Разбитная разведёнка (СИ) - Балер Таня

— Но это важная часть сближения и познания друг друга. — нравоучительно выдала Саша. — Женя могла подумать, что к ней относятся как бесчувственному инкубатору.

— Могла? — вопросительно протянул Руслан, почувствовав при этой мысли изжогу. «Чертовы бабы с этой их чувствительностью» — успел подумать он, прежде чем на эту тему высказался Олег.

— Евгения Сергеевна Майорова, трудящаяся в бухгалтерии «Зевса», личность разносторонняя и обладает множеством талантов. — уважительно проговорил он. — Но тонкой душевной организацией она точно не обладает. Если Женя и задумалась над этим предложением, то подумала ни о том, как её будут использовать, а о том, как использовать самого Руслана. Должно быть, ваш общий ребёнок станет единственным наследником всего, что есть у тебя и у тёти Наташи.

— Женя не такая уж и меркантильная. — запротестовала Санька, а потом ойкнула и воскликнула. — То есть совсем не меркантильная! И мы не должны обсуждать её за спиной, это неправильно.

— Я пришёл поделиться с другом. — ответил ей Руслан. — А вот то, что ты при мужском разговоре уши греешь, неправильно. Если тебе нечем заняться, ужин приготовь, гость ведь пришёл — его угощать надо. Вот Женя меня накормила. За одно можешь и ей позвонить, я по городу покатался, прежде чем сюда ехать, так что у неё почти два часа было, чтобы подумать… и выпить.

— Она с горя напиться решила? — не к месту сострил Адоев. Ему всё это виделось забавным, пусть возможность серьёзных отношений с рождением общего ребёнка между Евгенией и Русланом он и не исключал. Олег на собственном примере выяснил, что чувства, желания и стремления меняются, ведь несколько лет назад, беря на работу Сашу, он и предположить не мог, что настанет день, когда он не сможет спокойно спать, если не будет чувствовать её рядом.

А вот Руслан и Александра наоборот слишком серьёзно относились ко всему, что связанно с Женей.

— Я не могу ничего спросить. — покачала головой девушка. — Я уже облажалась, проинформировав тебя о том, что лучше купить, и не предупредив её о твоих планах. Теперь мне остаётся только надеяться на то, что она на меня не разозлилась и сама захочет рассказать обо всём.

— Было бы идеально, если бы она злилась именно на тебя. — мстительно заметил Руслан. — Тогда мы бы собирались на моей кухне, чтобы обсудить какая ты противная.

Подкаблучник Адоев затылком почувствовал обиду жены, а его ремарка:

— Саша не противная. Сам ты противный. — прозвучала настолько жалко, что друг посчитал нужным ему об этом сообщить.

— Ты жалкий.

Вместо того чтобы обидеться, Олег подозвал к себе Сашу и, как только она оказалась на расстоянии вытянутой руки, сграбастал к себе в объятия и целовал до тех пор, пока она красная и запыхающаяся не отбилась от него, смущённо косясь на свидетеля супружеской страсти. Вырвавшись из лап мужа, девушка убежала наверх, оставив мужчин наедине.

— Мой дом, — обвёл Олег гостиную. — Моя женщина. — кивнул в сторону лестницы. — И целую её, когда захочу. Кто из нас жалкий?

— Не понимаю, что ты имеешь в виду. — соврал Руслан.

Наступил предпоследний понедельник в этом году. Для Жени это означало лишь то, что всю неделю она будет задерживаться на работе, ведь разом вылезет куча косяков, на исправление которых останутся считанные дни. А вот для Гриши, который и сообщил во время завтра маме о приближении новогодних праздников, это означало, что скоро начнутся школьные каникулы, на которых он навестит родственников и соберёт гору подарков.

— Тебе ещё нужно четверть хорошо закончить. — ворчливо напомнила ребёнку Женя.

