Мираж - Сохейр Хашогги

Дженне надо было составить и отпечатать прошение о предоставлении пожертвования для приюта. Дженна долго и с большим трудом писала обоснование необходимости получения денег.

Она не переставала удивляться, сколько в Америке способных, талантливых и самостоятельных во всех других отношениях женщин, которые терпят жестокое с ними обращение в семье.

Дженна испытывала всевозрастающее недоумение от того, что многие женщины стеснялись и боялись признаться в существовании этого постыдного явления. Более того, многие из них искренне полагали, что в этой жестокости виноваты они сами, а, значит, она заслуженна. Работу Дженны затрудняло отсутствие понимания и сочувствия. Даже профессиональные психологи, работающие в других областях, часто задавали ей вопрос: «А почему эти женщины попросту не уходят от своих мужей? Почему они остаются жить с мужьями, которые издеваются над ними?»

На это существует множество ответов, пыталась объяснить Дженна. Страх неизвестности. Страх возбудить ярость распоясавшего партнера. Низкая самооценка. Чувство, что некуда идти. Иногда простых ответов вообще не существует. Но ведь наряду с женщинами, которые терпят издевательства всю жизнь, до самой смерти, находятся и такие, кто порывает с такой судьбой. Некоторые приходят в приют или в другие подобные места. Некоторые, как сама Дженна, спасаются бегством, не зная, что их ждет в будущем.

Раздался звонок в дверь. Дженна решила, что Карим, как всегда, забыл дома ключи.

Дверь открылась. На пороге стояла Лайла.

— Привет, — сказала девочка, нет, скорее, молодая женщина, так, словно они только вчера расстались у входа в «Плаза».

Дженна почувствовала, как ее захлестывает волна нежности. Она, не в силах оторвать взгляда, жадно рассматривала Лайлу. Наконец Дженна овладела собой и обрела голос:

— Лайла! Какой сюрприз! Как хорошо, что ты приехала, я так счастлива. Что привело тебя ко мне?

— Ну, я… собственно говоря, я приехала попрощаться. Не навсегда, нет, просто я сегодня уезжаю.

— Во Францию? — У Дженны упало сердце. Хотя она уже Бог знает сколько времени не видела свою племянницу, ее согревала мысль, что та живет поблизости, в Нью-Йорке, куда легко можно съездить. Правда, Дженна сознательно ограничила их контакты редкими телефонными разговорами.

— Нет, нет, что вы. Я перевелась в Лос-Анджелес, собираюсь учиться на кинопродюсера: Там, в Калифорнии, очень хороший университет.

— Да, я слышала об этом. Но почему ты решила уехать из Нью-Йорка? Мне показалось, что ты полюбила этот город. Не стой у двери, Лайла. Проходи в дом.

Сделав несколько шагов, Лайла остановилась.

— Я ненадолго. Мы приехали на машине. Друзья отлучились по делам и должны быть здесь с минуты на минуту.

— Ты приехала из Нью-Йорка в Бостон, чтобы всего лишь на минутку заглянуть ко мне? — Дженне это показалось бессмыслицей.

— Я навещала здесь своих подруг по школе. — Лайла огляделась, но взгляд ее блуждал, вряд ли она рассматривала обстановку. Девушка с явным трудом сглотнула слюну. — Меня изнасиловали, понимаете, — произнесла Лайла едва слышно. — Четыре месяца назад. Да не смотрите на меня так. Сейчас со мной все в порядке, правда.

«За что? Нет! Нет! Только не это, — взмолилась Дженна, обращаясь к невидимому и далекому Богу. — Только не с моей чудной племянницей!»

— Как это ужасно и печально, — как можно более спокойно проговорила Дженна, стараясь держать себя в руках. — Как это случилось?

Лайла пожала плечами, на ее лице отразилась душевная боль.

— Один мой знакомый. Он мне даже нравился. — Она снова пожала плечами. — Давайте не будем об этом. Словами горю не поможешь. Что случилось, то случилось.

Дженне захотелось прижать к себе Лайлу и погладить ее по волосам, но было видно, что девушка хочет сохранить между ними дистанцию.

«Это нехорошо, — подумала Дженна. — Запоздалый аффект. Это и вовсе плохо».

— Ты к кому-нибудь обращалась? К психотерапевту?

— Да, конечно. Она немного помогла… как мне кажется. — Лайла внимательно разглядывала носики своих туфель. — Знаете, я хотела прийти к вам, ну, как… я даже не знаю… ну, словом, как к матери. Наверно, это звучит глупо, но…

— Нет, не глупо, нет… — Дженна с трудом сдерживала готовые хлынуть слезы.

— Не беспокойтесь, теперь все в порядке. Я перевожусь только по одной причине: мне хочется уехать.

Дженна лучше, чем кто-либо другой, представляла себе, что движет девушкой, но тем более надо было сказать ей, что бегство иногда не лучший способ решить проблему.

— Ты уверена?.. — начала было Дженна, но в этот момент появился Карим.

Он посмотрел на мать, потом на Лайлу. На лице его был написан немой вопрос: что здесь происходит? Но мальчик не привык грубить незнакомцам. Он улыбнулся и ждал, что скажет мать.

Не зная, что предпринять, Дженна представила молодых людей друг другу.

— Лайла Бадир? — переспросил Карим. — Вы не родственница Малику Бадиру?

— Это мой отец.

— Ого. Я хочу сказать…

— Я поняла, — тихо сказала Лайла. Она, очевидно, привыкла к подобной реакции при упоминании имени Малика Бадира.

Но Лайла ошиблась. Реакция Карима была намного глубже, чем она предположила. «Что ты здесь делаешь?» — хотелось ему крикнуть вслух. Но почему мать молчит и ничего не объясняет? У Карима возникло странное ощущение, что он знает Лайлу. Не просто знает, кто она такая, а именно знает. Впрочем, в этом было что-то, чего он не смог бы выразить словами.

«Я же пялюсь на нее во все глаза», — вдруг сообразил он. Но как раз в этот момент Лайла улыбнулась ему едва заметной, мимолетной улыбкой. Возникло чувство, что, кроме них, в комнате никого нет.

— Может, хотите что-нибудь выпить? — спросил он, испытывая неловкость. Почему мать не предложила гостье что-нибудь прохладительное? Она совершенно забыла о хороших манерах. И почему она выглядит такой смущенной?

Карим метнулся на кухню и принес оттуда на подносе стакан «перье» и нарезанный дольками лимон.

— Спасибо. — Лайла из вежливости сделала несколько глотков, потом повернулась к Дженне. — Мне уже надо идти. В самом деле пора. Но я сказала, что прощаюсь не навсегда. Иногда я буду наезжать в Нью-Йорк, да и вы ведь иногда путешествуете? Вдруг вы сможете приехать когда-нибудь в Калифорнию?

— Лайла, обещай звонить мне, если тебе потребуется… что-нибудь. Если вообще что-нибудь потребуется.

— Конечно, позвоню. Ну, до свидания.

Внезапно, подавшись порыву, женщины крепко обнялись. Карим увидел слезы в глазах матери. Где она познакомилась с девушкой? Почему она никогда ему об этом не говорила? И почему она сказала, что не знает Малика Бадира?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});