Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Песнь четырнадцатая
Круг седьмой — Третий пояс — Насильники над божеством
1Объят печалью о местах, мне милых,Я подобрал опавшие листыИ обессиленному возвратил их.
4Пройдя сквозь лес, мы вышли у черты,Где третий пояс лег внутри второгоИ гневный суд вершится с высоты.
7Дабы явить, что взору было ново,Скажу, что нам, огромной пеленой,Открылась степь, где нет ростка живого.
10Злосчастный лес ее обвил* каймой,Как он и сам обвит рекой горючей;Мы стали с краю, я и спутник мой.
13Вся даль была сплошной песок сыпучий,Как тот, который попирал Катон* ,Из края в край пройдя равниной жгучей.
16О божья месть, как тяжко устрашенБыть должен тот, кто прочитает ныне,На что мой взгляд был въяве устремлен!
19Я видел толпы голых душ в пустыне:Все плакали, в терзанье вековом,Но разной обреченные судьбине.
22Кто был повержен навзничь, вверх лицом,Кто, съежившись, сидел на почве пыльной,А кто сновал без устали кругом.*
25Разряд шагавших самый был обильный;Лежавших я всех меньше насчитал,Но вопль их скорбных уст был самый сильный.
28А над пустыней медленно спадалДождь пламени, широкими платками,Как снег в безветрии нагорных скал.
31Как Александр, под знойными лучамиСквозь Индию ведя свои полки,Настигнут был падучими огнями
34И приказал, чтобы его стрелкиУсерднее топтали землю, зная,Что порознь легче гаснут языки,* —
37Так опускалась вьюга огневая;И прах пылал, как под огнивом трут,Мучения казнимых удвояя.
40И я смотрел, как вечный пляс ведутХудые руки, стряхивая с телаТо здесь, то там огнепалящий зуд.
43Я начал: «Ты, чья сила одолелаВсе, кроме бесов, коими закрытНам доступ был у грозного предела,*
46Кто это, рослый, хмуро так лежит,*Презрев пожар, палящий отовсюду?Его и дождь, я вижу, не мягчит».
49А тот, поняв, что я дивлюсь, как чуду,Его гордыне, отвечал, крича:«Каким я жил, таким и в смерти буду!
52Пускай Зевес замучит ковача,*Из чьей руки он взял перун железный,Чтоб в смертный день меня сразить сплеча,
55Или пускай работой бесполезнойВсех в Монджибельской кузне* надорвет,Вопя: «Спасай, спасай, Вулкан любезный!»,
58Как он над Флегрой* возглашал с высот,И пусть меня громит грозой всечасной, —Веселой мести он не обретет!»
61Тогда мой вождь воскликнул с силой страстной,Какой я в нем не слышал никогда:«О Капаней, в гордыне неугасной —
64Твоя наитягчайшая беда:Ты сам себя, в неистовстве великом,Казнишь жесточе всякого суда».
67И молвил мне, с уже спокойным ликом:«Он был один из тех семи царей,Что осаждали Фивы; в буйстве диком,
70Гнушался богом — и не стал смирней;Как я ему сказал, он по заслугамУкрашен славой дерзостных речей.
73Теперь идем, как прежде, друг за другом;Но не касайся жгучего песка,А обходи, держась опушки, кругом».
76В безмолвье мы дошли до ручейка,Спешащего из леса быстрым током,Чья алость мне и до сих пор жутка.
79Как Буликаме убегает стоком,В котором воду грешницы берут,Так нистекал и он в песке глубоком.*
82Закраины, что по бокам идут,И дно его, и склоны — камнем стали;Я понял, что дорога наша — тут.
85«Среди всего, что мы с тобой видалиС тех самых пор, как перешли порог,Открытый всем входящим, ты едва ли
88Чудеснее что-либо встретить мог,Чем эта речка, силой испареньяСмиряющая всякий огонек».
91Так молвил вождь; взыскуя поученья,Я попросил, чтоб, голоду вослед,Он мне и пищу дал для утоленья.
