Лето Гелликонии - Брайан Олдисс

По прошествии некоторого времени что-то привлекло внимание СарториИрвраша, и он взглянул вверх. На некотором расстоянии от корабля, отделенные от него полоской воды, стояли два фагора. Двурогие не смотрели на проплывающий мимо корабль, их глаза были устремлены друг на друга… У них были удлиненные, с крепкими челюстями и защищенными роговыми надбровьями свирепые лица, с парами выгнутых вперед гладких рогов.

Ужас пришел и ушел. Еще прежде, чем название этих животных всплыло у него в памяти, СарториИрвраш уже знал, что ошибся. Фагоров здесь не было и не могло быть. Перед ним были два диких зверя со сцепившимися в схватке рогами.

Продвижение корабля заставляло туман вихриться, расступаться, отчего тут и там в поле зрения появлялись небольшие острова, не более чем пятачки суши посреди моря, голые, с миниатюрными гранитными пиками. На одном из таких островков, на его бесплодной вершине и застыла пара четвероногих копытных. Их густая шерсть была коричневого цвета. За исключением цвета шерсти и передвижения на четырех конечностях, животные почти во всем походили на фагоров.

Один из зверей повернул голову и взглянул на корабль. Улучив момент, другое копытное, склонив мощную голову, с силой бросилось вперед и врезалось сопернику в бок. Звук мощного удара достиг слуха бывшего советника. Для разбега у животного было всего три фута, но на его стороне была огромная масса тела.

Второе животное пошатнулось, но, пытаясь удержаться на ногах, стало медленно разворачиваться. Однако, прежде чем ему удалось это сделать, за первым ударом последовал второй. Задние ноги копытного заскользили. Оно начало валиться назад, все еще пытаясь удержать равновесие. Затем с громким всплеском животное свалилось в воду. Постепенно всю эту сцену затянуло туманом.

За все время плавания адмирал воинствующих священников, Оди Джесератабхар, лишь считанное число раз удостаивала СарториИрвраша коротким разговором. Тем не менее возможностей понаблюдать за ней у него было достаточно. Леди адмирал отличалась здравым умом и справлялась со своими обязанностями великолепно. Ее приказы исполнялись молниеносно. Отлично сидящая форма, четкий голос и властные манеры выдавали в ней недюжинную личность, наделенную серьезной властью и обладающую влиянием; тем не менее обращение адмирала с подчиненными, как правило, носило неформальный характер, а в тоне ее часто слышалась приветливость и даже веселье. СарториИрврашу адмирал нравилась.

— Какой одинокий и пустынный берег, госпожа.

— Да, этот край необитаемый. Но я видела и похуже. В старину ускуты ссылали сюда своих преступников, оставляя их на вечное поселение, практически на произвол судьбы.

Ее светлые волосы выбились из-под козырька морской фуражки, которую она обычно носила.

— И поселенцы выживали?

— Выживали, и даже многие. Находили себе жен из местных лораек. Кстати, через час на берег отправляется шлюпка. Я приглашаю вас принять участие в этой короткой экспедиции в качестве моего личного гостя. Вы сможете собственными глазами увидеть, как выглядит Бухта Осужденных.

— С благодарностью принимаю ваше приглашение.

Только теперь СарториИрвраш понял, до чего он рад возможности хоть ненадолго покинуть корабль.

«Золото дружбы» и следующий за ним невдалеке «Союз» принялись медленно приближаться через спокойную воду к берегу. Туман вскоре немного рассеялся, и появились очертания убогой мрачной суши с гранитом утесов и скал. Обойдя несколько каменистых островков, «Золото дружбы» бросило якорь. Через некоторое время с борта была спущена гребная шлюпка.

Проявив истинное рыцарство, Оди Джесератабхар помогла СарториИрврашу спуститься по веревочному трапу.

За ними последовал Пашаратид и с ним шестеро вооруженных мощными мушкетами матросов-пехотинцев. Фагоры-гребцы взялись за весла, и лодка начала медленно приближаться к пологой, усыпанной галькой части берега, лавируя между рифами.

На берегу уже имелись хозяева — стадо фагороподобных фламбергов. Два крупных самца стояли друг напротив друга с перевитыми рогами. Они сражались, и их плоские копыта с оглушительном треском ломали вылинявшие ракушки. Гривы у самцов были меньше, чем у самок. Кроме этого признака, пол животных различить было невозможно. Окрас и самок и самцов фламбергов варьировался от черного до кроваво-коричневого с редкими белыми подпалинами. От земли до плечевого пояса рост фламбергов не превышал четырех футов.

— Сейчас у фламбергов гон, — объяснила СарториИрврашу священница-адмирал. — Только в пылу схватки за самку эти ленивые создания могут зайти в воду.

Шлюпка ткнулась в берег, куда и была вытащена покорными фагорами, после чего вся экспедиция успешно высадилась на сушу. Галька около берега быстро сменилась острыми камнями.

В направлении высадившихся людей по камням немедленно метнулась целая армия крабов, выставляющих асимметричные клешни в недвусмысленном выражении угрозы. Матросы выстрелили в крабов из мушкетов дробью, убив нескольких, — остальные крабы немедленно принялись пожирать своих погибших собратьев.

Выстроившись на этом тихом, идиллическом берегу в стрелковую цепь, матросы разбились на пары, в которых один поддерживал дуло мушкета, в то время как другой наводил оружие на цель. Мишенью были самки фламбергов, глупо суетящиеся всего в нескольких футах и не обращающие на прибывших с корабля никакого внимания. Пашаратид скомандовал: «Огонь!», и ружья дали залп. Две самки фламбергов упали на камни, дергая ногами.

Стрелки сменили позиции и ружья. Последовал новый строенный залп. На этот раз на камне забилось еще три особи. Остатки стада обратились в бегство.

Под поощрительные крики с рей судна, усыпанных зрителями, матросы бросились к добыче, вздымая сапогами брызги.

Две самки еще были живы и пытались встать, но один из стрелков, вытащив из ножен короткий широкий нож, быстрым движением перебил раненым животным хребты.

Почуяв смерть, крупные белые птицы снялись со скал и принялись кружиться над местом охоты, высматривая добычу. Неожиданно решившись, птицы спикировали на матросов, пытаясь ударить их своими мощными крыльями.

Пока несколько человек свежевали добычу, остальным приходилось одновременно отбиваться от наседающих со всех сторон крабов и птиц. Одним длинным ударом ножа свежевальщики вспарывали убитым фламбергам брюхо. Засунув внутрь руку, они вытаскивали дымящиеся кишки и печень, сразу отбрасывая их в сторону. После этого от туловищ отделялись задние ноги. На руки свежевальщиков обильно лилась золотистая кровь. Над их головами кричали голодные птицы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});