Арабская поэзия средних веков - Аль-Мухальхиль

«Поет тебе цепь…»

Поет тебе цепь в Агмате песню свою.Ни плоти твоей, ни душе нет забытья.Вонзалось твое копье жалом змеи,А ныне цепь обвивает тебя, как змея,Не даст растянуться на жестком ложе твоем —Обнимет тесней, не жалость, а жало тая.Лишь богу пожалуюсь в неодолимой тоске,Услышит меня один лишь творец бытия.А те, что не ведают, где и как я живу,—Они мне чужие, они мне уже не друзья.Какие дворцы ты имел и каких певиц!А ныне дворец твой — темница, и цепь — певица твоя

«Надо мною пролетает…»

Надо мною пролетает стая горных куропаток,Пролетает и не знает о темницах, о цепях.И заплакал я невольно, — я хотел умчаться с ними,Не от зависти заплакал, мне свидетелем Аллах.Стать хотел я вольной птицей, чтоб лететь к родным и близкимЧтоб с душою беспечальной не встречать рассвет в слезах.Пусть они утрат не знают, пусть не ведают разлуки,Не проводят дни и ночи в нескончаемых скорбях.Пусть не слышат скрип засова и тюремной двери скрежет,Пусть не знают, как жестоко отравляет сердце страх.У меня одно мечтанье — встреча скорая со смертью,Я не в силах жаждать жизни — цепи на моих ногах.

«О источник моих очей…»

{345}

О источник моих очей, ты заструился снова.Скорблю и плачу — и жить не хватает силы.Из сердца рвется огонь, как из вулкана лава,Сердце мое пожар и потоп вместило.Вода и огонь враждуют неукротимо,И только моя судьба врагов примирила,Унижен я был, просил судьбу о пощаде,Она же горчайшим горем меня казнила.От сердца живого кусок оторвать невозможно,Чтоб это сердце кровью не исходило.Вы были как звезды, сияли ярче СатурнаИ с неба упали, как пламенные светила.Хотя бы чашу грехов моих это гореПеред Создателем в Судный день облегчило!О Фатх, узнав о смерти твоей, я жаждуС тобою за гробом увидеться, мой милый!Язид, и тебя хочу увидеть скорее,Хочу скорее уйти из жизни постылой.Как ты за Фатхом ушел, о нем сожалея…Молюсь, чтобы небо к вам милосердно было.Отец и мать, скорбя, взывают к Аллаху:Пусть вечный мир осеняет ваши могилы!И я, и она, и все мы вас не забудем,—Ни доблести вашей, ни юного вашего пыла.

«О Абу Бекр…»

О Абу Бекр, передай Сильвесу{346} мой привет.Спроси — вспоминает ли аль-Мутамида он?От юноши привет передай дворцу,Который вижу во сне, подавляя стой.Гостили прелестные лани и воины-львыВ дворце, что стеной неприступною окружен.Средь тонкостанных красавиц в покоях моихМного провел я ночей, забывая сон.Сравнивал с блеском меча, с темным копьемСветлых и смуглых, их красотою пленен.Та, чей браслет с речною излучиной схож,Ночью ходила со мной на зеленый склон.Пил я вино из чаши и с милых уст,Был я влюбленными взорами опьянен.Лютню любимой услышав, я трепетал,Чудился мне мечей воинственный звон.Сбросив одежды, подруга подобна былаВетке миндальной, раскрывшей первый бутон.

Ибн Зайдун

Перевод Ю. Хазанова

{347}

«Далекая, всю жизнь мою…»

Далекая, всю жизнь мою ты вобрала сполна —И позабыла, кто твой раб, чей мир лишь ты одна;

Его забвенью предала и выжгла, как огнем,И в сердце даже места нет для памяти о нем!..

Лишь по ночам порой блеснет надежды луч во снеТогда я верю: счастья миг еще придет ко мне.

«Как рассказать про горькое житье…»

Как рассказать про горькое житье,О радость и страдание мое?!

Пускай язык послужит мне письмомИ все откроет обо мне самом:

О том, что знает лишь один Аллах —Что нет удачи в жизни и в делах;

Потерян сон — он не идет ко мне,И нет утехи в пище и вине…

Уйти хотел от суетного дня,Но искушение сильней меня.

Как старец, юность вспомнивший свою,Я перед солнцем — пред тобой — стою.

Но солнце это — под покровом туч…А может, ты — луны полночный луч?

«Увы, покинут я…»

Увы, покинут я… Но не из неприязниЛюбимая моя меня подвергла казни,

В лицо не бросив мне прямого обвиненья,—А просто чтоб узнать предел долготерпенья.

Ей нравилось, что я приказа жду любого,Что умереть готов, когда б сказала слово;

Меня благодарить она не прекращалаЗа то, что я прощал, — а ей всегда прощал я.

О ивовая ветвь! Газель моей пустыни!Как сделать, чтоб она меня любила ныне?!

