Одиночество Мередит - Клэр Александер

полностью с ней согласилась.

Дотянуться до волос сестры я не могла, иначе погладила бы их, просто чтобы она пошевелилась. Мне приходилось засыпать до прихода мамы, потому что притворяться я не умела. Слишком старалась и, по словам Фионы, выглядела так, будто у меня запор. Я попробовала считать овец, но сбилась, и мне пришлось начать сначала.

Дойдя до тридцати трех, я услышала скрип на лестнице. Шаги становились все громче, так что счет можно было прекращать.

Сначала я увидела руки, ее бледные пальцы, схватившиеся за край двери с наружной стороны. Цвет ногтей отличался от того, что был еще вечером, — должно быть, она перекрасила их после того, как отправила нас наверх. В тусклом свете спальни ярко-розовый казался алым.

— Ты почему не спишь?

Она погрозила мне пальцем и вошла. Я кинула взгляд на неподвижное тело Фионы.

— Ты должна спать. — Мама опустилась на колени между двумя узкими кроватями. — Маленьким девочкам нужно высыпаться.

Я не знала, что сказать — вот Фиона бы точно что-то ответила, — и просто улыбнулась.

Мама посмотрела на меня, сжав губы в тонкую линию. Затем тоже улыбнулась.

— Давай-ка мы тебя укроем.

Я лежала смирно, наблюдая, как она разглаживает одеяло тонкими пальцами с розовыми ногтями.

— Тебе надо уснуть, куколка. Завтра в школу. Как ты будешь учиться, если заснешь за партой? Ты же хочешь получать хорошие оценки, правда? Добиться чего-то в жизни?

— Наверное.

— Наверное? — Она приподняла брови. — На догадках ты далеко не уедешь, куколка. Целеустремленность и упорный труд, вот что тебе нужно. Кем ты хочешь стать, когда вырастешь?

Я пожала плечами:

— Я об этом как-то не думала. Мне нравится писать истории.

— Писать истории? — Она засмеялась. — Это не настоящая работа.

— А кем ты хотела стать в детстве?

— Подними голову. — Она не смотрела на меня, взбивая подушку, но что-то будто мелькнуло в ее глазах. — Мередит, я хочу тебе кое-что сказать. В твоем возрасте я о многом мечтала. Усердно училась в школе. Но я встретила твоего отца, родилась Фиона. Потом ты. Не повторяй моих ошибок. Не позволяй детям становиться на твоем пути, пока не станешь достаточно взрослой, чтобы осуществить свои мечты.

— Хорошо. Я… наверное, теперь я смогу заснуть. — Я завидовала Фионе, которая, вероятно, мечтала о всяких замечательных вещах, а сейчас они ей снились.

Мать смотрела на меня несколько секунд, затем встала и вышла из комнаты.

День 1231

Суббота, 1 декабря 2018

Мы с Селестой болтаем в чате почти каждый день: иногда по несколько минут, иногда дольше. Она работает парикмахером в модном салоне в центре города и развлекает меня историями о женщинах, которые делятся с ней своими семейными проблемами, а еще об одной местной знаменитости, которая всегда расстраивается, если посетители ее не узнают. Селеста чувствует себя немного психотерапевтом, когда, всего лишь спросив клиентку о ее планах на отпуск, уже через час узнает, что та спит со своим соседом.

Я рассказала ей о проекте для нового магазина элитной мебели, над которым работаю. Вчера я засиделась допоздна, пытаясь написать пятьсот слов о кушетке и еще четыреста о бархатных абажурах, что гораздо труднее, чем кажется. Селеста призналась, что немного завидует мне, потому что я сама себе начальник. Я об этом никогда особо не задумывалась, но мне приятно посмотреть на себя ее глазами, хотя ей известна только часть истории. Никто на форуме не знает о масштабе моей изоляции. Они в курсе, что я веду довольно уединенную жизнь, но я так и не смогла раскрыть всю правду. Чем больше я общаюсь с Селестой, тем больше мне хочется ей во всем признаться и тем труднее на это решиться. Наша зарождающаяся дружба не похожа ни на какие другие отношения в моей жизни, потому что в ней полностью отсутствуют жалость и обязательства. Сэди — моя лучшая подруга, но я знаю, что она чувствует себя виноватой, если у нее нет времени меня навестить или если к концу дня не остается сил, чтобы написать больше пары сообщений. И каким бы милым ни был Том, это часть его работы — каждую неделю в одно и то же время сидеть на моем диване.

Я знаю, что в какой-то момент придется все рассказать Селесте, но пока стараюсь об этом не думать. А вот она подобных трудностей не испытывает.

КОШАТНИЦА29. Мередит, меня изнасиловали. Господи, я смогла. Ты первый человек, кому я рассказала.

У меня пересохло во рту.

ФАНАТКАПАЗЛОВ. О господи. Когда?

КОШАТНИЦА29. Пару недель назад.

ФАНАТКАПАЗЛОВ. Ох, Селеста. Как ты? Прости, это такой глупый вопрос…

КОШАТНИЦА29. Нормально. Могло быть гораздо хуже, мне удалось от него убежать.

ФАНАТКАПАЗЛОВ. Ты не обращалась в полицию?

КОШАТНИЦА29. Нет. Я никому не говорила. Только тебе.

ФАНАТКАПАЗЛОВ. Ты очень смелая, Селеста.

КОШАТНИЦА29. А мне кажется, нет. Я чувствую себя потерянной. Все время об этом думаю. И постоянно плачу.

У меня к горлу подступил ком, и я сглотнула.

ФАНАТКАПАЗЛОВ. То, что ты чувствуешь, естественно. Мне очень жаль, что с тобой такое случилось, правда. Что ты собираешься делать? Сообщишь об этом?

КОШАТНИЦА29. Понятия не имею. Мне просто надо было с кем-то поделиться. Это уже огромный шаг. Спасибо, что выслушала, Мередит. Что ты рядом.

ФАНАТКАПАЗЛОВ. Я всегда рядом, Селеста. Это правда. Мне хотелось бы тебе помочь. Я могу что-нибудь сделать?

КОШАТНИЦА29. Честно говоря, от нашего общения мне становится намного легче. Так что, наверное, просто продолжай быть собой.

ФАНАТКАПАЗЛОВ. Я постараюсь.

КОШАТНИЦА29. Мне надо идти. Сейчас привезут кое-что из мебели.

ФАНАТКАПАЗЛОВ. Не кушетку? А то я знаю, где можно купить…

КОШАТНИЦА29.

До сих пор не могу поверить, что ты жила этажом ниже. Мне кажется, это судьба.

Я вышла из Сети, налила себе чашку чая и устроилась с Фредом на диване, не переставая думать о Селесте, о том, насколько она смелее меня.

Я хорошо себе ее представляю, ведь я знаю каждый дюйм ее квартиры. Интересно, кровать у нее тоже стоит у окна, как и у меня? Помнится, я любила читать, лежа пасмурным утром под одеялом, и слушать, как дождь