Повелитель сорок - К. Дж. Чарльз

комнатах спрятана под чехлами, за исключением галереи с семейными портретами, которые заставят вас пересмотреть свое отношение к фарфоровым птичкам двоюродной бабушки Люси в лучшую сторону.

– Библиотеку оставим напоследок, пожалуй, – огласил свое решение Стивен. – Давайте поднимемся в галерею.

– Если настаиваете. Вы что-то ищете, не так ли? – Крэйн поднимался по лестнице, ее дубовые ступени были изрядно потерты.

– Да, но я не уверен – что именно, – признался Стивен. – В этом доме присутствует нечто старое, странное и весьма неприятное.

– Должно быть это Грэм.

Стивен ухмыльнулся и последовал за графом в галерею.

В комнате было пыльно и опять же невероятно холодно. В углу стояла пара стульев с хлопковыми накидками. Несколько высоких окон пропускали солнечные лучи, которые, казалось, теряли все свое тепло, проходя сквозь стекло. Выше длинный мансардный люк был покрыт опавшими листьями и грязью, так что комната все еще оставалась в полумраке. Картины в рамах из темного дерева с позолотой висели на стенах до самого дальнего конца комнаты.

Стивен уставился на потолок:

– Если почистить мансардный люк, это могла бы быть чудесная комната. – Он подпрыгнул на месте, когда что-то с грохотом упало на стекло.

– Чертовы сороки, – прошипел Крэйн. – Если его почистить, они все испортят в считаные минуты. Ну вот, мы на месте. Мой отец и Гектор.

Стивен никогда не видел предыдущего лорда Крэйна. Он встречал Гектора Водрея той ужасной ночью, когда он ворвался в их дом. Стивену было всего двенадцать, и мама сразу же отправила его в свою комнату, но он запомнил раскрасневшееся лицо, запах алкоголя, голоса.

Он заставил себя взглянуть на портрет в полный рост. Грузный пожилой мужчина с сединой стоял рядом с высоким, хорошо сложенным блондином лет тридцати. Стивен запомнил его глазами испуганного ребенка как гиганта, и, учитывая то, как нарисованная фигура возвышалась над его отцом, маг предположил, что Гектор, должно быть, был одного роста со своим младшим братом. Возможно, дюйма на три выше шести футов[14], хоть и гораздо шире в плечах.

Гектор взирал с портрета с налетом презрительной усмешки на тонко очерченных губах, его крепкий подбородок указывал на властный характер. Стивен уловил жестокость на его лице, не имеющую ничего общего с нейтральным взглядом старого лорда. Позади них на яблоне сидели две сороки.

Стивен оглянулся. Крэйн пристально наблюдал за ним.

– Портрет близок к реальности? – спросил он, чтобы чем-то заполнить тишину.

– Вероятно. Мне говорили, что Гектор располнел. А это мой отец в детстве. Он держал сороку в качестве домашнего животного. На следующей картине он изображен с моей бабушкой…

– Портреты висят в хронологическом порядке?

– В основном да.

– И нет ни одного портрета вас или вашей матери?

– У нас был семейный портрет, на нем я еще младенец, но отец снял его. Сейчас картина на чердаке.

– О. Ваша мать умерла?

– Нет. – Крэйн побрел вдоль ряда картин. – Она бросила отца, когда мне исполнился год. Я понятия не имею, как сложилась ее дальнейшая жизнь.

Стивен на мгновение замешкался, и ему пришлось догонять графа.

– Вы больше никогда ее не видели?

– Нет, где бы я мог ее встретить? Это двоюродная бабушка Люси. Бойтесь ее. Мой дед, прямо перед своей смертью.

– В самом деле? – На картине изображен юноша в жилете с вышитым изображением сорок.

– Да, мой отец появился на свет уже после его смерти. Урожденный граф.

– На всех картинах присутствуют сороки, – заметил Стивен.

