Пылающая комната - Артем Литвинов

Почему я ждал от этой встречи чего-то большего, чем просто быстрого разрешения финансового конфликта? Иногда, мне начинает казаться, что Грэмм прав и мы оба действительно ненормальные, и все же я чувствую себя, как подросток, тайно пробравшийся на атомную электростанцию и укравший кусок реактивного топлива.

После обеда Крис стал уговаривать нас с Джимми поехать с ним, погонять по шоссе, причем требовал, чтобы за руль сел Грэмм. По счастью, им не пришло в голову напиться перед этим достойным занятием. Я отказался. Харди был недоволен и спросил, чем я собираюсь заниматься в их отсутствие. Я ему объяснил, что собираюсь ознакомиться с игрой, в отеле есть такая возможность. Компьютер мне предоставили без особых проблем. Я взял подарок Говарда и приступил к его изучению. Оказалось, что у игры семь уровней, я решил начать с третьего. Мне предложили выбрать проводника. Я выбрал проводника невидимку. Провозился с третьим уровнем часа два, выбрался кое-как из подземелья, потеряв половину своих изначальных возможностей, после чего меня довольно быстро засадили за решетку. Я вышел из программы, собираясь поменять режим, мне хотелось запустить Holocaust. Но вместо этого мне довольно упрямо и нагло порекомендовали продолжить уже начатое и подумать, как освободиться. Вообще-то для обычной компьютерной игры это была дерзость неслыханная. Но тогда-то я понял, в чем заключался ее наркотический эффект, у игрока очень умело и очень грамотно формировалась императивная идея-фикс.

Я вернулся в тюрьму и провозился с поисками возможностей побега еще часа два. У меня например был выбор убить охранника и сбежать или найти другой способ, как только я собирался совершить убийство мне предлагалось принять во внимание, что на следующем уровне мне придется расплатиться за это по счету, поскольку я отнимаю жизнь у невинной жертвы. Таким образом, шел непрерывный психо-этический диалог, ставивший меня в тупик и доводивший до головной боли. Игру разрабатывали явные шизофреники, но затягивала она бесповоротно. И это еще, не учитывая невиданно высококачественной графики. Она была продумана и отшлифована до такого предела, что создавала у игрока эффект полного отождествления с реальностью игрового пространства. Никаких шлемов и перчаток не требовалось, чтобы ощущать чужую боль кончиками пальцев. Одержимый потребностью освободиться я все же пошел на преступление. И двинулся дальше. На некоторое время у меня возникло ощущение, что нет вокруг ничего кроме меня и моей цели, пока не пришел срок менять проводника. Следующий был мне явно враждебен. Оставалось только смириться. Необходимо было выбрать источники силы. Их было семь, семь вообще было каким-то заколдованным числом в этой игре. Проводник молчал, я выбрал наугад, и тут случилось нечто совершенно невероятное. На экране во всей красе развернулось графическое изображение от которого я застыл в тупом созерцании. Это был крест, точное изображение полученного мною на день рождения от Криса подарка. Пламенеющий крест Диего Эрреры. Я вскочил и вырубил программу, услышав шаги за спиной. Экран потемнел.

Это был Крис. Он подошел и молча взглянул на экран.

— Ну, как успехи, — спросил он, — впечатляет игрушка?

— Ничего, — через силу ответил я.

— Дай я гляну, — он протянул руку к клавиатуре.

— Нет, не надо, хватит, — внезапно воскликнул я, отталкивая его руку, — это бесполезно.

— Что бесполезно? — не понимая моей реакции, спросил он, — ты тут торчишь весь день, с нами не поехал, а теперь орешь, что бесполезно.

— Не надо, Крис, — умоляюще заговорил я, — это глупая, идиотская игра, ты же терпеть не можешь все это.

— Ну, посмотреть-то можно? — спросил он с настойчивостью ребенка, которого отгоняют от телевизора перед началом фильма ужасов.

— Нечего там смотреть, обычный квест, со всеми прибамбасами, ерунда в общем.

— Тем более.

— А если я тебя лично попрошу не делать этого, а? — в моем голосе появилась плохо скрытая агрессия. Я чувствовал, что готов его ударить, но только не дать ему увидеть то, что я сам видел несколько минут назад.

— Ты что, Стэн, мне ее подарили, я могу делать, что хочу? — он все больше выходил из себя.

Я встал между ним и клавиатурой.

— Я не дам тебе, слышишь.

— Да, я же могу купить ее в любом магазине, чего ты выпендриваешься.

Я ничего не мог ему возразить, но вместо этого, вынул диск и сломал его. Харди смотрел на меня с интересом и вдруг безумно расхохотался. Я вздохнул с облегчением.

— Ну ты придурок, Стэн, — воскликнул, тряся меня за плечи, — вот придурок.

У меня болела голова.

— Пошли есть, — сказал наконец Крис.

— Подожди, надо предупредить, что я ухожу.

— Да предупредят без тебя, идем.

В ресторане за ужином Харди с редким чувством юмора рассказал о нашей стычке Джимми. Грэмм хохотал, как сумасшедший, и вдруг сказал:

— Я же предупреждал, что игрушки — это вещь, сколько я этих квестов прошел, а всегда с кайфом. Хорошо помогает расслабиться.

— Да, нет, ты не понял, — продолжал Харди, — это как в мелодраме, Алисия, дай мне это письмо, я хочу знать что пишет Дон Родригес, нет, только через мой труп, Марко, ты не можешь этого знать… Что, Стэн, поехал окончательно?

— Надо Арчи позвонить, — вдруг вспомнил Грэмм, — он уже три часа ждет. Дай-ка я это сделаю.

Крис протянул ему трубку, и Джимми отошел от нас и сел на диван среди гирлянд декоративных роз, очевидно не желая, чтобы мы слышали как он будет перешептываться с басистом.

Крис взял мою руку и улыбнулся:

— Стучит на нас, видал, — он кивнул в сторону Грэмма.

— Ты не купишь «Пылающую комнату», — спросил я.

— Если ты так настаиваешь.

— Обещаешь?

— Слово Пернатого Змея, Ариэль.

6

Джимми обожал гоночные машины и, когда сел за руль, то по лицу его разлилось настоящее блаженство. Крис упал на пассажирское сидение и тут же стал искать музыку. Нажимал на кнопку настройки радио, пока не услышал надорванный голос Роберта Планта. Автомобиль сорвался с места и бесшумно вылетел со стоянки перед гостиницей.

— Поехали за город. — сказал Крис, — хочется проветриться.

— Мы и так почти загородом, — ответил Джимми, гостиница стояла у океана. — Чего Стэн не поехал?

— А черт его разберет, — угрюмо ответил Харди. — Знаешь, я уже давно не пытаюсь выяснить, зачем он делает то или иное. Бесполезно. Если он хочет что-то скрывать, то его можно пытать, все равно не расскажет.

Джимми хмыкнул, Крис помолчал несколько минут, куря и стряхивая пепел на пол, потом сказал: