Туман настоящего. Несколько жизней - Орлова Наталья Леонидовна

Графиня еще продолжала свои наставления, но Беатрис плохо ее слышала. Бенедикт в монастыре? Пишет музыку для мессы? На него сошла благодать? Музыку… Она видела у него гитару, изредка слышала приглушенную музыку. Как-то спросила у него, почему он не сыграет для нее. Бенедикт вроде даже смутился, сказал, что он плохой музыкант. Однажды служанки обсуждали какие-то куплеты, шушукались и краснели, считая их неприличными. Вокруг Бенедикта всегда было много слухов, так много, что даже до нее они изредка долетали. Толчок кареты и замедление хода вывели ее из задумчивости.

– Готова? Твой выход!

– Да!

Первой карету покинула графиня. Затем лакеи помогли выйти Беатрис. Перед собором было много людей. По широкому проходу не торопясь поднимались люди в дорогих одеждах, простолюдины рассматривали их, стоя по бокам лестницы. Появление графини и ее воспитанницы вызвало легкое оживление. На них показывали пальцами. Беатрис постаралась представить, как они выглядят по стороны. Судя по всему величественно. Прямая и затянутая в корсет, сохранившая тонкую талию графиня с тростью и шлейфом, стелющимся по ступеням. Миниатюрная девушка рядом, стройная с лицом, закрытым вуалью.

В соборе пахло ладаном, было торжественно и прохладно. Графиня слегка запыхалась, но выровняла дыхание. Беатрис это поняла только потому, что успела хорошо изучить свою покровительницу. Она снова прониклась к ней уважением. Обмакнули пальцы в купель со святой водой, два неглубоких реверанса перед входом в предел. Беатрис словно скользила рядом с графиней, как в танце, грациозно и плавно. Они заняли скамью во втором ряду. Графиня церемонно раскланивалась со знакомыми. Беатрис тенью повторяла ее движения. Началась месса.

У Беатрис снова появилось время подумать. Она слушала слова молитвы, но они не трогали ее сердца. А потом полилась музыка. Она сразу узнала ее, она увидела, словно наяву глаза Бенедикта. Ей казалось, что он стоит рядом, гладит ее волосы, утешает и говорит о любви. Слезы потекли по щекам Беатрис, уже второй раз за день она порадовалась тому, что лицо ее скрыто. Плечи ее не вздрагивали, спина была прямой, дыхание ровным, только душа рвалась и металась, ликовала и страдала.

Последние отзвуки смолкли под сводом собора. Потрясенная Беатрис медленно возвращалась к реальности. Первые ряды самых знатных прихожан потянулись за благословением. Графиня поднялась и медленно поплыла к высокой фигуре кардинала. Беатрис последовала за ней. Краем глаза она заметила движение сбоку – молодой мужчина, выглядывая из-за колонны, силился разглядеть ее лицо сквозь вуаль. Это окончательно привело ее в чувство. Беатрис заскользила по мозаичному полу за графиней, двигаясь плавно и величественно. Получив благословение, они медленно направились к выходу, спустились по ступеням к экипажу. Уже четыре мужские фигуры маячили рядом. Беатрис приподняла подол, ставя ногу на подножку кареты, чуть задержалась, ощущая любопытные и восторженные взгляды, затем скрылась в карете.

– Что же, дорогая моя, вас можно поздравить с удачным дебютом! Повторим наш выезд еще несколько раз, а потом выдержим паузу…

Каждый раз, посещая мессу, Беатрис слушала музыку Бенедикта, ей казалось, что она встречается с ним, беседует, прикасается к его руке. Она ждала этих встреч, которые стали ее радостью, отрадой и болью.

Графиня оказалась гениальным сценаристом, о ее протеже заговорили в городе. Не оставили без внимания грацию и маленькую ножку с изящной щиколоткой. Злые языки утверждали, что девица некрасива, а потому скрывает лицо. По велению графини Беатрис как бы случайно задела манжетой за край вуали, приоткрыв лицо так, чтобы на него падал солнечный блик. Маркиз Виллар – известный всему свету повеса – замер, пораженный ее красотой. И теперь целый шлейф домыслов, сплетен и слухов следовал за двумя женскими фигурами, спускающимися по воскресеньям по ступеням собора.