94«В средине моря, — молвил он в ответ, —Есть ветхий край, носящий имя Крита,Под чьим владыкой был безгрешен свет.*
97Меж прочих гор там Ида знаменита;Когда-то влагой и листвой блестя,Теперь она пустынна и забыта.
100Ей Рея вверила свое дитя,Ища ему приюта и опекиИ плачущего шумом защитя.*
103В горе стоит великий старец некий;Он к Дамиате обращен спинойИ к Риму, как к зерцалу, поднял веки.
106Он золотой сияет головой,А грудь и руки — серебро литое,И дальше — медь, дотуда, где раздвой;
109Затем — железо донизу простое,Но глиняная правая плюсна,И он на ней почил, как на устое.*
112Вся плоть, от шеи вниз, рассечена,И капли слез сквозь трещины струятся,И дно пещеры гложет их волна.
115В подземной глубине из них родятсяИ Ахерон, и Стикс, и Флегетон;Потом они сквозь этот сток стремятся,
118Чтоб там, внизу, последний минув склон,Создать Коцит; но умолчу про это;Ты вскоре сам увидишь тот затон».*
121Я молвил: «Если из земного светаДосюда эта речка дотекла,Зачем она от нас таилась где-то?»
124И он: «Вся эта впадина кругла;Хотя и шел ты многими тропамиВсе влево, опускаясь в глубь жерла,
127Но полный круг еще не пройден нами;*И если случай новое принес,То не дивись смущенными очами».
130«А Лета где? — вновь задал я вопрос. —Где Флегетон? Ее ты не отметил,А тот, ты говоришь, возник из слез».
133«Ты правильно спросил, — мой вождь ответил.Но в клокотаньи этих алых водОдну разгадку ты воочью встретил.*
136Придешь и к Лете, но она течетТам, где душа восходит к омовенью,Когда вина избытая спадет».
139Потом сказал: «Теперь мы с этой сенью*Простимся; следуй мне и след храни:Тропа идет вдоль русла, по теченью,
142Где влажный воздух гасит все огни».
Песнь пятнадцатая
Круг седьмой — Третий пояс (продолжение) — Насильники над естеством (содомиты)
1Вот мы идем вдоль каменного края;А над ручьем обильный пар встает,От пламени плотину избавляя.
4Как у фламандцев выстроен оплотМеж Бруджей и Гвидзантом, чтоб заранеПредотвратить напор могучих вод,
7И как вдоль Бренты строят падуане,Чтоб замок и посад был защищен,Пока не дышит зной на Кьярентане,*
10Так сделаны и эти,* с двух сторон,Хоть и не столь высоко и широкоИх создал мастер, кто бы ни был он.
13Уже от рощи были мы далеко,И сколько б я ни обращался раз,Я к ней напрасно устремлял бы око.
16Навстречу нам шли тени и на насСмотрели снизу, глаз сощуря в щелку,Как в новолунье люди, в поздний час,
19Друг друга озирают втихомолку;И каждый бровью пристально повел,Как старый швец, вдевая нить в иголку.
22Одним из тех, кто, так взирая, шел,Я был опознан. Вскрикнув: «Что за диво!»Он ухватил меня за мой подол.
25Я в опаленный лик взглянул пытливо,Когда рукой он взялся за кайму,И темный образ явственно и живо
28Себя открыл рассудку моему;Склонясь к лицу, где пламень выжег пятна:«Вы, сэр Брунетто* ?» — молвил я ему.
31И он: «Мой сын, тебе не неприятно,Чтобы, покинув остальных, с тобойЛатино чуточку прошел обратно?»
34Я отвечал: «Прошу вас всей душой;А то, хотите, я присяду с вами,Когда на то согласен спутник мой».
37И он: «Мой сын, кто из казнимых с намиПомедлит миг, потом лежит сто лет,Не шевелясь, бичуемый огнями.
40Ступай вперед; я — низом, вам вослед;Потом вернусь к дружине, вопиющейО вечности своих великих бед».
