Постумия - Инна Тронина

Вороновы слыли англоманами, и весь свой сад обнесли колючими изгородями. Я кружилась в вальсе с Массимо Рокелли – тем самым итальянцем из «Европы». Он приехал в гости к Вороновым и сразу узнал меня. Потом сильно напился и весь вечер горевал, что западные лидеры не приехали в Москву на праздник. Они преступно смешали славное прошлое с не очень приглядным настоящим.

– Если смешать бочку дерьма с бочкой варенья, получится две бочки дерьма, – втолковывала я итальянцу. Он кивал после каждого слова. – И вообще, хватит о политике. Вы лучше опять в Питер приезжайте. Я сведу вас в превосходный ресторан «Дом», что на Мойке. Там настоящая русская кухня…

Я не знаю, что понял Массимо, но в Петербург приехать обещал. Скрепив договор поцелуем, мы вернулись к мангалу. Но закончилось всё плохо, потому что в самом финале пиршества Вячеславу Воронову стало худо. Он упал на лужайку вместе с коляской. Конечно, больного тут же подняли, унесли в замок.

Если до того он страдал только от последствий инсульта, а сердечные приступы проходили через пять минут, то теперь всё получилось по-другому. Вячеслав бормотал что-то про кинжальную боль в груди, часто дышал, ловя воздух фиолетовыми губами. Он хотел поднять руку и не мог. По его лицу ползли ручейки холодного пота.

Дядя и Женя поехали с ним в «Кремлёвку», потому что Юлии Дмитриевне самой стало плохо. Массимо принял в наших хлопотах самое деятельное участие. А вот Инга с Кариной немедленно удрали к соседям. Похоже, им было всё равно, что творится с дедом. Главное, чтобы не испортили вечеринку. А поскольку патриотические чувства демонстрировали в каждом дворе, то девчонки быстро нашли новую тусовку.

Дядя с супругой вернулись под утро и сообщили, что состояние больного удалось стабилизировать. Но прогнозов врачи пока не дают.

Потом я узнала, что в течение всех этих дней, даже после истории с тестем, дядя координировал подготовку силовой операции по захвату дома в Новосаратовке. Раньше я о таком поселении даже и не слышала. А оказалось, что там проживали предки Надежды и Александра Классенов. Кроме того, в Новосаратовке имел родню и Эдуард Костов – один из закадычных друзей Богдана. Его мать-немка до сих пор не рассталась с бывшей колонией, находящейся через Неву от Рыбацкого.

Честно говоря, если бы Денис Водовозов не рассказал о тайной тюрьме своему брату Ивану, никто никогда не додумался бы искать подземелье там. Опера считали, что схрон находится на Карельском перешейке, за Зеленогорском. А оказалось – на юго-востоке, во Всеволожском районе.

Эдик Костов сыграл в подготовке едва ли не главную роль. Он съездил в гости к маме, ни у кого не вызвав подозрений. И узнал, что полгода назад домик в Новосаратовке приобрёл смурной мужик, явно с зэковским прошлым. Он ни с кем близко не сходился, разговоры не заводил, держался на расстоянии. Ездил на чёрном внедорожнике «Нисан». Куда, зачем – никто не знал. Но гости его навещали, причём в больших количествах. Как и Коноплёва, по ночам.

…Сегодня, рано утром, мы выехали к месту операции. Заночевать пришлось на проспекте Славы. Там сейчас жил с семьёй дядин пасынок Костя, единоутробный брат Михона. От Парнаса пилить было неудобно – слишком далеко.

Мы двигались по Октябрьской набережной – вверх по течению Невы. Кругом виднелись зеленеющие поля, молочные фермы. Дети бежали в школу, заодно играя в пятнашки. Вся эта идиллия никак не вязалась с рассказами о страшной тюрьме. В посёлке существовала даже лютеранская кирха, 1836 года постройки. Ею очень гордились и Классены, и мать Эдика Нелли Маркус.

Сама Новосаратовка образовалась в восемнадцатом веке. Туда прибыли колонисты – по «вызывному манифесту» Екатерины Второй. Когда мы сидели за кофе на проспекте Славы, я спросила у Нелли, откуда столь странное название. Где Питер и где Саратов! Нелли, сама копия Екатерина Вторая, с тонкой улыбочкой ответила, что переселенцы из Европы собирались двигаться в Саратов. Потом по какой-то причине остались здесь.

После Семилетней войны в Германии было очень тяжело жить. Поэтому и нашлось много желающих попытать счастья на чужбине. Деревню, конечно, выстроили в немецком стиле. Я действительно убедилась, что и близ Питера могут существовать ухоженные пашни, сады, домики. Всё это ничем не напоминало нынешний кичливый новодел. И Нева была совершенно другая – без гранитных набережных и «рукавов»; очень похожая на все северные реки.

