Кокон для души (СИ) - Белецкая Наталья

Вот это свекровь, прости господи! Мамаша, елы-палы.

— А дальше все просто. Мне понравилось учиться. Я окончил школу шести стихий, перешел в академию, потом закончил ее с отличием, — продолжал Лоран, — Отец смог оплатить только три года моей учебы: два в школе, и год в академии, потом я стал зарабатывать сам. Еще стипендию выбил. Итрис тогда мне здорово помог. Семь лет в академии работал и учился без выходных. Каждый день с утра до вечера. Меня заметили, пригласили в аспирантуру, хорошо отозвались о моих научных разработках. Почти год я жил в рениверской пустоши, набирал материал, работал и работал. Дважды меня чуть не разорвали твари пустоши, но я выжил, кое-что придумал. После моего доклада на кафедре, меня попросили преподавать. Я согласился. Когда объявили отбор, то все, о чем я думал — увеличение резерва. Потом испытание, братание и титул барона, который нежданно-негаданно упал мне в руки.

Наверное, Лоран вспоминал, как Патария вручила ему баронство. На его лице обозначилась улыбка, по чувствам словно подул приятный ветерок.

— Все это время с матерью я почти не общался, только с братьями и младшей сестрой, — Лоран нахмурился, улыбка исчезла, — но после того, как я получил титул, мать явилась ко мне. У нас с ней состоялся очень неприятный разговор. Она давно мечтала стать аристократкой, поэтому потребовала принять ее в род.

— Вот это наглость! — не удержалась я, — когда ты хотел учиться, она отказалась оплачивать обучение и знать тебя не хотела, а когда ты с помощью своего дара, который она называла никчемным, пробился в люди, нарисовалась с требованиями!

— Да, неприятная была сцена, — поморщился Лоран. — Побратимы видели. Потом она несколько раз отлавливала меня, пыталась давить, уговаривать, утверждала, что раскаивается в том, что погорячилась, но я даже видеть ее не хотел. Сейчас она уже немолода, может, надо помириться, но я видеть ее не хочу. Возможно, потом, когда ее не станет, я буду жалеть об этом, но не сейчас.

Такое признание выбило меня из колеи. Я не знала, что сказать, как утешить мужа.

— Знаешь, Лоран, это не ты должен искать примирения, а она. Если сам придешь к ней мириться, то она решит, что на тебя можно давить, или на меня через тебя. Ты уверен, что тебе это надо? — внутри меня грызло неприятное чувство, потому что я вроде бы препятствовала примирению матери и сына, но при таком раскладе понятно, что свекровь начнет использовать Лорана, — Знаешь, а вот с твоим отцом я хотела бы познакомиться.

— Если бы отец тогда не нашел денег, страшно представить, что бы было, — поделился муж.

Мы еще некоторое время сидели на диване разговаривали, а потом целовались. Я попросила Лорана рассказать о даре некромантии, когда и как он проявляется. Отец Алии — Итрис — неслабый некромант, надо быть готовой к неожиданностям.

Через полчаса вонючее варево остыло до нужной температуры, Лоран продолжил работу, а я убежала гулять с Алией.

Две недели прошли без каких-то изменений. Разве что время от времени мне приходилось выдерживать атаки обеспокоенных мужей. Чего стоил только Амран, храбро приготовившийся соблюдать целибат, пока ребенок не родился. Все мои заверения о том, что Раинель разрешил, прошли мимо мозга. Пришлось соблазнять собственного мужа, он держался до последнего.

Утром, выйдя из душа, застала его в позе роденовского мыслителя. Амран вздыхал и на полном серьезе мучился чувством вины, поэтому я сразу начала просить у него прощение за то, что ночью зверски его изнасиловала. Ну, на самом деле, примерно так и было. Просто со стороны, наверное, очень смешно смотрелось. Мы все же с ним договорились, что если во время секса я почувствую боль, то сразу покажусь Раинелю.

К слову, о Раине. Эльф явно что-то недоговаривал. Например, он стал часто закрываться от меня блоками, особенно по ночам. Ходил хмурый по утрам, как будто бы не высыпался.

