Кокон для души (СИ) - Белецкая Наталья

— Они не могут так поступить, — не очень уверено прошептала эльфийка.

— Да неужто! Послушай меня, я договорился с Уорном, его заберут. Проверят у менталиста, если за ним никаких страшных грехов нет, отпустят, не навредив, — начал увещевать Раинель, — конечно, возьмут клятву. Если это будет возможно, я постараюсь устроить вам встречу, но вы не сможете быть вместе.

— Раин, как же ты не понимаешь, я его люблю! — выкрикнула Лори, — Хочу быть с ним!

— Понимаю, Лори, — грустно сказал муж, — но мама и тетя этого не потерпят.

— Тогда я уйду из рода! — топнула ножкой Лори.

— И где вы будете жить? — вмешалась я, видя, что Раин опять злится, — и, главное, на что? На награбленное? Лори, подумай, если такой благородный человек вынужден был стать вором, то это не от хорошей жизни. Если он решит завязать с воровством, вряд ли он сможет содержать тебя. А ты сможешь работать? Жить в нищете? Копить несколько месяцев, чтобы купить новое платье или туфли? А еще чувствовать всеобщее осуждение. Это хорошо, что ты любишь, но ты уверена, что он тоже? У тебя есть время подумать и принять решение.

— Почему все так сложно? — тихо произнесла Лори, по ее щекам бежали слезы.

— Жизнь вообще сложная штука… — вздохнула я.

Лори ушла от нас задумчивой и печальной. Уорн договорился с портальщиком, и Эйда забрали без лишнего шума. Мало того, василиск повернул дело так, что это он делает одолжение клану, избавляя от парня, с которым не понятно, что делать. Ну и вишенка на торте: допросив Эйда, он умудрился завербовать вора. Теперь среди преступного мира Ренивера у нас был свой информатор.

Оставалось надеяться, что Лори повзрослеет и выкинет из головы благородного вора.

Глава сороковая. Ловушка Йари

Время летело. Часы складывались в дни, дни — в недели, недели — в месяцы. Я все больше вживалась в новый мир и все реже вспоминала свой. Я была тут полностью счастлива. Единственное, чего бы мне хотелось — это заглянуть на Землю и узнать, как там мои близкие, убедиться, что у них все в порядке.

При дворе продолжали гулять слухи обо мне. В устах сплетников я зверски убила уже десяток пиратов. Только спустя примерно месяц я узнала, кого мне благодарить за такую рекламу. Кристалл правды, оказывается, выглядел как рубин, насыщенного красного цвета. Если кто-то говорил неправду, то красный цвет становился белым. Именно такой «рубин» был в кольце у хамоватого купца, и такой же я видела у императрицы, когда она наедине беседовала со мной. Фраза про «занять трон» на самом деле была не шуткой, а проверкой, так же, как и вопрос о спасении мира.

К слову, я еще раз встретилась с Патарией, а потом и с ее внучкой — Чарной. Наша будущая императрица оказалась невероятной красавицей. Кирпичного цвета кожа и черные волосы сочетались в ней с большими раскосыми глазами и едва заостренными аккуратными ушками. Дедушкой Чарны был тот статный индеец, второй муж императрицы Патарии, а отцом — эльф.

Сама Чарна не рвалась править, слишком хорошо понимала, что это большая ответственность, интриги и, порой, очень неприятные решения. Ее полностью устраивала бабушка на троне, но Патария была неумолима, поэтому с наследницей стали заниматься еще тщательнее. Чарна мне понравилась — живая, умная, любопытная, вспыльчивая, но отходчивая и добрая девушка. Мы как-то незаметно подружились с ней, но на близкое общение не доставало времени. Постоянные занятия и разъезды Чарны не давали нам возможности видеться часто.

Долго скрывать отсутствие богини жрецы не смогли. Через две недели после того, как Раинель обнаружил мою беременность, по всей империи пронеслась весть: Орния изгнала поганого Йари, но сама ослабла и теперь набирается сил. Выжженные земли понемногу стали отступать, нежить подвластная Йари теперь либо впадала в спячку, либо двигалась словно бы через силу.

