Содружество кольца - Джон Толкин

— Боюсь, что здравура надолго не хватит, но сейчас нам всем надо прийти в себя после пережитого страха, — сказал маг. — Наверное, мы его весь выпьем еще до того, как выберемся отсюда. Но, может быть, нам повезет. Особенно берегите воду. В Мории много родников и колодцев, но лучше их не трогать. Может быть, бурдюки и фляги не удастся пополнить до самой Долины Димрилла.

— А долго мы будем туда добираться? — спросил Фродо.

— Не знаю, — ответил маг. — Точно сказать не могу. Это зависит от многого. Если мы не собьемся с пути и нигде не задержимся, то на все понадобится три или четыре перехода. По прямой от Западных до Восточных Ворот миль сорок. Но прямых дорог тут нет.

Отдыхали совсем недолго. Потом двинулись дальше. Всем хотелось пройти Морию как можно скорее, и они решили, что будут идти, пока могут, еще несколько часов, хотя очень устали. Гэндальф по-прежнему шел впереди, держа в левой руке мерцающий Жезл, слабо освещавший коридор на шаг вперед, а в правой — меч Гламдринг. За магом шел Гимли, сверкая в темноте глазами каждый раз, как поворачивал голову, а за гномом — Фродо с обнаженным Жалом. Клинки Жала и Гламдринга не светились, и это было некоторым утешением, ибо мечи, выкованные эльфами-кузнецами в Предначальную Эпоху, загорались холодным светом, когда близко были орки.

За Фродо шел Сэм, за ним — Леголас, юные хоббиты и Боромир. Позади всех, хмуро и сосредоточенно, молча шагал Арагорн.

Коридор несколько раз повернул, потом начал понижаться. Шли вниз они довольно долго. Потом пол под ногами выровнялся, и их стали донимать жара и духота, но воздух в пещере был чистым, а временами они чувствовали на щеках движение более прохладного воздуха: по-видимому, в стенах были отдушины, попадались они довольно часто. В слабом свете Жезла мага Фродо замечал арки, боковые переходы, лестницы, ведущие то вверх, то вниз. Поворотов и развилок было столько, что хоббит не мог понять, как в них можно не заблудиться.

Гимли мало чем помогал Гэндальфу — разве что упрямой уверенностью. Во всяком случае, темнота сама по себе его не давила, как остальных. Маг часто советовался с ним у сомнительных развилок, но окончательное направление всегда выбирал сам. Пещеры Мории были настолько велики и запутанны, что удержать их план в голове было не под силу даже Гимли сыну Глоина из племени Подгорных гномов. Гэндальфу давние воспоминания о единственном переходе по ним мало помогали, но он знал, куда идет, и безошибочное чутье выводило его из запутанных переходов. Впереди была цель и, пока к ней был путь, он шел по нему и вел других.

— Не бойтесь! — произнес Арагорн, когда Гэндальф и Гимли на одном из поворотов сделали остановку дольше обычной и стояли, перешептываясь, а остальные сгрудились позади в беспокойном ожидании. — Не надо бояться! Я не раз путешествовал с ним вместе, правда, ни разу не было так темно; а в Райвенделе рассказывали о его подвигах, подобных которым мне не приходилось видеть. Пока есть хоть какая-то тропа, он не заблудится. Сюда он нас привел через все ужасы и отсюда выведет, чего бы ему это ни стоило. В темноте он находит дорогу домой лучше, чем коты Королевы Берутиэль.

С проводником Отряду, безусловно, повезло. Им даже не из чего было сделать факелы, в отчаянном бегстве через Ворота многое, в том числе топливо, было оставлено снаружи, — а совсем без света им бы очень скоро плохо пришлось. В подземельях переходы все время разветвлялись, но кроме этого часто попадались провалы, шахты и глубокие колодцы с гулким эхом; в стенах и полах было много трещин, через самую широкую из них, локтей семь в ширину, Пин никак не хотел прыгать. Из ее глубины вдобавок доносились шум и плеск, словно там поворачивалось большое мельничное колесо.

— Веревка! — пробормотал тогда Сэм. — Я же знал, что если я ее забуду, она обязательно понадобится!

Опасные участки встречались все чаще и сильно замедляли их продвижение. Казалось, бесконечный коридор ведет их к корням Горы. Они уже чуть не падали от усталости, но боялись даже подумать об остановке на отдых. У Фродо после спасения от страшилища, а особенно после еды и глотка эльфийского напитка, сначала поднялось настроение, но теперь его снова одолело глубокое беспокойство, переходящее в страх. Рану, нанесенную страшным кинжалом, ему в Райвенделе залечили, но она оставила след в его душе. Его чувства обострились, и он стал замечать то, что другие не видели. Первое, что он заметил, была новая способность лучше различать предметы в темноте (в этом он теперь уступал, пожалуй, только Гэндальфу) и предчувствовать опасности. Кроме того, он нес Кольцо, которое висело на цепочке у него за пазухой и временами казалось очень тяжелым. Фродо ощущал присутствие злой силы впереди и сзади, но ничего никому не говорил, а только крепче сжимал рукоять Жала и покорно передвигал ноги, чтобы не отставать.

Друзья, шедшие позади него, тоже почти все время молчали, лишь изредка перебрасывались парой слов прерывистым шепотом. В тишине раздавались только глухой стук тяжелых сапог Гимли и Боромира; легкие, почти бесшумные шаги Леголаса; тихий шорох хоббичьих подошв и твердая размеренная поступь Арагорна. Больше они в черном безмолвии ничего не слышали, разве что иногда отдаленное журчание воды. Но Фродо различал еще один непонятный шум. Может быть, ему это только казалось, но уже не в первый раз — словно осторожные шаги босых ног. Они не становились ни громче, ни тише, ни ясней — Фродо слышал их, когда они шли, но это не было эхо: когда Отряд останавливался, странные «шаги» какое-то время продолжали звучать сами по себе, потом замирали, и наступала тишина.

В Морийские Копи Отряд вошел, когда уже стемнело. Несколько часов Гэндальф вел их почти без остановки. И вот первое серьезное препятствие: темная арка, которая открывала сразу три коридора. Все три вели в одном направлении, на восток; но левый шел вниз, правый вверх, а средний — горизонтально, при этом он был ровным и гладким, но очень узким.

— Этого места я совсем не помню! — произнес Гэндальф, неуверенно останавливаясь у арки.

Он поднял Жезл в надежде найти какие-нибудь знаки или надпись, которые помогли бы выбрать правильное направление, но ничего не обнаружил.

— Сейчас я слишком устал, чтобы правильно решить, — сказал он, покачав головой. — Да и вы, я думаю, утомлены не меньше меня, а может, и больше. Давайте проведем здесь остаток ночи. Что, непонятно? Тут всегда мрак и ночь; но там, наверху, Луна сейчас пробирается к западу и полночь миновала.

— Бедняга Билл! — вздохнул Сэм. — Где он теперь? Так хочется верить, что его не растерзали волки.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});