Миля над землей - Лиз Томфорд

что Нэшвилл – это место, где живет мой отец, а иногда девушке просто нужен отец.

– Ох, – выдыхает Инди. – А он паршиво выглядит.

Ее слова выводят меня из оцепенения, заставляя очнуться и поднять глаза. В ряду у аварийного выхода, не сводя с меня глаз, неподвижно стоит Зандерс.

Он кажется потускневшим, как будто в нем перегорел какой-то огонек. Я никогда не думала, что скажу это, но он действительно выглядит ужасно.

Зандерс выдерживает мой взгляд, и чем дольше он смотрит на меня, неподвижно стоя в проходе, тем сильнее непролитые слезы начинают жечь мне глаза. Но я не могу плакать здесь, на работе, и я не позволю ему увидеть, как сильно он меня сломал.

Его брови нахмурены, уголки губ опущены. Фирменный костюм-тройка измят, а пиджак и жилетка расстегнуты. Ему нужно подстричься и побриться, но каким бы неухоженным он ни выглядел, я не могу оторвать от него глаз.

Его лицо уже несколько дней стоит у меня перед глазами. Это единственное, что я вижу, открыты мои глаза или закрыты, и теперь, когда он передо мной, я не могу отвести взгляд.

Но, к сожалению, передо мной появляется Тара и заслоняет обзор.

– Я знаю, что это была ты.

– Что? – У меня замирает сердце.

– На фотографии. Я знаю, что это была ты.

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

– Хватит нести чушь, Стиви. У меня уже давно было подозрение.

У меня перехватывает горло, когда я пытаюсь проглотить правду и, чтобы скрыть ее, ищу ложь. Но в последние несколько дней моя жизнь была сплошной катастрофой, и на данный момент меня многое перестало волновать.

– И что ты собираешься делать? Уволить меня по подозрению? Давай.

Тара слегка откидывает назад голову, кажется, она удивлена моим предложением.

– Как только я получу подтверждение, я так и сделаю.

– Звучит неплохо, – говорю я ровным тоном. – А теперь было бы замечательно, если бы я могла вернуться к своей работе, – я указываю в конец прохода. – Похоже, все в сборе, так что нам пора идти, тебе так не кажется?

Тара меняет позу, выпрямляясь и изучающе глядя на меня.

– Проведи инструктаж по выходу, – приказывает она, поворачиваясь к нам спиной и удаляясь по проходу.

– Хочешь, я этим займусь? – предлагает Инди.

– Нет. – Я расправляю плечи. – Это моя работа. Я справлюсь.

Натянув фальшивую маску уверенности, которой мне давно уже не приходилось пользоваться, я иду к аварийному выходу. Я чувствую на себе взгляды, но стараюсь не обращать на них внимания. Не может быть, чтобы эти парни не видели мерзких комментариев в интернете, и все они знают, что я – та самая девушка с фотографии.

Честно говоря, это смущает, но я просто попытаюсь пережить этот день.

Не отрывая глаз от пола, я обращаюсь к Мэддисону и Зандерсу:

– Готовы ли вы к тому, что я проведу инструктаж для сидящих в ряду аварийного выхода?

– Стиви, – со вздохом облегчения произносит Зандерс, прося моего внимания.

– Ребята, вы готовы? – снова спрашиваю я. На этот раз мои глаза находят взгляд Мэддисона, умоляя его ответить, чтобы я могла покончить с этим и снова спрятаться на камбузе.

Он чувствует себя ужасно. Это видно по тому, как он смотрит на меня, но он наконец кивает головой, позволяя мне начать.

Все время, пока я повторяю инструктаж по чрезвычайной ситуации, точно такой же, какой проводила весь сезон, меня прожигает взгляд Зандерса. Я почти уверена, что они оба выучили все наизусть, но Зандерс смотрит, ловит каждое слово, умоляя меня посмотреть на него. Но я не могу. Это слишком больно.

Раньше это было весело. Раньше это был идеальный повод повидаться с ним перед каждым взлетом, но на этот раз я это ненавижу.

– Вы готовы и в состоянии помочь в случае крайней необходимости?

Сначала я смотрю на Мэддисона.

– Да, – отвечает он, переводя взгляд на Зандерса, которому явно неудобно сидеть в напряжении между лучшим другом и мной.

Отказываясь смотреть на Зандерса, я отвлекаюсь, уставившись в никуда, ожидая, что он скажет «да».

Он знает правила. Он должен сказать «да», прежде чем я смогу уйти, но он молчит, поэтому я повторяю:

– Готовы ли вы и в состоянии ли помочь в чрезвычайной ситуации?

– Стиви. – В его тоне сквозит отчаяние.

– Готовы ли вы и в состоянии ли помочь в чрезвычайной ситуации?

– Можешь посмотреть на меня? – мягко спрашивает он, наклоняясь вперед.

Меня не волнует, что его тон печален. Я сейчас должна выполнить свою работу, а он мне не дает этого сделать. Он сам порвал со мной, а теперь заставляет меня стоять перед ним. Какая-то уникальная форма пытки.

– Пожалуйста, посмотри на меня, – умоляет он.

– Вы можете ответить на вопрос?

Боковым зрением я наблюдаю, как он откидывается на свое место, побежденный.

– Да. Я готов и в состоянии помочь.

Это все, что мне нужно было услышать, поэтому я разворачиваюсь, готовая вернуться в безопасное место. Но сегодня в этом самолете нет ни одного безопасного места. Он меньше и теснее, чем обычно.

Я успеваю сделать всего два шага, и тут Зандерс хватает меня за предплечье, вынуждая остановиться. К сожалению, я не готова к физическому контакту, и его прикосновение обжигает мою кожу, напоминая телу, как сильно оно скучает по нему.

Я смотрю на его руку, и первое, что я замечаю пассивно-агрессивный это мое старое, потрепанное кольцо на его мизинце. Зачем он до сих пор его носит? Я хочу, чтобы он снял его, потому что в том, что оно у него на руке, слишком много смысла, но в то же время я надеюсь, что он никогда этого не сделает.

Я поднимаю взгляд, и это еще одна ошибка, которую я совершаю. Его карие глаза затуманены, но по-прежнему надеются привлечь мое внимание. Брови хмурятся, умоляя меня остаться и поговорить с ним. Кадык вздрагивает, и он открывает рот, чтобы заговорить. Но я успеваю остановить его.

– Вам что-нибудь нужно? Напиток? Подушка? Что-нибудь из еды? Знаете, ведь я теперь просто ваша стюардесса.

Мэддисон откидывает голову на подголовник, как будто мои слова подействовали и на него.

По лицу Зандерса видно, какую физическую боль причиняют ему мои слова, но по большей части мне это безразлично. Он причинил боль мне. Будет справедливо, если он почувствует крошечную толику того, что испытываю я.

Это ложь. Я слишком сильно люблю его, чтобы желать ему боли, но из чувства самосохранения я не знаю, как справиться с ситуацией в этот момент. Или в любой другой момент, на самом деле.

– Газированную воду, я полагаю?

Резко выдыхая, он быстро моргает и качает головой, пока наконец не отпускает мою руку и не позволяет мне уйти.

Не отрывая взгляда от заднего камбуза, я заставляю свои ноги нести меня туда как можно быстрее, стараясь сохранять бесстрастное выражение лица, пока не смогу спрятаться.

– Ну ты крута, – делает комплимент Инди,