Нелли сказала, что на этом месте собираются строить целый город. А она не хочет – обожает именно такую Новосаратовку. Только вот в последнее время из-за этого соседа жить там стало очень неуютно, даже страшно. Дом жильца по фамилии Никулин, по слухам, охраняют свирепые волкособы. Говорят, они даже не лают, а сразу впиваются в горло. Скажу сразу, что никаких монстров у Никулина не оказалось. Но два лохматых злющих «кавказца» – тоже не пряник. Справедливости ради отмечу, что бегали они по ночам только во дворе, а днём сидели на цепи.

К тому времени, как мы вернулись из Москвы, план операции «Темница» был вчерне готов. Дядя, как маститый художник, лишь положил на него завершающие мазки. В результате виртуозной работы разведки, спецназовцы узнали Новосаратовку так хорошо, будто там и родились. Все подходы к дому Никулина бойцы выучили наизусть. А ещё раньше каждую деталь предстоящего действа обсосали их командиры.

Поскольку в посёлке всё на виду, разведчики непременно попались бы на глаза и стали предметом пересудов. Про Богдана там все знали, что он служит в полиции. Стало быть, могли нечаянно ляпнуть и при Никулине. Поэтому в гости к Нелли Маркус отправились не известные в Новосаратовке Дрон и Лёлька. Все мы помнили слова Ерухимовича о том, что парочки не вызывают подозрений.

Всё прошло замечательно. Правда, Лёлька призналась мне, что для конспирации им пришлось обжиматься с Дроном. Да ещё и целоваться – вдолгую, по-французски. Быстро разойтись не получилось, потому что Никулин как раз подъехал на своём джипе и очень настороженно посмотрел на них. Чего, мол, забыли у моего забора?

Пришлось срочно изображать влюблённых, которым негде уединиться. Вот, нашли только тупичок около калитки мрачного новосёла. Никулин демонстративно сплюнул и ушёл к себе. А Дрон целый день ходил красный, как рак, и боялся поднять глаза на Лёльку. А ведь не мальчик – был женат, имел сына. И до того, уверял Петренко, залихватски гулял с девчатами. А тут смутился так, будто не знал, откуда дети берутся…

Как бы там ни было, а задание опии выполнили на пять с плюсом. Узнали и засняли всё, что нужно, а об остальном доложили на словах. И потому утром пятнадцатого мая группа захвата времени зря не тратила. В посёлок она въехала не на транспорте с синими номерами, а в крытом грузовике с рекламой удобрений на бортах. Нелли Маркус точно знала, что сосед ждёт доставки купленного для посевной товара как раз в пятницу.

Не знаю, что Никулину на эту пятницу приснилось, но кончилось для него всё очень скверно. Сначала мы с дядей в посёлок не въезжали. Сидели в зашторенном чёрном «мерине» и наблюдали за происходящим по ноутбуку. Кроме того, генерал постоянно принимал доклады Халецкого, на славу отдохнувшего в Тае. Также приходили донесения от командиров групп.

Прежде чем фургон со спецназовцами свернул с КАД на Новосаратовку, дядя получил самые свежие данные разведки. Руководил этим делом брат Богдан. На въезде в посёлок стояла рыжая конопатая девчонка с очень белой кожей, похожей не элитный фарфор. Правда, глаза при этом у неё были карие. Марина, внучка Нелли и племянница Эдуарда, сегодня надела стёганую куртку малинового цвета. Это означало – клиент на месте, можно брать. В противном случае Марина надела бы коричневый пуловер.

Итак, мы встали у Покровской дороги. А грузовик, миновав развязку, продолжил путь по Новосаратовской улице. И мы своими глазами видели, как бултыхался фургон по улочкам посёлка. Когда подъехали к кованым воротам дома Никулина, хозяин открыл эта ворота настежь. Ведь за рулём сидел обычный шоферюга – в бейсболке и синей робе. А уж потом, когда из фургона выпрыгнули ребята в чёрных костюмах, в масках, с жёлтыми надписями «Спецназ» на спине, деваться ему было уже некуда.

Я разочарованно вздохнула – весь захват уложился в три минуты. Дядя недовольно скосил глаз. Сейчас он особенно походил на горячего вороного жеребца.

– Что, скучно? А ты не в кино с попкорном пришла. В жизни главное – чтобы быстро и без крови. В отличие от блокбастеров… Как там дела, Бронислав? – спросил генерал в микрофон. Про себя я отметила, что наконец-то узнала имя Халецкого. – Порядок? Тогда еду. Ты проследи, чтобы в посёлке толкучка не возникла. Работе будут мешать. – Потом опять повернулся ко мне. – Из машины там не высовывайся даже. Если заметишь наших – ты их не знаешь. А то на радостях можешь и забыться. Ведь всё, вроде, уже кончено. А на самом деле главное только началось. Иннокентий, давай быстрее! – приказал генерал своему водителю. – Лишь бы только вещдоки на месте были! А то ведь можем и в лужу сесть. Откровенно они закон не нарушали. Вся надежда на внезапность. А сработало ли, сейчас узнаем…