Бескрайние тропы - Анна Юрьевна Щедрина

женщина сняла капюшон и заговорила о боли, гневе, ревности, страхе потерять все, что она имеет, если вдруг Блехерис узнает о своем кровном сыне – она этого просто не переживет, утверждая, что она заслуживает любви, жить долго и счастливо. Варгамор не имеет интереса препятствовать желанию своих заблудившихся гостей, и для нее нет смысла призывать их к разуму, о вреде и последствиях подчинения души и воли, о цене, которую придется заплатить за зло и что долго и счастливо уже безвозвратно ушло вместе с эгоистическими намерениями той, что пришла к тьме за счастьем, отравив свою душу.

В картинках, воспоминаниях вечных вод сохранилось, как Вран стал понимать язык птиц, а когда кожа стала местами огрубевать, Парси настаивал, что об этом нужно рассказать Кайллих. Но было поздно, когда уже в школе ему стало плохо и бросив все, он немедленно сбежал прочь. Брат тогда увидел лишь сороку, вылетевшую в окно.

Кайллих проводила практически все свое свободное время, разгадывая этот случай и нашла ответ только в одной книге: сотворивший это зло, будет вечно скитаться на острове неупокоенных душ, а зеркало начнет отражать истину; проклятие может кануть, однако она так и не узнала как, потому что от переживаний сама заболела. Позже эта книга бесследно пропала.

Да, вечные воды скрывали тайны прошлого, настоящего и будущего; вечные воды – это артерии времени, проникающие в каждое мгновение, называемое жизнью. Вечные воды не знали покоя.

Глава 5

Можно было ощутить дыхание утра среди шелеста травы с теплыми слезами росы. Откашлявшись от соленой воды, он убедился, что это было то место, которое он искал. Отдаляясь от берега, он замечал, как все больше пахло разнотравьем и дикими цветами. И там тянулась лишь одна тропа, поросшая высокой травой, ведущая к огромному дубу. Это был рай для насекомых и ад для тех, кто их терпеть не мог, особенно тех, что с крыльями, что порхали под лучами рыжего солнца.

Среди травяных кос лежал меч и распутав их, проникая в эти дебри, он схватил его: земля затряслась и начала грохотать. Резко отойдя от места, перед ним престал олень с ветвями того самого дерева вместо рогов и черными глазами, отчего нереальность зверя граничила с его внушительным видом. И следом поднялось еще несколько фигур в латах – изувеченных мертвецов, что восстали из-под земли, что на странника набросились с оружием и силой, которой бы и живой позавидовал.

Защитники дикого сада, короля и руин замка вдалеке даже после стольких лет оставались верны себе. Когда смерть стала на шаг ближе, чем до этого, хотя Вран уже не понимал, жив он или мертв, последний удар был отведен стрелой из лука. Олень приблизился к тому, кто пришел на помощь, обратившись в призрака короля и протянув легендарный огненный цветок папоротника. На короля большее впечатление могла произвести не столько храбрость, сколько верность и взаимовыручка. Обладатель дара приблизился и передал цветок Врану, а мертвые исчезли, и на том месте снова не было ничего, кроме огромного дуба.

– Спасибо. – сказал Вран. – Но как ты здесь оказалась? Сюда ведь можно только доплыть!

– Если тебе известен только один путь, это не значит, что нет других. – ответила Хейзел и вздохнула.

– Только не говори, что ты…

– Я не знаю, но надеюсь, что жива. До этого я помню, что переволновалась, а больше ничего не помню. Может уснула. Там были люпины. Да, там точно были люпины. Я не знаю. – она смотрела на свои руки и понимала, что скоро исчезнет. – Если это все же астральная проекция и я теперь хожу не только в реальности во сне, пожалуйста, разбуди меня!

– Ладно, ладно. Только я понятия не имею, как вернуться назад!

– Придумай же что-нибудь! Мой отец иногда говорит: «У тебя есть четыре элемента: вода, земля, огонь и воздух. На этом строится жизнь. И…»

Ему стоило отвернуть взгляд на мгновенье, как вокруг уже никого не было, лишь бесконечные поля, солнечные согревающие лучи, жужжание насекомых. Он прилег на траву и понял, что ему что-то мешает: это что-то выпало из кармана – книжка с тремя ремешками, открывшая страницу, на которой она сама себя писала и давала подсказку в нужное время. Зачитав это, вместе с разбушевавшимся ветром к нему приземлился его старый приятель – Чертополоховый дракон из Ньюфаундленда.

С высоты были видны невиданные и неизведанные красоты, крошечные поселения – в этом мире находились все миры словно в большой энциклопедии. На месте прошлого Мелори рос лес, а на краю одиноко стоял один единственный дом, окутанный ветвями крысиного терновника. Как только цветок папоротника коснулся земли, терновник загорелся необычным пламенем, не трогая кроме терновника ничего, лишь испепеляя и обращая ветви в пыльцу, стирая также границу между бывшим Мелори и местом Фоур Корнерс. Кажется, территории Уэстфилд будет принадлежать еще один дом.

Встревоженная сорока пролетела мимо и за ней побежал Вран. Птица привела его к полю с люпинами, где мертвым сном лежала Хейзел под пасмурным небом. Он пытался ее будить, но она не просыпалась. Он заметил браслет с луком и стрелой, и его осенило: он снял свой волчий клык и надел ей. После этого она открыла глаза, и он с легкостью выдохнул.

– Мне снился странный сон. – начала она, не вставая и не отрывая взгляд от неба.

– Может встанешь и расскажешь?

– Нет, нормально.

– Здесь могут быть змеи.

– Нет, не могут.

Она стала рассказывать про дикие земли, но он заверил ее, что это был не сон.

– Оставь его себе, так будет лучше, – добавил он, показывая на клык, благодаря свойствам которого она проснулась.

Поблагодарив, она умоляла ничего не рассказывать Генри, особенно сейчас, ведь кроме нее, у него из близких никого больше нет. Она встала, схватившись за голову, потому что сделала это довольно резко. В глазах потемнело.

– Все нормально?

– Земля кружится.

– Может голова?

– Может.

Чтобы вовремя ее поймать, если вдруг она снова потеряет сознание, он взял ее за руку.

– Ты счастливый человек, Вран. У тебя есть брат, сестра. Мне вот всегда хотелось сестру или брата. Ведь даже если вы ссоритесь, вы никогда не сможете злиться друг на друга вечно. Это настоящее сокровище. Ты сейчас придешь домой, а там твой брат, и он будет рад тебя видеть. Марго после меня боялась растолстеть и потерять свою красоту, да и возиться ни с кем не хотела. А может и не поэтому. – сказала она, вспоминая недавний побег Марго.

Она споткнулась, произнесла слово, которое говорить нельзя, но если случай подходящий, то, как она считала, можно. Вран удержал ее, и у нее в прямом смысле не получилось упасть в грязь лицом.

– Знаешь, Кайллих знает отличный способ избавиться от дурных привычек,