У белых в их королевстве Кийари произошло сильнейшее извержение вулкана, пострадало много людей. В империи заговорили о том, чтобы быстрой победоносной войной вообще покончить с приспешниками бога смерти, но Раинель предсказал, что быстро не получится. В Кийари не запрещали никакие ритуалы и проклятья, кислотная бомба — это вершина айсберга. До каких еще грязных способов убийства додумались такие, как Дрис де Вард, даже думать было страшно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И, тем не менее, судя по эмоциям Уорна, на последнем совете решили не сидеть, сложа руки. Что-то замышлялось. И примерно через полгода, наконец, грянуло. Часть провинций в Кийари подняли восстание, король постарался железной рукой угомонить подданных, но не тут-то было. После нескольких ожесточенных стычек вдруг сообщили о смерти монарха. Как он погиб никто точно не знал.

Принц, единственный сын его величества, без вести пропал в тот же день. В Кийаре существовал список наследования и следующим в нем значился несовершеннолетний внук короля. Никто и не думал оспаривать власть мальчика, но за регентство разразились настоящие бои.

Конечно, про восстание позабыли, часть провинций откололись и провозгласили собственные государства. Волнения затронули почти все крупные города Кийари, власти с трудом навели порядок в столице, но в остальных происходило черт знает что.

На Треватту тем временем повалили беженцы. Недалеко от военных застав спонтанно организовались поселения. Что делать с людьми никто не представлял. Мало ли, на что способны потомки тех, кто в свое время предал богиню? По-хорошему надо было их проверить у менталистов, но откуда взять магов на две тысячи человек?

Алия росла здоровой девочкой, научилась ходить и лазать. Когда ей исполнился годик, мы торжественно открыли детскую площадку. Маленький пароходик возил малышку по искусственному каналу, на полянке располагался целый комплекс с горками: большими и маленькими, а под корнями дерева — таинственная пещерка со светлячками. Правда, маленький домик в ветвях деревьев Жаклиан не доделал, но пока и Алия не подросла.

Моя беременность проходила хорошо, Раинель осматривал каждый день, иногда назначая какое-то витаминное питание. А вот сам Раин меня сильно беспокоил. Теперь, когда его дар предвидения увеличивался день ото дня, Уорн привлекал его ко всем готовящимся операциям. Время от времени появлялась тетка Раина с просьбой о помощи. Муж не отказывал. Он мало спал, и все чаще что-то видел.

Иногда я ловила на себе его обеспокоенный и какой-то больной взгляд, но когда спрашивала, Раин переводил тему или вовсе молчал. Я считала это потому, что он предвидит сложные роды, чувствовала, как тяжело ему дается освоение дара, поэтому просто старалась быть рядом, дарила ему свою любовь, поддержку и веру.

У Лины беременность проходила не в пример сложнее: опухали ноги, болел низ живота, ломило суставы и позвоночник. Первую треть срока она мучилась от токсикоза и не могла толком поесть, а потом, наоборот, не могла наесться. Зато мужья старались угодить ей во всем.

Уорн взял в наше поместье еще двоих слуг. Двое отставных военных — один должен был стать няней для нашей дочери, второй — для девочки Лины. Как оказалось, наша служанка ждала дочку от Жаклиана. Пожилой эльф был счастлив.

По всем срокам Лина должна была родить дней через пять-шесть, а наша доченька должна была появиться на свет через две-три недели, но все случилось не так.

В ту ночь я спала одна, Лоран пропадал в лаборатории, Раинель с Уорном — во дворце, а Амран ночевал в академии. Проснулась я от нестерпимого жара, не понимая день сейчас или ночь.

Серая хмарь за окном — вполне нормальное явление для этого времени года, поскольку поместье Уорна располагается на севере, ближе к полюсу, то полярный день и полярная ночь тут в порядке вещей. Я хотела встать с кровати и пройтись до туалета, когда вдруг увидела огромного человека, примерно трех метров, который стоял напротив кровати и с брезгливым любопытством разглядывал меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Молодой мужчина был одет в белый свободный костюм, а вместо волос у него на голове горел костер. Потолок уже начинал плавиться от жара. Его лицо я уже видела в книге о религии. Йари. Собственной божественной персоной. У меня в комнате. В защищенном поместье Уорна.