– Это традиция, – подтвердил Крэйн без лишних эмоций. – Хотя надеть жилет с их изображением было бы уже достаточно. Это третий граф, второй тоже прожил недолго. И вот изображение первого – на мой взгляд, единственная достойная картина в этой комнате. Можете смело комментировать его дьявольскую красоту. Затем следующий… Мистер Дэй?

Стивен уставился на портрет первого графа Крэйна, застыв от изумления. Он сразу узнал его, и теперь, увидев картину, сравнивал изображение со стоящим рядом мужчиной. Маг не мог поверить, что не догадался раньше.

– Боже, – прошептал он. – Какой же я идиот.

– Вы в порядке? – осторожно осведомился Крэйн.

Стивен облизнул губы.

– Я уже видел его раньше.

– Ну, вы видели меня, – произнес Крэйн. – И сходство весьма сильное.

– Нет. Я видел эту картину. Или, вернее, репродукцию, гравюру. – Стивен покачал головой, выказывая недоверие. – Вы сказали, что он был первым графом Крэйном. Значит, до этого ваша семья носила титул Форченгейтов?

– Да. И фактически до сих пор носит. Я тоже виконт Форченгейт. – Стивен потерял дар речи. Крэйн наблюдал за ним с веселой усмешкой. – Хотел бы я знать заранее, что эта новость доставит вам столько удовольствия. Я бы тогда приберег ее для особого случая.

– Вы лорд Форченгейт. Ваш предок был лордом Форченгейтом.

– Именно так все и работает в случае с титулами. Вы собираетесь объяснить, какое это имеет значение?

Стивен указал на портрет. Внушительная картина маслом в позолоченной раме изображала мужчину, его худощавое телосложение и аристократичные черты лица придавали ему явное сходство с нынешним лордом Крэйном. Его изящная ладонь лежала на подоконнике, на котором, несомненно, восседала сорока, длинные пальцы графа украшало кольцо с гравировкой, изображенное художником в мельчайших деталях. На заднем плане, где территория Пайпера была запечатлена в свои лучшие времена, летали еще сороки. Особняк выглядел изящно, просторно, элегантно. На переднем плане находился письменный стол, заваленный рукописными листами. Первый граф смотрел на них с легкой улыбкой на губах.

– Этот человек, – начал Стивен, – ваш предок, лорд Форченгейт… он был магом. Точнее, одним из самых могущественных магов, которых когда-либо знала эта страна. Он… Боже правый, он изобрел современную практику, он создал наше магическое общество таким, какое оно есть сейчас. Его книга теорий… и это изображение на фронтисписе…[15]

– Подождите. – Крэйн поднял руку. – Стойте. Мой прапра-еще-несколько-раз-прадед был… таким же, как вы?

– Это я хотел бы быть таким, как он, – уточнил Стивен с благоговением. – Он был одним из величайших практиков и законодателей.

Крэйн уставился на картину:

– Что ж, такого я точно не ожидал. Это переходит по наследству?

– Дар? Немного. Но в основном по побочным линиям. К примеру, моя тетя – ведьма. – Стивен перевел взгляд на Крэйна. – Но с кровью определенно что-то передается. Вы знаете, как большинство людей к нему обращались, какое имя он использовал?

– Продолжайте.

– Повелитель сорок. Что, конечно же, объясняет пристрастие к этим птицам.

– Что?

Стивен прошел дальше, рассматривая следующие картины.

– Эти более старые. И ни на одной из них нет сорок. Интересно, переименовал ли Повелитель сорок и сам дом?

– Вероятно, я мог бы это выяснить. И что?

– А то, что именно со времен Повелителя сорок вы лихорадочно начали наполнять ими особняк. Гравюры, столовые приборы, те ужасные фарфоровые фигурки…

– Это семейный символ.

– Обратите внимание на картины. До первого графа сороки не имели к вашему роду никакого отношения. Вы никогда не задумывались, почему Крэйны в качестве символа выбрали именно сороку?[16]

– Мне пришлось об этом задуматься, когда