Жена на замену - Сашетта Котляр

остался без матери, и отец твой одинок уже много лет и горе съело его жизнь. Но я не стала опускаться до жестокости, и сказала иное:

— Твой отец любил твою маму, а ты — просто рисуешь себе воображаемые образы. Сначала Анны, теперь, кажется, мой. Была бы рядом с тобой любая другая женщина — и её образ бы нарисовал.

Рэй глубоко вздохнул и покачал головой. А потом вышел, и, наконец, оставил меня одну… хотя, конечно, прислал ко мне Йонну со сладостями и чаем через некоторое время. К счастью, она уже не пыталась со мной говорить, и быстро ушла, бросая сочувственные взгляды. Но больше в этот вечер никто меня не беспокоил.

Глава 29.2

К счастью, не все дни, пока длился суд, нужна была я. Туда неизменно вызывали Рэйнера, и он возвращался серым от усталости, и очень мрачным. В первый день судов без меня он спросил, хочу ли я знать, что там происходит. Я подумала и ответила:

— Без мелких мерзких деталей, но значимое — хочу. Кого ещё эти люди втянули в свой заговор, как много вы пропустили с Его Высочеством. В общем, если ты собрался пересказывать — я хочу выслушать.

И он пересказывал. Общая картина не сильно менялась, за эти три дня, казалось, допросили всех, кто хоть что-нибудь значил в Даланне. Вызвали отца Рэйнера, как свидетеля. Опросили немало слуг, которые подтверждали странности в поведении девушек, и торчащие куски латовских одеяний из всего этого заговора.

У Стефана были люди везде. Среди стражи королевского дворца, в каждом герцогстве или баронстве, в госпиталях и даже кузницах. Он одинаково ненавидел всех людей и нелюдей, как мне казалось, но никогда не пренебрегал слугами. И отлично понимал, что именно их незначительность в глазах знати, зачастую и помогает им узнавать то, что мало кто может услышать.

У младшего принца были шпионы, была возможность предсказывать дальнейшие шаги брата и отца. Как ни смешно, единственное место, где шпионам Стефана не удалось закрепиться — это дом Рейнера. Потому что его слуги всё подозрительное докладывали Йонне или самому герцогу, к тому же Йонну Стефан боялся. И теперь мы знали, почему. Ему было известно, кто она такая и каков уровень её магической мощи, и он просто понимал, что она способна его вычислить.

Поэтому и избегал всеми возможными силами, кроме бала. Пока Стефан жил в нашем доме, избегать Йонну у него получалось так себе, и, судя по свидетельствам, ему это очень не нравилось. И вот ведь как интересно получалось…

Он рассказывал, как бесполезны женщины, но именно женщину боялся больше всего. И именно молодых девушек использовал для самого сложного шпионажа, подчиняя их с помощью Аролгоса. Да и Анна, при всех её недостатках, была женщиной и мостиком Стефана к церкви. Если бы не она, латы не рискнули бы продвигать младшего принца на трон, считая его неуравновешенным, властолюбивым и озлобленным.

Это меня неизменно восхищало. По сути, принц Стефан сам доказал, насколько сильна была его неправота. А что до наших отношений с Рэйнером… он продолжал пытаться делать вид, что они между нами есть. Довольно старательно, умудряясь уделять мне время, даже проторчав половину дня в суде. Снова притаскивал различные милые мелочи — которые когда-то меня порадовали бы, но не сейчас.

Рассказывал о себе, пытался развеселить, расспрашивал о моей жизни. А я язвила, и не ощущала в себе даже искры желания раскрывать перед ним душу. Не получалось у меня поверить в его искренность. Всё это выглядело так, словно он пытается построить семью из того, что есть, и организовать романтику из того, что есть, тоже. Мне ведь нельзя было выходить из дома никуда, кроме владений дайнеке Алькарро, где я продолжала учиться целительству и боевой магии.

Но наступил последний день суда. Процесс над Стефаном решили, всё же, проводить отдельно, и после того, как принц сможет лично предстать перед братом и перед теми, кто пострадал от его поступков. Поэтому все наиболее высокопоставленные участники заговора должны были получить свои наказания именно сегодня.

И, конечно, я обязана была присутствовать. И как аристократка — Никлас снова собрал всех, кого мог — и как свидетель. И даже как пострадавшая, хотя в этом качестве я предпочла бы никого из этих людей не видеть. Посмертный суд, как с Анной, находящейся в числе обвиняемых, меня бы полностью устроил.

Как и в первый раз, Рэйнер предпочёл отправиться вместе со мной порталом, и даже пытался как-то развлечь беседой, но я слишком волновалась, и опять вцепилась в его ладонь. Понимала, что сама себе противоречу, но разрешить эту дилемму никак не могла. Как только мне становилось плохо, и Рэй оказывался рядом — я тянулась к нему, и ничего не могла с собой поделать. Рядом с герцогом Геллерхольцем мне становилось спокойнее и было проще держать себя в руках, и не скатываться в злобу или, того хуже, снова в слёзы.

И в то же время я совершенно не могла себя заставить поверить в его признания и заверения. Хотя Рэй с некоторых пор появлялся рядом каждый миг, когда он был мне нужен. И часто понимал моё состояние даже без слов. Чего мне не хватало? Едва ли я сама могла ответить на этот вопрос…

Но времени думать об этом и жалеть себя всё равно не было, так что мы шагнули в портал, и снова прошли знакомым уже маршрутом, до своего места среди собравшихся. Рэй тихо шепнул:

— Если ты не захочешь отвечать на какой-то вопрос, обернись на меня. Я поговорил с Никласом, он обещал нам это. Что тебя не будут лишний раз мучить.

— Я вряд ли воспользуюсь, но… спасибо, — я слабо улыбнулась.

Глава 29.3

Вот он снова это делает. Стоит на моей стороне, заботится, пытается помогать, где может. Почему он не мог всё это делать, пока я считала, что мы можем что-то построить? И почему от этого сердце сжимает такая скрипучая, болезненная тоска? Здесь не время и не место для таких мыслей, так что я отмахнулась от них, и сосредоточила взгляд на судебных трибунах.

Пока там никого не было, и даже дарэ Рантгтмарк отсутствовал, хотя Его Высочество уже занял свою трибуну. Но почти так было и в прошлый раз, поэтому я просто ждала. Когда все расселись, неизменная троица, Главный Дознаватель, принц Никлас, и Чезаре в личине Бальтазара, снова расположилась на