Верхом на раторне - Пэт Ходжилл

Нет времени выяснять, что это.

— Вперёд, — сказала она ему. — Унеси миледи прочь отсюда, так далеко, как только сможешь. — Когда он заколебался, она повторила это снова, ей не хотелось насильно заставлять его подчиниться приказу, но она была готова пойти и на это, если придётся. — Я найду другой путь. Вперёд!

Он вскинул голову — Ха. Если ты настаиваешь — и пропал, стремительная, бледная тень на фоне темнеющей травы.

Джейм отвернулась к ручью. Её удивило то, как сильно ей захотелось отправиться вместе с Бел — не только, чтобы просто сбежать отсюда, но и чтобы посостязаться с ветром, сидя верхом на этом великолепном создании. Ехать верхом на раторне означало быть безумцем, но эта опасная причуда стоила любой цены. Ну, не совсем. Она побоялась, что ноги жеребёнка ещё не достаточно окрепли, чтобы снести двоих, по крайней мере, так далеко и быстро, как это сейчас требовалось. Кроме того, у воды стоял Дружок, чьи больше копыта могли так же уверенно доставить её к безопасности.

Обломки скал продолжали падать, оставляя за собой следы дыма и огня. Большинство не больше сжатого кулака, но некоторые из ревущих над головой осколков были огромными, они разбивались при ударе вдребезги, оставляя громадные воронки в мягкой земле. Но их падение теперь казалось хаотичным и от них было легко увернуться, если не забывать одним глазом приглядывать за их полётом.

Оказавшись на берегу реки, Джейм увидела, что Дружок наполовину скрыт не травой, как она поначалу подумала, а раскрашенной кобылой. Мер-Канти стоял между лошадями, положив на каждую руку и удерживая их на месте. В нескольких шагах перед ним лежал большой, дымящийся валун, наполовину зарывшийся в гальку на берегу ручья. Джейм приостановилась, внимательно осмотрелась, затем осторожно приблизилась. Наружная корка скалы была покрыта узором пламенеющих трещин и отдельные кусочки откалывались от неё подобно необыкновенно толстым осколкам скорлупы гигантского варёного яйца. Из одной из трещин наружу высовывался клок чего-то обгоревшего. В хорошо сохранившихся узорах пепла были видны петли и завитки вязания.

Джейм встала на колени рядом с валуном, достаточно близко, чтобы ощутить исходящие от него волны жара.

— Матушка Рвагга? Земляная Женщина? Ты там?

Ещё один кусочек лавовой скорлупы упал, шипя, на мокрую гальку реки. Эта штука была полой. Внутри что-то двигалось и кашляло.

— Ну, и чего ты ждёшь? — сказал тонкий, сварливый голос. — Вытащи меня отсюда.

Джейм опрометчиво схватилась за кусок скорлупы, чтобы оторвать его, и её перчатки сразу же вспыхнули. Она сунула их в парящий поток, а затем внезапно уселась на каменистый берег, зажав подмышками свои обожженные ладони, и принялась ругаться, пока Жур метался вокруг неё, настойчиво чирикая. Чёрт возьми, это была её последняя пара перчаток.

— И чего ты уставился? — потребовала она через плечо. — Может, поможешь?

Скрытый капюшоном человек поднял руку с плеча Дружка, а затем быстро опустил её обратно, чтобы не дать громадной лошади ринуться прочь. Намёк был понятен: если он утратит физический контакт с одним из животных, инстинкт обратит того в паническое слепое бегство. И, по-видимому, им были нужны обе лошади, если он, Джейм и Земляная Женщина собирались удирать все вместе.

… вода… водааа…

Странный, булькающий звук исходил из потока. Там, серебряным брюхом вверх, мимо них проплывала мёртвая форель, но одна особенно крупная рыба застряла в скалах на границе быстрого течения. Её спина была стального синего цвета с чёрными крапинками, глаза уже остекленели и стали белыми, поскольку вода сварила её живьём. Из разинутого рта снова раздался этот отчаянный призыв:

… водаааа…!

Отлично. Говорящая рыба. В самом деле, они по-прежнему пребывали в сакральном пространстве, доме и для Съеденной Когда-то.

— Я не могу сделать поток снова чистым или охладить его, — раздражённо сказала Джейм. — Я не могу тебя спасти. Боже мой, за кого ты меня принимаешь?

— Вода. — В этот раз хриплое, квакающее слово исходило от Мер-Канти и он кивал в сторону лавовой скорлупы.

— Ох, — сказала Джейм.

Она схватила пустую седельную сумку, погрузила её в воду и вылила содержимое на горячую скорлупу, которая взорвалась, отбросив её назад. Она услышала крик Дружка и через пар увидела, как он встал перед ней на дыбы; он казался выше горы, все эти раздутые ноздри, оскаленные жёлтые зубы и закатившиеся от ужаса глаза. Тонкая, сильная рука Мер-Канти скользнула вверх по каштановой шее так высоко, как могла дотянуться, и мерин с фырканьем снова опустился вниз, могучие копыта с грохотом стукнулись о землю по обе стороны от головы Джейм. Она запоздало взвизгнула и отползла в сторону.

Верхушку пустотелой скалы сдуло прочь и она превратилась в грубую чащу, полную чего-то, что сначала было невозможно опознать. Затем из бледной мешанины плоти поднялась костлявая ладонь, ухватилась за край чаши и потянула за собой тонкую руку, покрытую свободно свисающей кожей. Вверх поднялось лицо, и что это было за лицо. С черепа повсюду свисала обвисшая плоть, кроме тех мест, где были проколоты глаза, нос и рот. Только по этим древним, смолистым глазам Джейм сумела опознать прежде пухлые черты Земляной Женщины. Жар лавы вынудил её жир бежать, подобно расплавленному воску, под кожей, заставляя опухать нижнюю часть её тела. Она уставилась на свою усохшую руку, украшенную гирляндами свисающей кожи и её беззубый рот распахнулся в горестном вопле.

— Только посмотрите на меня! Чёрт бы тебя побрал, Горелый[57], это что, честно? Это что, правильно? Ох, похороните меня побыстрее! Я хочу умереть!

Она уронила лицо обратно в складки своей плоти. Набравшись храбрости, Джейм заглянула внутрь, внимательно всё изучила, и снова вытащила голову Земляной Женщины наружу, ухватившись за её тонкую, седую косу.

— Ты не можешь умереть, — сказала она. — Ты — это Ратиллиен, или, по крайней мере, одна его четверть. Возьми себя в руки!

— Я ослепла! — взвыла Матушка Рвагга, и в самом деле, сейчас так оно и было: натяжение волос заставило её череп погрузиться в его мешок плоти и её глаза, утонувшие вместе с ним, оказались на дне глубоких, замкнутых скважин.

Джейм хотела встряхнуть её, но испугалась, что та может расплескаться.

Горячий пепел жалил ей лицо. Он начал незаметно оседать вниз, похожий на быстро растущий слой мелкой пыли. Это, должно быть, осадки первого извержения. Вздымающиеся облака второго всё ещё клубились на склоне горы — кажется, уже ближе, и они набирали скорость.

— Послушай, — отчаянно сказала она. — Тебе понравилась моя лошадь, не так ли? Я её тебе отдаю.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});