Источник Вознесения - Брендон Сандерсон

Провидение.

– Ты имеешь в виду бога? – уточнил Эленд.

– Именно.

Эленд покачал головой:

– Что такое бог, Сэйзед, как не механизм, который использовали поручители?

– Что заставляет вас принимать именно те решения, которые вы принимаете, лорд Венчер?

– То, что они правильные.

– А почему же они правильные?

– Не знаю. – Эленд со вздохом откинулся на спинку кресла. Он поймал неодобрительный взгляд Тиндвил по поводу позы, но проигнорировал его. Он не был королем и мог держаться неуклюже, если хотел. – Ты говоришь о боге, Сэйзед, но разве ты не проповедуешь сотню разных религий?

– Три сотни, если быть точным.

– И в какую из них ты сам веришь?

– Во все.

– Это бессмыслица. Ты мне только полдюжины описал, но я уже понял, что они несовместимы.

– Не в моем положении судить о правде, лорд Венчер. Я просто несу ее.

«Священники… – со вздохом подумал Эленд. – Иногда с Сэйзедом говорить, что с поручителем».

– Эленд, – голос Тиндвил звучал заметно мягче, – я по-прежнему считаю, что вы неправильно поступили в сложившейся ситуации. Однако Сэйзед в чем-то прав. Вы были честны с самим собой, а это, на мой взгляд, качество королей.

– И что мне теперь делать?

– Что пожелаете. Я никогда не пыталась сказать вам, что конкретно делать. Я просто делилась с вами знаниями о том, что люди в вашем положении делали в прошлом.

– И что они сделали бы? – поинтересовался Эленд. – Эти великие правители, как бы они поступили в моем положении?

– Бессмысленный вопрос! Они бы никогда не оказались в таком положении, потому что, прежде всего, не потеряли бы своих титулов.

– Так вот в чем все дело! В титуле?

– А мы разве не о нем говорим?

Эленд задумался.

«Что, по-вашему, делает человека хорошим королем?» – спросил он как-то раз Тиндвил. «Доверие, – ответила она. – Хороший король – это тот, кому доверяют его люди, и тот, кто этого доверия заслуживает».

Эленд поднялся:

– Спасибо, Тиндвил.

Террисийка слегка растерялась: нахмурилась, потом повернулась к Сэйзеду. Тот посмотрел Эленду в глаза и чуть наклонил голову. Потом улыбнулся:

– Давай, Тиндвил, нам надо вернуться к работе. У его величества, я полагаю, есть дела.

Тиндвил продолжала хмуриться, пока Эленд выходил из комнаты. Охранники пошли следом, когда он быстро зашагал по коридору.

«Я не стану таким, как раньше, – думал Эленд. – Не буду беспокоиться и переживать. Тиндвил научила меня не быть глупцом, даже если на самом деле меня никогда не понимала».

Через несколько минут он был в своих покоях. Прошествовал прямиком к гардеробной, открыл ее. Одежда, которую Тиндвил выбрала для него – одежда короля, – ждала внутри.

42

Некоторым из вас, должно быть, известно, что о моей памяти ходят легенды. Это правда: мне не нужна ферухимическая метапамять, чтобы мгновенно запомнить страницу текста.

– Отлично. – Эленд отметил угольным карандашом еще один сектор на лежавшей перед ним карте. – А что у нас тут?

Дему почесал подбородок.

– Грейнфильд? Это квартал знати, мой господин.

– Был когда-то, – уточнил Эленд. – Грейнфильд застроен домами близких родственников Венчеров. Когда мой отец покинул город, большинство последовало за ним.

– Тогда, вероятно, дома заняли переселенцы-скаа.

– Высели их.

– Прошу прощения, мой господин? – переспросил потрясенный Дему.

Они стояли в большом каретном сарае крепости Венчер. В просторном помещении суетились солдаты. Многие были без формы, потому что находились не на службе. Эленд больше не мог отдавать приказы, но люди все же пришли, когда он их попросил.

И это было уже хорошо.

– Надо выселить скаа из этих домов. Особняки аристократов каменные, в них множество маленьких комнат. Их неимоверно трудно обогревать: для каждого помещения нужен камин или очаг. Бараки скаа выглядят не лучшим образом, но в них большие помещения и огромные очаги.

Дему медленно кивнул.

– Вседержитель не мог позволить, чтобы его работники замерзли, – продолжал Эленд. – Барак – лучший способ эффективно присмотреть за большим количеством людей при ограниченных ресурсах.

