Путь Кочегара III - Павел Матисов

нами солдат отправился в казармы. Их миссия на этом закончилась. Ко мне же приставили двоих мечников ранга Рекрута — смуглокожих молодых братьев. По этикету наследному принцу требовалась охрана, и это было минимальное количество. Звали их Син и Сен.

— Мы встречались с вами раньше? — уточнил я.

— Никак нет, ваше высочество. Вы уехали путешествовать раньше, чем мы поступили на службу во дворец.

Выражения лиц их были непроницаемыми. Невозможно определить, что они думали на мой счет. Я все еще опасался, что ко мне подошлют убийц. Кто бы из семьи ни послал мне отравленное вино, он вряд ли остановит попытки избавиться от меня.

— СинСен, будем знакомы, — кивнул я. — Мой вассал Сати Бхоль, надеюсь вы поладите.

— Пусть огонь горит в вашем Дао, — поклонилась Сати.

Братья повторили ее маневр.

К нашей компании прибежал взмыленный посыльный, сходу принявшийся докладывать:

— Его высочество Ли Кон, его сиятельство Дай Кон ожидает вас в малом приемном зале.

— В такой поздний час? — всплеснул руками Чинсук, после чего внимательно осмотрел меня с ног до головы. — Нам следует привести его высочество в порядок сначала!

— Его сиятельство просит явиться безотлагательно! — заявил посыльный.

Перед въездом в город я переоделся в новое ханьфу, так что не совсем понимал претензии Чинсука.

— Что не так с моим внешним видом?

— Ваша шляпа и… личное оружие совершенно не соответствуют этикету!

— Хорошо, пойду с непокрытой головой. Это ведь не будет нарушением?

— Будет, но, полагаю, так лучше, нежели в головном уборе сервов. Господин Кон, может, вы одолжите меч у кого-то из своих телохранителей?

— Что за дискриминация? Кочерга Мимолетной Оплеухи — отличное оружие! — проговорил я с долей обиды. — Посмотрим, как вы запоете, когда я прокачаю ее до топового уровня. Нет нужды ее прятать!

— Как пожелаете, ваше высочество, — вздохнул Чинсук. — Прошу, следуйте за мной.

Мы прошли через небольшой сад камней и вошли в один из боковых входов в дворцовый комплекс, миновав дежурящую стражу. Охрана здесь находилась повсюду. Под ногами в рассеянном свете светильников-духов сверкала начищенная до блеска мраморная плитка. Мы шли по длинной внутренней анфиладе левого крыла дворца. В разные стороны уходили коридоры, порой мелькали лестницы и расписные тяжелые двери.

Чинсук привел нас в уютный кабинет со столиками и возвышением, перед которым предполагалось снимать обувь. Чебуля я передал Сати. Охранники остались дежурить в коридоре, мы же прошли внутрь. На стенах висели различные гобелены, на которых были изображены подвиги неизвестных мне пламетворцев. Приятный желтый свет из духовного светильника разгонял тьму.

Гун попивал что-то из кружки, хмурясь при чтении длинного свитка. Отец выглядел суровым воителем, место которому в первых рядах войска, а не в пропыленном офисе. Угадывалось сходство с тем человеком, которого я теперь вижу в зеркале. Разве что борода была шикарной, а не мои куцые огрызки, да шрамов на лице почти нет. Одет Дай Кон был не слишком официально. Видимо, в столь поздний час он счел излишним какие-то приготовления для приема высоких гостей. Правильно, ведь домой всего лишь блудный сын вернулся.

Гун отложил свиток в тубус и дал отмашку слугам. Прислуга отошла прочь, скрывшись за боковой дверью.

— Ваше сиятельство! — поклонился Чинсук. — Ваше поручение выполнено.

— Хорошо, — заметил он сухо. — Можешь быть свободен, адъютант.

Чинсук еще раз поклонился и поспешно выскочил из малого приемного зала.

— Подойди ко мне, сын.

Я зашел на возвышение, не забыв снять обувь, и приблизился к правителю. Несколько секунд Дай Кон вглядывался в мое лицо, сурово сдвинув брови. Некоторый пиетет перед правителем чувствовался, но в целом для меня это был совершенно чужой человек. Не лучше и не хуже цзы Шуньляо или других высокопоставленных личностей. Я в свою очередь также с интересом рассматривал предка.

— Ты изменился, — резюмировал он.

Затем его взор упал на мой пояс и висящее на нем оружие. Кочергу я носил без ножен, не видя в этом особой необходимости. Приходилось, правда, протирать периодически, защищать от влаги, но зато при полировке кочерга понемногу прокачивалась. Вообще, чем сильнее духовный предмет, тем меньше он подвержен ржавчине, как мне говорили.

— Ты что за убожество носишь на поясе?! — воскликнул отец. — Неужто слухи про твое сумасшествие были правдивы?

— Это убожество успело испить немало вражеской крови, так что упреки не принимаются, — ответил я строго. — Что же до сумасшествия, то мне самому сказать сложно. Почти любой безумец считает себя нормальным.

— Дерзишь? — погладил бороду Дай. — Ты действительно изменился, сын Ли. Раньше ты не позволял себе вступать со мной в споры и всегда прятал взгляд.

Гун погряз в думах, повисла неловкая тишина.

— Это хорошо или плохо?

— Главное, чтобы ты справился с возложенной на тебя задачей, — очнулся гун. — Ты, наверное, слышал от адъютанта или уже сам догадался, но я повторю: Ли Кон нужен Чайфу для заключения перемирия с провинцией Лонглин. Ты ведь не забыл про помолвку с дочерью правительницы, Жунь-эр Фа Лонг?

— Недавно мне пришло письмо от невесты, согласно которому помолвка расторгнута.

— И кто этому виной? — хмыкнул Дай. — Если бы ты вел себя хотя бы каплю цивилизованней, мог бы уже стать цзы какого-нибудь захудалого городка в одной из наших провинцией. Заиметь в супруги Фарфоровый цветок Триумвирата. Но вместо этого ты предпочел путь блуда, разбоя и жадности.

— Сие в прошлом, отец, — махнул я рукой.

— Действительно? Про историю Тухлого Мясника уже весь двор судачит. Что это вы не поделили с соратником?

— Гнисоль не был мне никаким соратником, — нахмурился я. — Просто избавился от шайки Поглотителей. Разве это не достойное деяние?

— Если извратить все таким образом, достойное. Садись, Ли Кон.

Мы присели на подушки за низкий столик. Гун разлил чай из примитивного на вид глиняного чайника без какой-либо окраски. Ради интереса я отправил запрос через Злодни и вскоре получил ответ. Чайник оказался артефактом горного уровня, способным хранить духовную энергию и держать оптимальную температуру жидкости внутри. Почти электрочайник, только работающий на ци.

Я посмотрел на переданную мне кружку с чаем с подозрением, что не укрылось