Однажды я застала Лорана, Уорна и Раинеля в кабинете у василиска. Они закрылись от меня, но даже через блоки я чувствовала злость и агрессию. Видимо, я пришла не вовремя: у Лорана набухал синяк под глазом, у Раина разбита губа, у Уорна — нос. Некромант разве что не дымился от злости.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

На все мои расспросы, мужья отшучивались, или переводили тему. Ладно, потом обязательно расспрошу подробнее, или само всплывет.

Еще я познакомилась со своей старшей свекровью — матерью Амрана — Нелли де Орнурен. Как я и предрекала, матушка Амрана мне понравилась, как и вся семья нашего «большого брата». Да, после моих рассказов за Амраном закрепилось именно такое прозвище.

А вот покататься на черном рогатом коне мне так и не удалось. Сразу после знакомства с членами келритской семьи, мы пошли к пройнам. Кони спокойно ходили по полю близ дома, никаких загонов, никакой привязи. Как только наша процессия показалась из-за дома, к Амрану с радостным ржанием подбежало полтабуна. Ну, сначала мне именно так и показалось, лошади тут крупнее наших примерно раза в полтора. Когда мчится на тебя сразу семь штук, кажется, что их намного больше.

Погладив гривы, и сказав каждому коню ласковое слово, Амран оседлал своего любимца и поехал на дальнее пастбище за моим подарком. Тем временем к Уорну подбежала коричневая кобылка и начала ластиться, как кошка. Поскольку у «кошки» были загнутые назад рога и весила она килограмм триста, то василиску приходилось нелегко, но Уорн не жаловался, а был искренне счастлив.

Лорану, наоборот, пришлось извиняться и задабривать свою кобылу яблоком, чтобы она простила долгое отсутствие хозяина. А вот жеребец эльфа пасся на том же пастбище, что и мой черный конь. Скучать Раину не пришлось, оказалось, один из жеребят захромал, и Раинель согласился посмотреть.

В общем, пока все были заняты, я почувствовала осторожное прикосновение к плечу. Невнятного цвета пройн обнюхивал мою руку. Точнее даже не руку, а сумку. Понюхает и смотрит на меня, потом снова понюхает и смотрит. Пантомима, которую я для себя перевела так: «А что у тебя тут вкусного? Давай, поделись» Я засмеялась и, конечно, поделилась. Ведь специально для угощения пройнов, положила в сумку несколько морковок и яблок.

Кобылка, а это оказалась именно она, сначала схрупала яблоко, потом пару морковок и милостиво разрешила себя погладить. Самое интересное началось, когда Амран пригнал черного пройна с пастбища, маленькая кобылка встала между мощным конем и мной. Какое-то время пройны смотрели друг на друга, потом черный конь фыркнул и отвернулся.

— Эм… — протянул Амран, — ты что ее покормила?

— Да, а что было нельзя? — удивилась я.

— Можно. Но теперь кобыла считает, что ты ее наездница, она прогнала Смола, — виновато сказал Амран.

— Правда? — обрадовалась я, — Ну и хорошо!

Откровенно говоря, увидев коня вживую, мне как-то не особенно хотелось его объезжать, сразу видно жеребец норовистый, а я вообще не умею ездить верхом. Мне для того, чтобы забраться на него надо лестницу стремянку подставлять.

Мой ответ удивил Амрана. Он сказал, что моя кобылка еще подросток, у нее пока даже имени нет. Долго кататься на ней не получится, но меня это тоже не расстроило. Пока кобылу седлали, я ее рассматривала. Светлая грива, белый круп с коричневыми пятнами, серая грудка и морда цвета кофе с молоком.

— Буду звать тебя Кофа, — решила я, — тебе нравится это имя?

Кофа посмотрела на сумку, а потом на меня и открыла рот. Я перевела это как: «Мне все равно, как ты меня будешь звать, главное, корми» Амран подсадил меня на Кофу, научил паре команд, и поехал кататься наперегонки с Уорном и Раинелем, оставив нас под присмотром своего младшего брата. Пусть покатаются.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Не нужен мне Смол, не смогу я его объездить, а вот покладистая Кофа вполне устроит. И пусть жеребец быстрее, зато у Кофы очень мягкая поступь.

Весь день мы провели в келритской общине. Амран показывал, как ухаживать за пройнами, мы ходили купаться на озеро. Осмотрели пруды, в которых разводилась рыба. Чуть дальше прудов стоял большой коровник, рядом делали творог и масло. И как же тут вкусно готовили! Пальчики оближешь!