Награды ждет мое похвальное смиренье…О, как завоевать ее благоволенье?..

«Я вспомнил тебя…»

Я вспомнил тебя во дворце аз-Захра{348} —Стояла прекрасного лета пора,

Был воздух прозрачен и нежен зефир,—Несли они сердцу спасительный мир;

В саду серебрились, звенели ручьи —Как будто упали браслеты твои;

Скользил по деревьям луч солнца косой,Клонились цветы под обильной росой:

Как будто ко мне заглянули в глаза —И вот и на них появилась слеза…

Раскрылась вдруг роза, свой сон поборя, —Все ярче и ярче пылает заря.

И всё здесь — как память о нашей любви,Она неотвратно теснится в крови,

И сердцу от памяти той нелегко —Ведь ты недоступна, ведь ты далеко!

Когда бы и вправду меня ветерокК тебе отнести на мгновение мог,

Пред взором твоим встал бы я — молодой,Но с бледным лицом, изнуренным бедой…

А если б меня перенес ветерокВ те дни, когда спал еще злобный мой рок

И если б я встретился снова с тобой,То был бы опять я доволен судьбой!

Ведь ты драгоценней каменьев любых —Кто любит, находит блаженство без них.

Моя драгоценность, бесценная ты,Недавно еще, влюблены и чисты,

Друг с другом мы спорили в силе любви…Ужель ты обеты забыла свои?..

«Взошедшая в небе луна…»

Взошедшая в небе луна — это ты.Как труден мой путь до твоей высоты!

Как я укоряю жестокость твою,Но снова любовную песню пою,

И снова огонь раскален добела,Хоть ты справедливой, увы, не была!

О да, я ошибку свершил без ума,Но я принужден был — ты знаешь сама…

А разве и ты не свершила ее?Прости же меня, принужденье мое!

«Превратилась близость в отдаленность…»

{349}

Превратилась близость в отдаленность,Теплоту сменила отчужденность,

Твоего присутствия лишенный,Жду теперь я казни предрешенной!

О, поверь мне, в этот час прощальныйОщутил бездонную печаль я,

Что сама не старится, а старитИ, взамен улыбок, слезы дарит…

Мы любви напиток пили оба.Но кругом росла людская злоба,

К небесам мольбы врагов летели,Нашу чашу отравить хотели.

И завистники не обманулись:Мы в своем напитке захлебнулись,

И на землю рухнули стропила,Что любовь нам некогда скрепила;

Порвались надежнейшие узыИ рассыпались, как с нитки бусы!

Но ведь были времена — разлукиНе боялись ни сердца, ни руки;

А сейчас надеждою на встречуНи одно мгновенье не отмечу…

Знать хотел бы тот, кто и в несчастьеК недругам врагов не обращался,—

Получили ль повод для злорадстваВы, нарушив душ святое братство?!

Мне разрыв казался страшным бредом;Ты ушла — но я тебе лишь предан!

Ты ж врагам для своего позораТак бездумно услаждаешь взоры…

После бури ведь покой бывает —Почему ж тоска не убывает?

Даже днем не вижу я светила —А с тобой светло и ночью было!

Ты была моим душистым миртом,Лишь любовь владела целым миром;

Древо страсти к нам клонило ветви,Мы срывали плод любви заветный…

Я не скрою, что твоя изменаНе избавила меня от плена,

И по-прежнему, клянусь Аллахом,Без тебя весь мир считаю прахом!

И не нужен друг или другая —Твой, как прежде, раб я и слуга я!..

О, гроза! Лети в дворец тенистый,Напои там влагой серебристой

Ту, кто в страсти не жалела пыла,Кто вином любви меня поила,

И узнай, страдает ли в разлукеТа, что обрекла меня на муки!

Ветерок, лети и ты за ливнем —От того, кто ею осчастливлен,

Передай привет для той, чье словоК жизни бы меня вернуло снова!..

Так она нежна, что кожу ранятЕй браслеты и златые ткани;

Так прекрасна — что всегда в коронеВидит ее взор мой покоренный;

Так светла, что на ее ланитахЯркий свет созвездий знаменитых.

Не равны мы с ней происхожденьем —Но любовь известна снисхожденьем…

Дивный сад, прохладный сад, в которомВсе плоды цвели под нашим взором!

О, пора прекрасная услады,Что дарила сказочные клады!

О, блаженный час, когда надеждойУкрывали тело, как одеждой,

И как знак божественного дараСлышался мне плеск аль-Кяусара{350}!..

Вместо райских кущ теперь я вижуЛишь колючки да зловонья жижу!

Что же делать, коль на этом светеМне тебя уж никогда не встретить?

Значит, так нам суждено судьбою —Встретимся на небе мы с тобою…

Так храни же верность в отдаленье,Пребывая под Аллаха сенью!

Все равно я не смирюсь с разлукой —Память о тебе тому порукой,

И тому залогом — сновиденья,Что увижу нашей встречи день я!

«Своего обета не нарушу…»