Против Нового года и энтузиазма сына она ничего не имела, но этим утром у неё болела голова, и настроение было не радужное. После предложения Руслана, она провела вечер за просмотром семейного фотоальбома, посасывая вино прямо из бутылки, а ночью мучилась странными видениями. Сначала за ней носились Андрей и Руслан, требуя быть хорошей матерью для их детей. А потом она как будто перенеслась в будущее, где вместе с Русланом и их тремя детьми счастливо живёт в большом доме, и почему-то её совсем не беспокоит, что все дети являются копией Гриши, а дом одновременно напоминает и тот, в котором она выросла, и тот, в котором сейчас проживают Адоевы. Так же в этом сне была Женина бабуся, которая помогала ей следить за детьми и била веником Руслана, когда он, перед тем как зайти в дом, забывал вытереть ноги о мокрую тряпку у порога. В итоге проснулась она разбитая и ещё более запутавшаяся, потому что обычно бабуся снилась ей, когда должно было произойти что-то важное и обязательно хорошее, но поверить, что любимая прабабушка одобрила возможное будущее с Русланом, было трудно. Не мог же этот прохвост и её обаять?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

На обед в понедельник Женя пошла на десять минут позже, но привычный столик оказался пустым, ни Павла, ни Саши в столовой не было. Но желание отвлечься от цифр и отчётов было большим, поэтому она разгружала мозг, следя за прохожими через окно, мысленно комментируя, кто оделся по погоде, а кто свалял дурака.

Следующий день начался с Гришиного объявления о том, что это предпоследний вторник декабря, и последний учебный в этом полугодии. Он уже знал наизусть таблицу умножения, и его ошибки они больше не соскребали и не замазывали, потому что второклассник стал достаточно внимателен, чтобы не позволять себе больше двух исправлений на одном листе тетради. В учёбе проблем у Гриши не было, жалоб на его поведение от учителей не поступало, класс был вполне дружный, но, видимо, у мальчишек заложено природой не любить школу и обожать каникулы.

«Всегда удивлялась тому, как быстро растут чужие дети, а оказывается, мой от них не отстаёт» — думала Женя, когда Гриша вызвался сам вымыть посуду после завтрака, пробурчав что-то о женщинах, которым в отличие от мужчин нужно много времени, чтобы собраться.

В этот раз на обед Евгения ушла вовремя и обнаружила, что за столиком её уже ждёт Саша. Она с удовольствием водрузила на поднос тарелку мясного рагу, подумывая, не взять ли ещё одну порцию, ведь оно всегда получалось вкусным, но подавали его лишь пару раз в месяц, и обычно вечно голодный персонал успевал всё разобрать до того, как Женя оказывалась в столовой.

«Я работаю мозгом, а его нужно хорошо кормить». - решила она, схватив ещё одну тарелку, когда перед ней встала Саша, протягивая кассиру карточку и кивая в её сторону со словами: «Я заплачу».

Жене хватило одного внимательного взгляда на подругу, чтобы понять, в чём дело.

— Ты думаешь, что я на тебя злюсь, и пытаешься меня задобрить. — сказала она, прежде чем приступить к обеду.

— У тебя руки были заняты, лезть за кошельком было бы неудобно, вот я и помогла. — пожала плечами Саша и выглядела при этом так естественно, что Женя на мгновения усомнилась в своём выводе, пока девушка, понизив голос, не спросила. — А ты на меня очень злишься?

— А, по-твоему, у меня есть повод? — применила она метод, который не раз проверен на Грише. Ведь чистосердечное признание отлично экономит время и заставляет провинившегося ещё раз почувствовать вину.

— Я сразу сказала Руслану, чтобы держался от тебя подальше, но он меня отшил, заявив, что вы взрослые и сами разберётесь. Потом мне это и Олег говорил. — стала рассказывать Александра. — Дальше ничего не происходило, вы друг о друге не рассказывали, и только на второй день свадьбы поссорились, но о причине никто не знает. А потом на меня столько всего навалилось, что я немного о тебе забыла, и вспомнила только на прошлой неделе, когда снова проводила тренировку с очень интересным мужчиной. Его зовут Евгений, он женился ещё в двадцать, но пять лет назад его жена умерла. Сейчас ему сорок шесть и за время одиночества он себя подзапустил, но мы всё это исправим…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— А причём здесь этот вдовец Евгений? — перебила её Женя, потеряв нить разговора.