Бенедикт. Монастырь

Бенедикт, живя в монастыре, обрел желаемый покой. Он давно не выходил в город, словно забыв о его существовании. Ряса стала привычным одеянием, в густой бороде и на висках появились серебряные нити, но Бенедикт этого даже не заметил.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Небо заволокло низкими тучами и на землю обрушились потоки воды. В скриптории стало темно. Монахи решили завершить работу раньше обычного. Бенедикт с неохотой стал убирать перья и готовые листы, покрытые аккуратно выведенными буквами, когда аббат Иоанн послал за ним.

Бенедикт вышел на улицу и с удовольствием вдохнул влажный воздух, в котором запах пыли смешивался со свежестью сильного ливня. Он шел под крышей длинной галереи, ведущей от скриптория к покоям аббата. Шел и любовался струями воды, угадывающимся за потоками небом, и наслаждался тем спокойствием, которое воцарилось у него в душе.

Аббат сидел в кресле у растопленного камина, он встретил Бенедикта кивком головы, на миг оторвавшись от чтения свитка, жестом указав на кресло рядом. Бенедикт сел, с удовольствием ощущая тепло огня.

– Час назад сюда приехал гонец. Из дворца… – аббат закончил чтение. – Он привез высочайшую просьбу… Бенедикт, в последнее время вы работали в архиве скриптория, неправда ли? Как обстоят дела с геральдическими и генеалогическими документами?

– В аббатстве древнейшие генеалогические материалы.

– Хавала Господу! Проведение его хранит нас! Его величество просит составить выписку с особым указанием на родовые связи его кузена – Бенедикт быстро взглянул на аббата.

– Политическая ситуация, как я понимаю меняется.

– Может измениться. Но в наших силах этого не допустить! Проведите срочные и тщательнейшие изыскания. Нужна выверенная документальная справка о правах наследования всех родственников его величества. Это важно. Когда завершите работу, я своей печатью скреплю документы и попрошу вас лично доставить их во дворец.

Бенедикт опустил голову, стал смотреть на причудливый танец огненных бликов на каменном полу.

– Что не так, сын мой?

– Я хотел просить вас рассмотреть вопрос моего пострига! Я хочу уйти от мира. И не хотел бы появляться при дворе…

– Или хотел бы навсегда сбежать от себя и от мира? Нет, сын мой. Я не возьму грех на душу!

– Но…

– Вернемся к этому разговору позднее. Сейчас у вас есть неотложное дело, не правда ли?

– Да, святой отец!

– Вот, прочитайте! – аббат передал Бенедикту письмо – Здесь все подробности.

Бенедикт углубился в чтение. Мозг его напряженно работал, память услужливо подбрасывала мелочи и детали. Паутина интриг предстала его внутреннему взору. Аббат внимательно наблюдал за ним.

– Вижу, сын мой, ты многое начал понимать…

Через час Бенедикт устремился в скрипторий. Ливень перешел в мелкую морось, но он этого уже не заметил. Свечи были зажжены, двери в недра архива распахнуты. Бенедикта ждала долгая и кропотливая работа.

Беатрис. Знакомство с Рудольфом

О Беатрис заговорили в свете. Восторженные повесы наградили ее титулом Беатрис Прекрасная, в ее честь даже были сложены баллады и два мадригала. Графиня осталась довольна. Как всегда вечером, у камина она делилась со своей протеже свежими новостями и довольно щурилась на огонь, невольно подражая Крису. В ожившей и помолодевшей графине все отчетливее стало проступать нечто кошачье, хищное. Она снова почувствовала в своих коготках трепещущие нити интриг.

– Что же, моя дорогая, все идет как нельзя лучше! Можно начинать приготовления к венчанию. Завтра на ужин в семейном кругу я пригласила твоего будущего супруга.

Беатрис давно ждала этого момента, но оказалась к нему не готова. Только ее жизнь наладилась, только мир стал привычным и понятным, как снова проведению стало угодно его разрушить. Но на лице девушки не отразилось ничего. Она лишь внимательно посмотрела на старую даму и невозмутимо поинтересовалась:

– Чего мне ждать от будущего супруга? Что он за человек?