– Я понимаю, мой господин.

– Не применяй силу. Моя личная охрана вместе с добровольцами не имеет никакой официальной власти в городе. Если какая-то семья захочет остаться в захваченном богатом доме, пусть остается. Но убедись, чтобы они узнали об альтернативе.

Закончив с капитаном Дему, Эленд повернулся к посланнику, которому пришлось пробираться сквозь весь этот организованный беспорядок, где раздавались приказы и планировались действия.

– Ты из группы разведчиков, которых послали в развалины, верно?

Мужчина поклонился. Судя по выправке, он явно был солдатом, только не из охранников Эленда. Молодой, с квадратной челюстью, лысеющей головой и честной улыбкой.

– Я тебя знаю? – спросил Эленд.

– Я помог вам год назад, мой господин: впустил во дворец Вседержителя, когда вы пришли спасать леди Вин…

– Горадель, – вспомнил Эленд. – Ты был в личной гвардии Вседержителя.

– Именно так, мой господин. Я присоединился к вашей армии после того дня. Момент был подходящий.

– У меня больше нет армии, Горадель, – улыбнулся Эленд, – но я ценю, что ты сегодня здесь. Докладывай.

– Вы были правы, господин. Скаа уже очистили пустующие дома от мебели. Но не все подумали о стенах. У доброй половины брошенных особняков деревянные стены внутри, потом, многие бараки сделаны из дерева, а у большинства из них деревянные крыши.

– Отлично.

Эленд оглядел собравшихся. Он не распространялся о своих планах, а просто попросил позвать добровольцев для кое-какой работы. Бывший король не ожидал, что отзовутся сотни.

– Похоже, мы собрали немаленький отряд, мой господин, – доложил подошедший Дему.

Кивком Эленд позволил Гораделю удалиться.

– Тогда сможем заняться и более масштабными проектами, чем я планировал.

– Мой господин, вы уверены, что хотите самостоятельно начать разрушение города?

– Или мы теряем дома, или людей, Дему, – возразил Эленд. – Я выбираю дома.

– А если король попытается нас остановить?

– Тогда мы подчинимся. Но не думаю, что лорд Пенрод станет возражать. Он слишком занят: пытается продавить в Ассамблее законопроект, который позволит передать власть моему отцу. Кроме того, для него же лучше, чтобы эти люди работали, а не сходили с ума в казармах.

Дему не ответил. И он, и Эленд знали, как их положение рискованно. После попытки убийства и передачи власти прошло совсем немного времени, и город находился в состоянии шока. Сетт все еще сидел взаперти в Гастинге, а его войска передвинулись на позицию атаки. Столица походила на человека, у горла которого держат нож. При каждом вздохе лезвие ранит кожу.

«С этим я сейчас все равно ничего не могу поделать, – подумал Эленд. – Значит, должен хотя бы позаботиться о том, чтобы люди не мерзли в своих домах».

Он чувствовал пронизывающий холод, несмотря на дневное время, плащ и крышу над головой. Конечно, в Лютадели проживает много народу, но если собрать достаточно мужчин, чтобы развалить достаточно построек, то, быть может, получится сделать для них что-то полезное.

– Мой господин!

Эленд повернулся навстречу низкорослому человеку с висячими усами. Он работал над проблемой отравленной пищи – конкретно над тем, как отравители проникли в город.

– А, Фельт! Есть новости?

Разведчик кивнул:

– Есть, мой господин. Мы допросили беженцев в присутствии разжигателя, и ничего у нас не вышло. Но потом я задумался. Беженцы – это слишком очевидно, показалось мне. Чужаки в городе? Конечно, мы должны были их заподозрить в первую очередь. Я поразмыслил, сколько всяких неприятностей происходит с колодцами, провизией и так далее, и понял, что кто-то должен проникать в город и уходить из города.

Эленд не спорил. Они внимательно следили за солдатами Сетта в крепости Гастинг, но никто из них не был причастен к происходящему. Рожденный туманом Страффа оставался подходящей кандидатурой, но Вин так и не поверила, что он мог быть отравителем. Эленд надеялся, что след, если его найдут, приведет к его собственному дворцу и можно будет определить, кого из слуг подменил кандра.

– И что? – спросил Эленд.

– Я допросил людей, которые управляют тайными ходами.

– Тайные ходы?

– Скрытые выходы за пределы города, – пояснил Фельт. – Туннели или что-то вроде этого.

– Они существуют? – изумился Эленд.