Пешка - Джоан Виндж

Мику поддерживает его Семья. Вот как он договорился о встрече.

— Однако дальше им нельзя. Мы выйдем одни. — Он повернулся к Шлюзам.

Я подумал о биллионах тонн воды, едва сдерживаемых прозрачной стеной свода… О том, что значит очутиться не с той стороны стены. Стараясь казаться хладнокровным, я кивнул. Уставившись на то, что выглядело как тусклые огни, мерцающие в глубине подводной ночи, я вспомнил свой прошлый приход сюда. Вероятно, для того, с кем мы пришли встретиться, это служило своего рода охраной.

Когда мы подошли к краю причала, один из солдат — такое же защитное сооружение, как и вышибалы в Пургатории, — протянул нам пару водолазных костюмов.

— Я не умею плавать, — сказал я.

Мика хохотнул.

— Я тоже. Не трясись. Здесь все схвачено. Одна дорога. — Но последних слов Мика не сказал. Я не спросил, как мы будем возвращаться, потому что, раз Мика так рискует из-за меня, то лучшее, что я могу сделать, — это держать рот закрытым. Сегодня на Мике не было панциря, но он снял с себя целый ворох различных пушек, перед тем как надеть костюм. Я наблюдал за его переодеванием и повторял за ним. Когда я опустил забрало шлема, впереди открылся один из небольших шлюзов, молчаливо приглашая нас войти. Мика с помощью пальцев перебросился со своими ребятами беззвучными фразами, и мы вступили в шлюз.

Затвор шлюза скользнул на свое место, и холодная вода, пенясь, с ревом ринулась в окружающее нас гулкое пространство, заливая меня сначала по шею, а потом и по макушку — так быстро, что я еле успел вздохнуть. Течи не было: ни ледяного холода, ни влаги в костюм не просочилось. Я выдохнул, вдохнул снова и поплыл в пространстве, словно в невесомости. Жабры костюма начали качать из воды кислород. Через ткань костюма кожа ощущала прохладу и успокаивающее течение водного потока. Рыбки серебряными молниями метались у моего лица.

— В порядке? — прожестикулировал Мика.

Я кивнул:

— Когда ты начинаешь жизнь со дна, утонуть уже просто негде.

Я понял, что Мика слышит меня, поскольку он усмехнулся в ответ.

У выходного затвора нас ждала небольшая подводная лодка-паром. В ней никого не было. У меня возникло ощущение, что она перевозит только в один конец. Когда мы забрались в нее, дверь задраилась, оставляя нас плавать внутри, и лодка заскользила в темноту.

Я пристегнул себя к креслу; Мика же предпочел болтаться в воде, беспрестанно наталкиваясь на потолок и стены.

— Правитель? — наконец сказал я, припоминая имя, которое он назвал там, на причале.

— Правитель — что-то вроде прижимного клапана; понимаешь, что я имею в виду? Он улаживает дела, когда на Рынке случаются затруднительные положения. Он говорит от имени всех, если они в этом нуждаются.

Я кивнул. В некотором отдалении я мог различить с полдюжины огоньков, которые, как мне показалось, я и видел с причала. И сколько же еще их было там, и почему они обособились? Я бросил взгляд на Мику. Он в них видел игорные притоны для ограниченного круга лиц, привилегированные бордели, частные поместья. Я оглянулся назад и увидел Пропасть, вспыхивающую во мраке, как изумруд. Снаружи она выглядит лучше. Я снова посмотрел вперед. Мы приближались к одному из огней. Я уже начинал различать его настоящую форму: светящаяся сфера парила над морским дном, плавно и однообразно покачиваясь на подводных волнах. Глубоко вздохнув, я снова удивился, что не тону.

— Ты встречался когда-нибудь с Правителем?

— Нет еще. Я устроил это свидание через посреднические каналы. Ичиба тоже тобой заинтересовался.

Ичиба возглавлял его Семью.

— Они знают обо мне? Ну что я — псион?

— Вообще-то, Правитель знает о тебе все. Он тоже получает утренние новости.

Лодка ткнулась носом в нижнюю часть окутанного зеленой мутью шара, выросшего вдруг в огромный, и была всосана внутрь, в раструб — в самое сердце частных владений Правителя. Прозрачные массивные внутренние створы, моргнув зеленым, поползли в стороны, но шлюз за ними осушен не был. Пустая, обычного вида сине-зеленая комната, которую я видел за шлюзом, была полна воды. В глубине комнаты в потолке исчезала спираль винтовой лестницы.

— Ты уверен в своих действиях? — спросил Мика.

— Чертовски подходящее время задавать такие вопросы, — пробурчал я, чувствуя, как сердце уходит в пятки. Внезапно я очень остро осознал, что выдвинул сам себя в представители одной из самых крупных корпораций галактики и от ее лица пришел на встречу с тем, кто может сказать стоп или вперед от имени «преисподней» целой планеты, а может быть, даже и всей Солнечной системы. И никого, кроме себя, я не мог в этом винить. Но через секунду меня затопил темный прилив возбуждения, вливая в кровь силу, уверенность и решимость, — как будто меня оседлало само бесстрашие… Я потянулся дрожащей рукой к уху, но, наткнувшись на мембраны, не смог дотронуться до наркотика.

Мы неуклюже ввалились из шлюза в комнату. Вероятно, со стороны мы тоже выглядели медведями. Барахтаясь, мы поплыли в центр комнаты, к бьющему прямо в потолок воздушному фонтану. Мебель была расставлена по маленьким и уютным одинаковым беседкам в форме раковин, стоявшим на бело-голубом изразцовом полу вокруг фонтана — столба воздушных пузырей, напоминавшего скульптурное изваяние. Мебель была сделана из пластика, но вы бы сказали, что она вырезана из прозрачного льда. Я взглянул на датчики внутри своего шлема: вода в этом доме была теплой, как кровь.

Когда мы остановились и стали ждать хозяина, я почувствовал, что в глубине комнаты кто-то молча спускается по лестнице. Я задрал голову и наблюдал, как он спускается, медля на каждой ступеньке, двигаясь так естественно, точно комната была заполнена не водой, а воздухом.

— Добрый вечер, — сказал Правитель. Ни единого пузыря не вылетело из его улыбающегося рта. Но каким-то образом я услышал, что он сказал. И только через минуту до меня дошло, что он использует кастаньеты, чьи щелчки мой костюм регистрировал и преобразовывал в звуки обычной речи. Осторожность не топорщилась на нем иглами, но сквозила в его взгляде. Я почувствовал внезапную жаркую волну любопытства Мики, когда Правитель кинул взгляд в его сторону. Правитель не был молод, но выглядел молодым, и мускулы его длинного тела перекатывались под обтягивающим комбинезоном, как у атлета. Длинные волосы колыхались вокруг его головы, точно водоросли; их темно-коричневый цвет подходил и к коже, и к глазам. Он был босым. Пальцы и на руках, и на ногах соединялись между собой тонкими перепонками и напоминали плавники.

Мика поднял руки, показывая ладони, и прожестикулировал: «Ичиба приветствует».

Улыбка Правителя чуть смягчилась. «Мой привет вашей Семье», — просигналил он в ответ и шагнул с последней ступеньки в комнату. Меня заинтересовало, где он прятал балласт, позволяющий ему двигаться по-человечески. Может быть, комбинезон регулировал равновесие. Правитель не дышал: за ушами у него сидели жабры. Но верхние комнаты были заполнены воздухом, и я мог ощущать присутствие — там, наверху, — других людей — наблюдающих, охраняющих, ведущих нормальную жизнь. Правитель превратился в настоящую амфибию.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});