Идеальный поцелуй - Анна Грейси

Грейс уставилась на его нос. Ее пальцам не терпелось прикоснуться к ним, просто чтобы узнать, какие они на ошупь.

Его глаза сузились, и взгляд обжег Грейс.

– Я беспокоился о вас. Почему вы не сказали мне, что собираетесь отправиться за доктором?

Она тут же почувствовала себя виноватой.

– Простите меня. В тот момент мне казалось, что так и нужно поступить. Сэру Джону были необходимы его лекарства и врач. Мне не под силу нести чемодан, но я могла съездить за доктором.

– Я думал, что лошадь убежала в грозу, а вы последовали за ней. Поэтому я вернулся и поехал за доктором на своем коне.

Ей стало еще хуже.

– Я знаю. Я поняла, что так, наверное, все и произошло, когда вернулась обратно в конюшню. Мне очень жаль. Но я подумала, что вы все поймете. Это же было очевидно.

Доминик недоверчиво посмотрел на нее, но сказал только:

– Я не знал, что наемные компаньонки умеют ездить верхом.

Девушка пожала плечами:

– Некоторые из нас умеют. – Ей было сложно сосредоточиться на разговоре. Она яростно смотрела на его нос.

Он приподнял бровь.

– Верхом?

Грейс опять пожала плечами:

– А почему бы и нет?

– Вам следовало сказать мне, что вы собираетесь уехать.

– Я знаю, но мне и в голову не пришло, что вы будете беспокоиться. Я думала только о том, что мне нужно сделать. И кроме того, вы бы ведь не позволили мне уехать, правда?

– Нет, – нахмурился он. – С моим носом что-то не так? Грейс покраснела и перевела взгляд на его ухо.

– Нет. Не отправься я прямо тогда, драгоценное время было бы упущено.

– Кстати, раз уж мы заговорили о драгоценном времени, то мне кажется, что я велел вам переодеться в сухую одежду! Времени было более чем достаточно.

Грейс скептически посмотрела на него.

– И вы еще говорите о неподобающей одежде? – Она взглянула прямо на его грудь. Это было ошибкой. Ладони чесались от желания прикоснуться к ее золотистой поверхности. Грейс сложила руки на груди.

Доминик пожал плечами:

– Моя рубашка промокла.

Это движение привлекло ее внимание к его плечам – таким широким и мускулистым. Как же она раньше не замечала, что плечи могут быть такими красивыми?

– Так вы считаете, что я должна разгуливать по дому го… – Грейс поспешно оборвала себя. Не следует вообще разговаривать, когда она так… отвлекается.

– Я бы не возражал, – тут же согласился Доминик. Еще бы он стал возражать!

– Это платье шерстяное, – объяснила она его подбородку. – Шерсть сохраняет тепло, не важно, сухая она или мокрая, поэтому рыбаки носят шерстяные свитера.

– Одежда рыбаков меня нисколько не интересует, – проворчал Доминик, – как и свойства шерсти. Я велел тебе переодеться, и я говорил совершенно серьезно. Тебе нужна помощь с пуговицами и шнуровкой? Я неплохо управляюсь с ними.

Он был просто ужасен. Грейс заставила себя перестать думать о его обнаженных мускулистых плечах и с достоинством произнесла:

– Нет, благодарю вас!

Он подтянул брюки, опять отвлекая ее.

– Если я еще раз застану вас в этом мокром платье, последствия вам не понравятся! – Доминик сделал два больших шага по коридору, остановился и повернулся. На губах у него появилась лукавая улыбка. – А может быть, наоборот!

Его улыбка напомнила ей о предшествовавших событиях.

– Почему вы мне сразу не сказали, что вы и есть лорд д'Акр?

Он удивленно приподнял брови:

– Разве от этого что-нибудь меняется?

– Ничего, – заявила Грейс, возмущенная тем, что она считала его намеренным непониманием. – Кроме того, что вы жених мисс Петтифер, что делает ваше поведение еще ужаснее, чем мне казалось в тот момент. Будь вы грумом или бароном, но урок хороших манер вам бы не помешал. – Не мог же он забыть, что дважды поцеловал ее. Она точно не могла.

Он улыбнулся ей одними глазами.

– Ты можешь преподать мне любой урок, Ясные Глазки. – Из его уст это прозвучало почти… неприлично.

Она фыркнула, но глупо было бы поощрять такое неподобающее поведение, отвечая на его слова.

– Как быстрее всего пройти на кухню? – спросила она, меняя тему. – Этот дом, хотя и очаровательный, больше похож на кроличью нору.

– Вы находите его очаровательным?

– Да. А что? Вам он не нравится?

– Нисколько. Он уродливый и неудобный.

– Ш-ш, не говорите так – горгулья может услышать вас и обидеться, – сказала Грейс, шокированная его словами.

– Горгулья? – изумился Доминик.

– Только не говорите, что не заметили ее. Она внизу, в зале. По-моему, вырезана из дуба с замечательными тонкими украшениями.

– И у этой горгульи есть чувства?

– Разумеется, она же охраняет этот дом. В данный момент она покрыта пылью и паутиной, так что бедняга, наверное, чувствует себя одинокой и покинутой.

Его рот скривился.

– В самом деле?

– Нуда! – ответила она радостно. – По одному взгляду на нее можно сказать, что она не вредная страшная горгулья, а добрая, мудрая и великодушная. Она принесет этому дому любовь, вот увидите.

На его лице появилось какое-то странное выражение.

– Сомневаюсь. Девушка продолжала:

– И ваш дом вовсе не уродливый – он довольно необычный, слегка эксцентричный и мог бы стать очень красивым, стоит лишь приложить немного усилий.

Казалось, его все это нисколько не интересует. Она указала на каменную лестницу позади себя:

– Например, эта лестница. Мне нравится то, что ступени протерлись под бесчисленным количеством ног за многие годы, и то, что мы с вами теперь ставим ноги туда же, куда и многие поколения ваших предков. Разве от этого не захватывает дух?

– Ничуть. От этого лестница лишь становится опаснее. – Доминик отвернулся.

– О! – Его резкий ответ привел Грейс в замешательство. – Кухня, пожалуйста, – напомнила она ему. – Где она находится?

– Не имею ни малейшего понятия.

– Что? Но это же ваш…

– Я никогда не был здесь до сегодняшнего дня. От изумления у нее открылся рот.

– Но это же ваше родовое поместье!

– Это дом моих предков. Не мой. Ты, возможно, знаешь его лучше меня, раз уж нашла комнату для сэра Джона. – Доминик нахмурился, как будто только сейчас осмыслил ее вопрос. – А зачем тебе кухня?

– Мне нужна горячая вода, – сказала Грейс рассеянно, мысли ее были заняты человеком, который никогда не видел семейный… дом своего отца. И все же он был законнорожденным сыном, иначе не смог бы унаследовать состояние.

– Великолепная идея, – сказал он совершенно другим, озорным тоном.

– Прошу прощения? – Его голос насторожил ее.

– Ты же собиралась поскрести меня как следует, помнишь? – Доминик заложил большие пальцы рук за пояс брюк. – Так что давай вместе найдем кухню, и тогда ты сможешь меня как следует почистить. – Он подмигнул. – Но предупреждаю, что хотя в целом я дюжий мужчина, но некоторые части моего тела довольно деликатны и требуют соответствующего обращения.