это была супруга Дандо. Настоящая амазонка более трех футов ростом!

— Не знаю, Молли. — Дандо был немного смущен. — Я не успел выбрать пункт назначения.

Молли разразилась слезами:

— Ну да, как и в тот раз, когда мы потеряли Типа и Перри! И где теперь они, кто знает?..

Дандо повесил голову и пробормотал:

— Ну, Молли… У меня ведь выбора не было! Черный всадник…

— Конечно, в этот раз черный всадник, — запричитала Молли, — а в прошлый — черный дракон. А в позапрошлый…

— Ну хватит, хватит, — попытался остановить ее Дандо. Глаза у него так и бегали: видно, пытался понять, каково настроение у постояльцев. — Не стоит расстраивать наших гостей.

— Да чума их забери, гостей этих! — И Молли от души плюнула на пол. Марли в ужасе скорчился в своем кресле, осматривая руки и ощупывая лицо. А разъяренная Молли продолжала: — Эх, Дандо Чертополох, когда мы в прошлый раз так же сбежали — только тогда это был дракон, — и приземлились неизвестно где, и только-только успели потушить горевшую крышу и начать заново красить крыльцо, как Тип и Перри шагнули за порог, да и полетели куда-то, жаворонки мои милые… И больше я их не видела! — Она снова залилась слезами.

— Ну-ну, Молли, не плачь! Когда-нибудь мы их непременно отыщем. Когда я наконец вспомню, как именно повернул… — И Дандо быстро глянул на кольцо у себя на пальце.

Рядом со мной Тинвир шлепнула Руфуса по морде и сердито прошипела:

— Нельзя!

Лис тут же перестал есть меня глазами и мерзко улыбаться, демонстрируя свои острые зубищи, и, весьма разочарованный, улегся на пол.

— Тинвир, — прошептал я, — а кто такие Тип и Перри? Они что, действительно жаворонки?

Тинвир улыбнулась и покачала головой.

— Нет, — тоже шепотом ответила она. — Тип — сын Дандо и Молли, а Перри — их племянник.

Молли встала, выпрямившись во весь свой рост — дюймов тридцать шесть, не меньше! — и утерла ручьем лившиеся слезы.

— Ну хорошо, Дандо, ты толком не знаешь, где мы очутились, но ты ведь можешь послать кого-нибудь на разведку, правда? Пусть посмотрят, что там и как.

— Видишь ли, Молли, мне никак нельзя покидать гостиницу… — И Дандо снова выразительно скосил глаза на свое кольцо. Молли понимающе кивнула. — И ни одна из даммен тоже, разумеется, никуда не пойдет. Я что хочу сказать… Ты вспомни, как это произошло: появился черный всадник и… У нас и постояльцев-то почти не осталось.

Дандо посмотрел на нас, словно пересчитывая. Все мы были перед ним: Фиц, Марли, Тинвир с Руфусом, Рафферти и я.

— Ладно, — вздохнул Рафферти, — ладно, Дандо, сынок, я схожу. Но вспомни, как в прошлый раз в старом графстве все получилось! Как тут насчет гремучих змей и всякого такого? И потом, если мне улепетывать придется, пусть кто-то у двери дежурит, чтоб как можно быстрее ее захлопнуть. Как можно быстрее! Это вам не игра в кошки-мышки! Это черт знает чем грозить может!

В общем, Рафферти отсутствовал два дня и назад вернулся мертвецки пьяным.

И вместо одежды на нем был бумажный мешок.

Весь покрытый какой-то мерзкой слизью.

Марли только глянул на перепачканного Рафферти и тут же с визгом бросился по лестнице наверх. Он заперся у себя в ванной и принялся яростно отскребать несуществующую грязь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});