43Я не посмел идти равниной жгущейБок о бок с ним; но головой поник,Как человек, почтительно идущий.
46Он начал: «Что за рок тебя подвигСпуститься раньше смерти в царство это?И кто, скажи мне, этот проводник?»
49«Там, наверху, — я молвил, — в мире света,В долине заблудился я одной,Не завершив мои земные лета.
52Вчера лишь утром к ней я стал спиной,Но отступил; тогда его я встретил,И вот он здесь ведет меня домой».
55«Звезде твоей доверься,* — он ответил, —И в пристань славы вступит твой челнок,Коль в милой жизни верно я приметил.
58И если б я не умер в ранний срок,*То, видя путь твой, небесам угодный,В твоих делах тебе бы я помог.
61Но этот злой народ неблагородный,Пришедший древле с Фьезольских высотИ до сих пор горе и камню сродный,*
64За все добро врагом тебя сочтет:Среди худой рябины не присталоСмоковнице растить свой нежный плод.
67Слепыми их прозвали изначала;*Завистливый, надменный, жадный люд;Общенье с ним тебя бы запятнало.
70В обоих станах,* увидав твой труд,Тебя взалкают;* только по-пустому,И клювы их травы не защипнут.
73Пусть фьезольские твари,* как солому,Пожрут себя, не трогая росток,Коль в их навозе место есть такому,
76Который семя чистое сберегТех римлян, что когда-то основалисьВ гнездилище неправды и тревог».*
79«Когда бы все мои мольбы свершались, —Ответил я, — ваш день бы не угас,И вы с людьми еще бы не расстались.
82Во мне живет, и горек мне сейчас,Ваш отчий образ, милый и сердечный,Того, кто наставлял меня не раз,
85Как человек восходит к жизни вечной;*И долг пред вами я, в свою чреду,Отмечу словом в жизни быстротечной.
88Я вашу речь запечатлел и жду,Чтоб с ней другие записи* сличилаТа, кто умеет,* если к ней взойду.
91Но только знайте: лишь бы не корилаМне душу совесть, я в сужденный мигГотов на все, что предрекли светила.
94К таким посулам* я уже привык;Так пусть Фортуна колесом вращает,Как ей угодно, и киркой — мужик!»
97Тут мой учитель* на меня взираетЧрез правое плечо и говорит:«Разумно слышит тот, кто примечает».
100Меж тем и сэр Брунетто не молчитНа мой вопрос, кто из его собратий*Особенно высок и знаменит.
103Он молвил так: «Иных отметить кстати;Об остальных похвально умолчать,Да и не счесть такой обильной рати.
106То люди церкви, лучшая их знать,Ученые, известные всем странам;Единая пятнает их печать.
109В том скорбном сонме — вместе с Присцианом*Аккурсиев Франциск;* и я готовСказать, коль хочешь, и о том поганом,
112Который послан был рабом рабовОт Арно к Баккильоне, где и скинулПлотской, к дурному влекшийся, покров.*
115Еще других я назвал бы; но минулНедолгий срок беседы и пути:Песок, я вижу, новой пылью хлынул;
118От этих встречных должен я уйти,Храни мой Клад* , я в нем живым остался;Прошу тебя лишь это соблюсти».
121Он обернулся и бегом помчался,Как те, кто под Вероною бежитК зеленому сукну, причем казался
124Тем, чья победа, а не тем, чей стыд.*
Песнь шестнадцатая
- Гаргантюа и Пантагрюэль — I - Рабле Франсуа - Европейская старинная литература
- История молодой девушки - Бернардин Рибейру - Европейская старинная литература
- Поэзия трубадуров. Поэзия миннезингеров. Поэзия вагантов - Гильем IX - Европейская старинная литература
- Парламент дураков - Сборник - Европейская старинная литература
- Книга об исландцах - Ари Торгильссон - Европейская старинная литература
- Сказки народов Югославии - Илья Голенищев-Кутузов - Европейская старинная литература