Мэрилин Монро - Дональд Спото

Новый автомобиль она использовала главным образом для того, чтобы в отсутствие Джо возить своего друга Сиднея. Осенью этого года Мэрилин и Сиднея Сколски видели вместе в «Чиро», где они выкрикивали что-то восторженное по адресу нового ночного клуба Джонни Рея; в подобных ситуациях даже собравшиеся там знаменитости вели себя подобно ее рядовым поклонникам и вымаливали автограф. «Успех помог прославленной Мэрилин, — заметил Сколски. — Но она не утратила присущего ей редкого умения быть частью толпы и одновременно держаться на расстоянии».

Это наблюдение оказалось весьма метким, поскольку на протяжении нескольких последних лет Мэрилин (подобно членам королевской семьи) одновременно добивалась симпатии со стороны широкой публики и сохраняла дистанцию по отношению к ней. Примером такого поведения может послужить ее реакция на полученное 28 сентября известие о смерти Грейс Мак-Ки Годдард. Грейс после нескольких лет хронического беспробудного пьянства и после пары апоплексических ударов, сделавших ее инвалидом, в возрасте пятидесяти восьми лет лишила себя жизни, приняв слишком большую дозу люминала. Когда 1 октября Грейс хоронили в Вествудском мемориальном парке, Мэрилин не было в числе тех, кто провожал ее в последний путь. Отсутствие актрисы было вызвано не столько страхом перед толпой, сколько фактом, что на протяжении последних лет обе женщины почти не контактировали между собой. Грейс — по существу посеявшая то зерно, из которого произросла карьера Мэрилин, поставившая перед девочкой жизненную цель, призывавшая маленькую Норму Джин стать актрисой и готовившая ее к этому — оказалась исключенной из участия в ее успехе и никогда не присутствовала на празднествах по случаю того, что Мэрилин достигла положения кинозвезды. После того как на первых порах совместной жизни Мэрилин с Доухерти они с Грейс обменялись несколькими сердечными письмами, последующая корреспонденция носила лишь спорадический характер и была связана главным образом с организацией ухода за Глэдис и ее устройством в то или иное лечебное учреждение.

Отстранение Мэрилин от Грейс, по крайней мере частично, явилось результатом ухода Грейс в алкоголь и того, что она стала зависимой от наркотиков — именно в таком состоянии застала ее Мэрилин во время двух своих визитов (в 1948 и 1951 годах), и это настолько напугало молодую женщину, что она избегала дальнейших контактов. С этой точки зрения Грейс могла напоминать ей Глэдис, которая замкнулась в собственном микромире и постепенно оказалась потерянной для Мэрилин. Полным разрывом отношений с Грейс Мэрилин избежала того, чтобы оказаться повторно отверженной женщиной, которая ее уже один раз оттолкнула, поспешно выдав замуж в совсем юном возрасте и уехав в Западную Виргинию.

По неприятному стечению обстоятельств дистанция, которую Мэрилин выдерживала по отношению к Грейс, оказалась как бы следствием отдаления матери от артистки, что Грейс достигла и позднее использовала. Сделав дочь Глэдис своей приемной дочерью, Грейс запустила в работу механизм, который в конце концов привел к «бегству» от нее Мэрилин, сформировавшейся в соответствии с амбициями и несбывшимися мечтаниями Грейс. Это ведь Грейс способствовала и вступлению Нормы Джин в брак, и расторжению этого брака, когда отправила ее к своей тетке Минни. Полученный в Неваде развод ускорил первый контракт начинающей актрисы с киностудией «Фокс». Грейс, которая сама была замужем за ни на что не годным и совсем опустившимся пьяницей[250], а также страдала из-за своих болезней и непреодолимых наклонностей, не могла вынести своей лишенной всякого смысла жизни, особенно когда видела, каких успехов добивается Мэрилин. Хотя эта женщина, несомненно, способствовала карьере Мэрилин, сейчас она не могла быть рядом с ней. Быть может, ее мучило чувство вины за то, что она отделила мать от дочери (в чем, впрочем, сама никогда не признавалась). Скорее всего, смерть была для нее единственным способом бегства. Грейс нашли мертвой на складной койке в ее домике в Ван-Найсе. В этой смерти было нечто от классической трагедии. Недоставало только сцены катарсиса, которая выражала бы сочувствие женщине, погубленной самой безумной из американских страстей — погоней за карьерой кинозвезды.

Сложилось так, что женщины, роли которых играла Мэрилин вплоть до достижения двадцатисемилетнего возраста, кончали несчастливо. Может быть, по этой причине она ощущала потребность в более близком контакте с Наташей, которая для нее представляла собой суррогат матери.

Хотя Наташа и не участвовала в парадном мероприятии, каковым являлась премьера ленты «Как выйти замуж за миллионера», которая проходила 4 ноября, она помогла Мэрилин выбрать из студийных запасников подходящее платье. Перед началом показа Наннелли Джонсон и его жена Дорис пригласили в свой небольшой дом на выпивку и холодные закуски Мэрилин, Лорин Бэколл и ее мужа Хамфри Богарта. Оживленная, смеющаяся и сияющая красотой Мэрилин одновременно и нервничала, и испытывала возбуждение по причине близящейся демонстрации картины. Не будучи приученной к спиртному, она выпила три стаканчика бурбона и двинулась к кинотеатру, поддерживаемая Богартом — известным любителем крепких напитков. Ее движениям мешало сильно облегающее платье и путающиеся ноги, но ожидавшая толпа видела только свою любимицу Мэрилин, а когда процессия кинозвезд начала свое движение, ежеминутно выкрикивала ее имя. И действительно, все взгляды были устремлены на Мэрилин, которая блистала в шелковом платье цвета платины, украшенном поблескивающими жемчужинками. Как вспоминает Жан Негулеско, Мэрилин полагала, что «доказала всем (и себе): она способна выдержать любую конкуренцию».

Вступление Мэрилин в кинотеатр, описанное в профессиональной газете, не имело себе равных со времен «Глории Свенсон ее самого лучшего периода», но от внимания звезды не ускользнуло несколько зловредных комментариев, брошенных ее коллегами. «Это самая счастливая ночь в моей жизни, — сказала Мэрилин. — Она напоминает мне игру из детства, когда я притворялась, что со мной приключилось нечто чудесное. Сейчас это стало былью. Но меня удивляет, что успех пробуждает в некоторых столько ненависти. Хотелось бы, чтобы дело обстояло не так. Было бы замечательно — радоваться успеху, не видя зависти в глазах всех окружающих».

Она могла иметь при этом в виду и Наташу, и кого-либо из числа самых близких к ней, но конкурирующих актрис. Наташа продолжала оставаться ее преподавательницей и время от времени неофициально выполняла функции костюмерши, однако (в соответствии со словами Мэрилин) начала «совершенно сходить с ума и просить [моего] адвоката выплатить ей пять тысяч долларов в счет покрытия затрат на лечение, которые она вынуждена будет понести вследствие операции. Хватит уже с меня Наташи, я сейчас отдаю себе отчет в том, что она полна невероятного коварства». «Но, — добавляла она вежливо, — я вовсе не хочу, чтобы она потеряла работу в "Фоксе"».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});