Жена на замену - Сашетта Котляр

к кому ходили с этой проблемой. Даже… даже к жрецам ложных богов. Они говорили, на моей девочке вина, и что она могла остановиться и Эстер бы выжила. И это проклятие, мол, и она должна раскаяться и искупить свою вину помощью другим. Боги недовольны, посягнула на родную кровь… но моя девочка не могла! Это всё магия, случайность! Да и мы же вытравили беременность, всем известно, что это не всегда кончается хорошо. Так я и осталась без внуков. Эстер погибла, а Аннет… вот так. Она искала способ всё исправить, я знаю, но теперь нет у меня дочерей.

Чезаре как обычно не щадил ничьих чувств, и ядовито заметил:

— Светлейший не считает девочку за отпрыска, так что вы как были бездетной, так и остались, даэ де ла Лайона. Всего лишь женщины, да ещё и отмеченные скверной кровью, отравленной чарами, не так ли?

Глава 30.4

А я задумалась. Если боги могут вмешиваться в судьбы тех, кто им даже не молится, то почему никто из них не попытался остановить Стефана? Почему он не проклят как-нибудь особенно заковыристо, особенно если учесть, что он пытался убить отца и брата? Чем вообще отличалась Анна с её желанием избавиться от сестры, от любого королевского сына, который пытался поскорее сесть на трон? Ведь много раз было такое в истории… но боги выбирают какими-то неведомыми смертным путями.

Мария не стала возражать Чезаре, только глубже склонила голову. Его Высочество же сказал:

— Опрос этого свидетеля окончен. Уведите её, и проследите, чтобы даэ де ла Лайона вместе с супругом успешно отбыла из Даланны.

Двое стражников вышли откуда-то из-за трибун, и действительно увели мать Анны. Никто ничего не говорил, и, кажется, никто не хотел, чтобы эта женщина оставалась здесь. Ведь если я правильно понимаю, она постоянно издевалась над младшей, пытаясь заставить её стать «нормальной». А старшая слушала маму, и гордилась тем, какая она правильная, чем и тыкала в сестру. И, вероятно, очень болезненно, если в итоге всё кончилось… так.

По себе я знала: магические выбросы не случаются просто так. Это всегда апофеоз душевной боли или невероятной радости, сильное потрясение. И сколько же раз Эстер колола сестру своим мнимым превосходством, что выбросы были постоянными? Так «хорошо» этого добиваться не получалось даже у Белинды.

Вызвали ещё несколько любовников Анны, насколько я поняла по косвенным оговоркам. Как по мне, ничего дельного они не сказали, так или иначе подтверждая, что Анна метила в королевы, и намекала, что никого не забудет, когда получит трон. А потом Главный Дознаватель сказал:

— Вызывается герцог Рэйнер фир Геллерхольц.

И я вздрогнула. Впервые мою руку не держала его рука, хотя отпускал он очень неохотно и медленнее, чем стоило бы, выходя свидетельствовать. Но всё же, я как будто лишилась защиты, стало очень не по себе. Поёжилась, и попыталась держать спину ещё более прямо, чем до того. В конце концов, я же, кажется, собираюсь просить у Его Высочества развода… так почему мне хочется, чтобы Рэй меня оберегал? Я должна сама справляться и с взглядами Белинды, и со всем остальным.

Постаралась взять себя в руки и снова обратилась в слух. Сейчас, быть может, я узнаю что-то ещё более неприятное. А может и нет, но в любом случае после Рэя должны позвать меня, если я хоть что-то сейчас понимаю. А Рэй расположился на своей трибуне, и посмотрел в зал. Поймал мой взгляд и слегка улыбнулся, отчего мне невольно захотелось улыбнуться в ответ. Да что ж ты делаешь, герцог Геллерхольц! Сама уже не уверена, нужен ли мне развод с тобой…

— Суду, да и большинству присутствующих хорошо известно, что вы были влюблены в покойную подсудимую, — начал дарэ Рагтнтмарк. — Состояли ли вы с ней в связи, или всё ограничивалось переписками?

Принц поморщился:

— Матиас, этот вопрос некорректен. Ты не задавал его никому из тех, кто выходил сюда до Рэйнера. Будь любезен воздержаться от него и впредь, у многих здесь присутствуют супруги.

— Как скажете, Ваше Величество, — «оговорился» Главный Дознаватель.

— Нет, я отвечу, — несколько раздражённо возразил Рэй. — Мы состояли только в переписке. Я никогда не посмел бы оскорбить замужнюю женщину и, позже, собственную супругу подобным образом. Это было бы насмешкой над выбором нас обоих.

Чезаре не таясь закатил глаза, и мне даже на мгновение показалось, что под иллюзией мелькнуло его настоящее лицо:

— Большинство состоящих в браке не придерживаются подобных… благородных органичений, — усмехнулся он.

— Мне об этом известно, — пожал плечами Рэй. — А большинство защитников обычно опрашивают свидетелей, а не комментируют их личную жизнь, но вас же это не остановило.

Глава 30.5

Чезаре лишь рассмеялся и поймал мрачный взгляд дарэ Рагтнтмарка. Тот сделал вид, что ничего из ряда вон выходящего не случилось, и продолжил:

— Как долго вы состояли в подобного рода переписке? О чём именно разговаривали?

Рэй вздохнул:

— Я передал все письма Его Высочеству, ещё когда заподозрил, что Анна участвует в попытке переворота наравне с мужем. Это было после навязанного якобы Его Величеством бала в нашем доме. После того, как увидел, как она ведёт себя с моей супругой.

Этого я не знала. Получается, вот почему он бросал на Анну взгляды. Не тоскливые. Он просто подозревал её! Значит ли это… нет, я не могу так легко верить в то, во что мне хочется верить. Слишком больно будет разочароваться.

— Что именно вас не устроила в поведении подсудимой? И каким образом вы могли его видеть, если отсутствовали в доме длительное время?

Рэй в ответ подробно рассказал про амулеты, оставленные Йонне, и про то, что ему самому казалось подозрительным, что Анна неожиданно начала проявлять к нему неуместное внимание. А ещё сказал фразу, от которой меня всю прошибло током:

— Мне не понравилось, что бал начался именно перед нападением на Его Высочество. Мне показалось, что Анна срывает злость на моей Кори за что-то, — «моей Кори»! Как давно он называл меня так мысленно? Не просто же так эти слова вырвались! А Рэй продолжал: — Поэтому я передал письма. А что касается длительности переписки — время от времени мы переписывались около трёх лет. Но если в её словах и были какие-то намёки, боюсь, я не видел их или не хотел видеть. Это будет проще увидеть со стороны, я предпочёл бы никогда больше не касаться той переписки. Читайте, дарэ Рангтгмарк, я не ограничиваю вас в